Химера, будь человеком! - Ромашкина Ольга (читать книги без регистрации полные txt) 📗
— Зоофил прогрессирующий! — завопила я удирая от него в тоненькой маечке, бретельки которой трепыхаясь сваливались так и норовя обнажить мой нулевой размер, и в трусах со знаком «не влезай — убьёт». Корзинка на голове, которая закрывала всю прелесть вместилища кальция, никак слезать не хотела.
Вот так вот я бегала от него по всему хозблоку с корзиной на башке, маскируя это под эротические забавы с элементами бега с препятствиями, пока наконец прутья этого гнезда не выдержали и лопнули. Я, удерживая останки корзинки так, чтобы была скрыта вся голова, вышла вальяжной походкой, чем заставила его резко притормозить.
— Козочка моя, я и не знал что ты такая резвая, — игриво посматривая, он сделал шаг вперёд.
— Ты даже не представляешь, насколько точно выразился. — Сказав это, я широким жестом бросила назад свою ширму, некогда бывшую корзинкой, и уставилась на него, подёргивая бурно волосатой бровкой.
— Ти… Ти… Тилла? — как-то сразу весь его энтузиазм упал, вместе с подолом из рук.
— Нет… но разве тебя это останавливает… козлик? Вон как резво скакал, к чему же такой прыти пропадать?! — теперь я наступала на него, он же пятился, путаясь в рясе. Однако ходить в полустриптизном наряде перед каким-то озабоченным, пусть даже и монахом, мне как-то не улыбалось, и я стала козой целиком (хоть шерстью прикрыться).
— Это ты… это тебя… это из-за отца Катуса ты здесь появилась… — осенило таки его наконец-то.
— Да, теперь правда грехи тщеславия и сребролюбия не имеют над ним столь сильной власти, но зато обнаружились кое в ком иные грешки, — я демонстративно повела бедром и помахала монаху призывно хвостом. Он как-то нехорошо закатил глаза, и уже оседая на пол попрощался со своим энтузиазмом, который оставил от себя память от встречи с таким дивным созданием как я, в виде полной капитуляции орудия прелюбодеяния, по средствам потери боеспособности. — Надо же дышит через раз, а как дышал, как дышал!
Я прошмыгнула к своим вещам, которые успела закинуть в корзину у двери, и с чувством полного удовлетворения выскользнула из хозблока.
Было уже достаточно поздно, посему я вознамерилась найти отведённую нам комнату и завалиться поспать. Единственный путь, который я запомнила — это коридор в трапезную, куда я и завернула в надежде полакомиться ещё одним пирожком… точнее попыталась завернуть. Меня отвлекли от сего действа, заставив притаится за дверями, голоса и смешки, которые разносились из приоткрытых дверей.
— Да-а, видать ты брат наш перебрал коль тебе всюду бесовки мерещатся, — донёсся до меня фальцетный голосок.
— А как же давешнее явление бесовки и чёрта? — возмутился морально пострадавший от моих проделок монах.
— Сравнил, то прилюдно, все видели, а твоё чрезмерное пристрастие к винцу не секрет ни для кого. А чего только не почудиться когда переберёшь, да ещё после затрапезного происшествия.
Этот голос мне нравился всё меньше! Я выглянула в щёлочку, чтобы сориентироваться в ситуации. За столом у стеночки сидела небольшая кучка монахов, человек десять, которые расслаблялись на сон грядущий за стаканчиком. Выбивались из компании только моя жертва алкоголизма и сиротливо стоящий на столе небольшой, опустевший графинчик. Ну, и как я могла пройти мимо?! Проникнув в ту саму дверь, через которую мы с Мелием спешно удалились после вечернего представления, я, убедившись что занавес меня надёжно прикрывает, переоделась в сценический костюм «козы» (читай в тряпку, отдалённо напоминающую робу). Монахи всё также сидели кучкой и посмеивались.
— Вы уж извините, что я без приглашения, но никак не могла пройти мимо такой тёплой компании. К сожалению не верящим в то, что я могу присоединиться к тем, кто склонен ко всякого рода излишествам. — Уперев волосатенькие ручки в бока, я подиумной (вихляя бёдрами) походкой подошла вплотную к восседавшим за столом.
— Вот, я же говорил! — после некоторого замешательства возопил уже знакомый мне красноносый монах.
— Эээ… — всеобщий столбняк.
— Как долго удивленье Ваше, — они продолжали смотреть на меня, косясь на опустевший графинчик.
