Шанс на жизнь, шанс на смерть - Киселева Алена (книги бесплатно без .txt) 📗
Понятия городов, или деревень, или каких-либо поселений как таковых в Долине, похоже, не существовало: дома и некие странные сооружения, их заменяющие, стояли абсолютно беспорядочно — то тут то там среди деревьев, на полянах и прогалинах. Вскоре мы подъехали к просторной хижине довольно летнего вида: на окнах стояли цветы, стены были оплетены вьюном.
— Это твой дом? — спросила я у Ориен.
Девушка кивнула и остановилась, задумчиво разглядывая строение. В её взгляде читалась неуверенность, растерянность человека, вернувшегося домой после долгого отсутствия. Прошло не меньше минуты, прежде чем Ориен решилась спешиться и подойти к дому, на ходу объединившись со второй ипостасью. Поднявшись на невысокое крыльцо, девушка едва слышно постучала по косяку. Из дома не раздалось ни звука, но уже через пару секунд дверь распахнулась, и на пороге показалась высокая женщина, внешне ненамного старше Ориен. По её лицу нельзя было понять, рада ли она визиту; молчание затягивалось.
— Здравствуй, мама, — Ориен робко улыбнулась, словно неуверенная в своих словах. — Я вернулась…
— Здравствуй. Ты не одна? — не одарив дочь ответной улыбкой, женщина бросила неприязненный взгляд на нас.
— Я всё объясню. Могу я войти?
Женщина пожала плечами и посторонилась, обе скрылись в доме, не забыв плотно прикрыть за собой дверь. Будучи в некотором замешательстве, я переглянулась со спутниками, но надувшийся не пойми с чего Кейрен вообще ничего вокруг себя не замечал, а Игнис, как всегда, был невозмутим и спокойно ждал у моря погоды, так что моей обеспокоенности никто не разделил. Ориен почти не рассказывала мне о себе, и о её довольно странных на первый взгляд отношениях с семьёй я ничего не знала. Хотя, может, у них, оборотней, так принято?
Вокруг было тихо и безлюдно, ветер шевелил макушки деревьев, слышались уютные птичьи трели, однако впервые в жизни я не имела уверенности в том, что издают их именно птицы. Откуда-то издалека доносились голоса, к лёгкому хвойному аромату примешивался запах дыма. Время шло, из дома никто не выходил и даже не подавал признаков жизни. У Кейрена терпение, если таковое в его характере вообще присутствовало, давно кончилось: он спешился и ходил из стороны в сторону, наматывая уже десятый, наверно, километр, я сидела на крыльце, свесив ноги под перила, и, в надежде хоть чем-то себя занять, наблюдала за Игнисом. Наёмник не шевелился, застыв на коне подобно статуе, в его глазах, неопределённого на данный момент цвета, мерцали зелёные и голубые искорки, хотя изредка среди них пробегал и тревожный алый оттенок. Видимо, он о чём-то думал или погрузился в воспоминания — я уже успела заметить за ним эту странную привычку: Игнис мог сидеть так часами, но при этом никогда не «уходил в себя» — мгновенно реагировал на звуки и оклики и даже ловил на лету неспелые дикие яблоки (ради интереса я как-то зашвырнула в него таким, но повторять эксперимент не рискнула бы: вслепую поймав «снаряд», наёмник одарил меня таким тяжёлым взглядом, что захотелось спрятаться где-нибудь подальше и для верности не высовывать носа пару дней).
Я уже собиралась по-наглому постучаться в дверь, а Кейрен заканчивал бормотать длинную нецензурную тираду об этом мире, Долине, лесе, доме, оборотнях в целом и Ориен в частности, когда погрустневшая и раздражённая девушка высунулась из дома и позвала нас внутрь. Я вошла первой и тут же почувствовала на себе враждебный взгляд. Ориен неловко кашлянула и неохотно пояснила:
— Это моя мама, Эниен.
Женщина стояла сбоку, гордо задрав голову и сложив руки на груди.
— Здравствуйте, — вежливо поздоровалась я.
Мы встретились взглядами, но этот поединок закончился вничью — обе отвели глаза одновременно: я — испугавшись тяжёлой волны ненависти, накрывшей меня с головой; она — смутившись искреннего непонимания, легко читающегося на моём лице. Идущие вслед за мной Кейрен и Игнис также не избежали «тёплого» приёма. Впрочем, вор не продержался против взгляда Эниен и секунды, трусливо отвернувшись и тайком зло скривившись вместо того, чтобы поздороваться. Игнис же, напротив, без труда заставил женщину опустить глаза — и я вполне её понимала.
В доме было три спальни и гостиная, в которую Ориен переселилась на время, любезно предоставив нам на ночь свою комнату. Кровать здесь, конечно, стояла всего одна, но до вечера я предпочла не поднимать вопрос о её дележе, не без оснований подозревая, что решён он будет не в мою пользу. Скинув все ненужные вещи в угол (необходимым я сочла только оружие — для солидности и на случай неожиданных конфликтов — и сумку со всякой бесполезной ерундой вроде паспорта) и умывшись из миски, стоявшей на полу (надеюсь она предназначалась именно для этих нужд), я хотела выйти из комнаты, но уже на пороге остановилась и зачем-то решила проявить вежливость, пригласив на прогулку спутников. Конечно, моё великодушие никто не оценил: по пояс высунувшийся в открытое окно наёмник просто промолчал, намекая на полную абсурдность моего предложения, а завалившийся на кровать Кейрен, не открывая глаз, выдал сложную трёхэтажную конструкцию, из которой я узнала о себе много нового и, помимо того, ухитрилась уловить общий смысл — нечто вроде «Я никуда отсюда не выйду вплоть до самого отъезда, а ты делай что хочешь, но попробуй только сбежать». Удручённо вздохнув, я покинула помещение, обманутая в лучших чувствах… Хотя нет, вру, чего-то подобного я, собственно, и ожидала… Из дома я вышла незамеченной, не встретив никого ни в коридоре, ни во дворе, а искать Ориен специально не сочла необходимым. Арктур смерил меня недовольным взглядом, демонстративно не отрываясь от поедания приглянувшегося ему стебелька, но, к его облегчению, я не собиралась уходить далеко и запланировала лёгкую пешую прогулку. Куда идти, мне было, в общем-то, всё равно, поэтому я выбрала одну из более-менее утоптанных тропинок и отправилась по ней в противоположную границе строну, стараясь запоминать дорогу.
В одиночестве я пробыла недолго. Вскоре сзади послышался какой-то шум и треск, и едва я успела обернуться, как с одного из ближайших деревьев свалился парень, встреченный нами ещё у границы. Кривясь и потирая ушибленную пятую точку, Ити с кряхтением поднялся и не преминул пожаловаться:
— Уже третий раз за день! Знаю же, что перекидываться надо на земле, и всё равно…
Я усмехнулась. Оборотень или нет, но вёл он себя как обычный человеческий подросток. Теперь, когда Ити стоял на земле, стало заметно, что он ниже меня почти на голову, да и в возрасте уступает мне на добрых полдесятка лет.
— А я вот увидел, как вы идёте, и решил догнать, — продолжил тараторить парень, ничуть не смущаясь моего молчания. — Вы ведь человек, да?
— Вроде с утра была, — ещё раз усмехнулась я, вызвав своей репликой у собеседника сомнение и непонимание, ярко отразившиеся на подвижном лице. — Да человек я, человек, это шутка такая просто.
Ити ещё секунду хмурился, переваривая услышанное, но потом просиял и даже вежливо улыбнулся, так и не поняв юмора. Однако, в каждой шутке есть доля шутки: обладая ядовитой кровью неизвестного состава, я теперь не могла с полным правом называть себя человеком, особенно в этом необычном мире, населённом самыми разными человекоподобными существами… Незаметно для себя, я опять начала двигаться по тропинке, а шагающий рядом Ити продолжил свой допрос.
— А каково это, быть человеком? — наивно поинтересовался он, поставив меня в тупик своим детским любопытством.
— Ну-у, — протянула я, подбирая слова. — Это сложный вопрос. Вот ты сам можешь сказать, каково это, быть оборотнем?
— Ага, — Ити с готовностью кивнул, испортив весь мой ответ. — Это очень весело и свободно!
— Хм… Тогда скажу так: быть человеком легко, а вот оставаться им и не превратиться в бездумное животное — тяжело.
— А разве у людей есть вторая ипостась? — удивлённо воскликнул Ити, восторженно округлив глаза.
Эх, ну почему я не могу говорить прямо и понятно, не давая возможности коверкать смысл иносказания?!