— Нет, ну что Вы, я вовсе не собираюсь являться каждый раз, чтобы присоединиться к таким вот посиделкам, ну или препроводить на наши, — я мечтательно закатила глаза. — Ой, вилы в котле забыла, ну да ладно потом их почищу от копоти. — Я мечтательно вздохнула и ласково так осмотрела присутствующих, они в свою очередь порадовали меня синхронным нервным тиком.
— Настоящая… — выдал вердикт, один из пришедших в себя монахов тыкая в меня пальцем.
— Ну не резиновая же! И нечего руки распускать, экспонаты не трогать! — зыркнула я на осмелившегося покуситься на мою неприкосновенность. Мда, ребята какие-то не активные и боязливые, пора восвояси, а то весь эффект появления на нет сойдёт. — Собственно я к Вам мельком заскочила, услышав, что обо мне толкуете, так что с Вами хорошо, но с теми кто дошёл до кондиции ещё лучше. Давайте-ка по графинчику, а там глядишь, и я к Вам присоединюсь. — Я нехорошо так улыбнулась и, повернувшись, ударила хвостом по столу, будто плетью. Затем, не спеша вышла под аккомпанемент тишины и сопение боявшихся даже повернуться мне вслед монахов. Выйдя я переоделась и, запихнув балахон за пазуху, направилась к своим… спать, дорогу до нашей комнаты от трапезной я помнила.
Шкет уже вернулся, но не бухнулся на мои волосы или подушку по обыкновению, а разместился на подоконнике.
Несмотря на удавшийся вечер и задорный настрой, коим я закончила вечерние похождения по монастырю, меня всерьёз тревожило моё состояние. Даже Терион, абориген этого мира, не смог предложить какого-либо толкового объяснения всего со мной происходящего, Мелий и вовсе помалкивал. Я натянула рукав до пальцев, чтобы никто не смог увидеть припухшей руки. Зуд немного поутих, по сравнению с теми ощущениями, которые меня охватили, когда я хватанула «водички» (в смысле водочки). Я провалилась в сон, даже не заметив границу перехода от яви…
Глава 15
— Это не птица, это — натуральная сволочь! Ну что этому петуху не спится?! Нет чтобы по ночам топтать любимый гарем, а утром спать. Нет же не имётся всё этой, с позволения сказать, птице. — Ворчливо сказала я, тщетно пытаясь игнорировать петушиные вопли.
— Кияра, всё равно вставать надо, мы же собирались по утру покинуть временно дружелюбную обитель. — Позевывая, напомнил мне Терион.
— Ой, а можно мне ещё поваляться немного? — подал признаки пробуждения Мелий, сладко потягиваясь, и изгибаясь при этом, словно кошка.
— Мелий… — обратилась я к «девице» нашей. — Может тебе попросить ещё и бочку, в смысле купальню, подать?
— Было бы неплохо, — всё ещё спросонья сказал хамелеон. — И чего-нибудь попить горяченького.
— Тебе в кружку или в постель?!
— Эээ… — работа мысли над сказанным, всё-таки заставила его проснуться. — О чём это я?
— Вот и я об этом же МИЛАЯ. — Мелий покраснел, будто опомнился. В дверь постучали.
— Войдите! — ответили все трое… опять.
— Вы уже встали, а я-то Вас будить пришёл. — Алтея открыла дверь и впустила двоих мальчишек. Один принёс нам кувшин с тазиком, другой поднос с едой, а сама настоятельница держала пару объёмистых узелков.
— Ой, спасибо на добром слове. — Поочерёдно умывшись, мы сели кружком и оприходовали принесённый нам завтрак. Алтея сидела в уголке и молча с умилением наблюдала за нами, будто за оголодавшими детьми наконец-то дорвавшихся до еды.
— Это Вам в дорогу, разберётесь что где. — Она протянула узелки.
— Вот спасибочки, Алтея не проводите нас до конюшни?
— Конечно Кияра.
Монастырь быстро просыпался то там, то здесь сновали бодрствующего вида монахи и заспанные мальчишки.
Шельма спала, в какой-то неестественной для лошади позе лёжа на боку и можно сказать, свернувшись в клубочек, насколько ей позволяла гибкость лошади. Шкет, выглянув из-за плеча запрыгнул в денник и, приблизившись к самому уху Шельмы зловеще зашипел. Та, в свою очередь, на редкость шустро подскочила всеми четырьмя копытами. Шкет уже висел на потолке, вцепившись в него когтями, довольно помахивая львиной кисточкой в миниатюре. Шельма же быстро оправилась от страха и лязгнула зубами возле самого мохнатого кончика хвоста, которым Шкет так не осмотрительно помахивал.
