Осел и морковка (СИ) - Стриковская Анна Артуровна (книги бесплатно без онлайн .txt) 📗
Старичок отлично понял мои сомнения. Когда я сообщила, что хочу путешествовать вместе с ним и учиться всему, чему он соблаговолит меня научить, обрадовался и сказал, что очень на это надеялся. Его убеждения велят делиться знанием, а с кем? Так что ему повезло, что я попалась на пути. А насчет внешности и бумаг можно не беспокоиться.
К моей броши он легко привесит новую личину с подходящим обликом. Никто не подкопается. Зато, если Армандо действительно такой сильный маг иллюзий, как утверждает, он должен меня узнать.
У Вэня сохранились документы его жены. Сейчас они никому не нужны и валяются бессмысленным грузом, так что правильно будет употребить их с пользой. Только надо внести некую правку. Я стану его внучкой Динь тай ли Сен Сихуа.
Он опять порылся где‑то и достал еще один ларчик, на этот раз черный лаковый. Внутри лежали шелковые свитки и кусок пергамента с привешенной к нему сургучной печатью. Вероятно, оригиналы документов и заверенный перевод.
И тут я имела счастье наблюдать магию, какой в моем родном Кортале владели всего один — два человека. Она считалась секретом особых магов — переводчиков, работающих в портах на приемке судов с других континентов, где не был в ходу наш язык. Они переводили и заверяли своей печатью точность перевода и подлинность заморских документов.
Устроившись на ровной, как стол, поверхности собственной повозки, Вэнь отстегнул от пояса продолговатый футляр, который оказался пеналом. Внутри хранились три баночки туши и целая связка кисточек. Затем он развернул тонкий шелковый лист и красивыми булавками, головки которых были сделаны из морских ракушек, приколол его к подобию стола. Затем положил рядом пергамент и велел: "Смотри!".
Сначала я не поняла, на что смотреть. По шелку были как горох рассыпаны выведенные тушью фигульки, все разные. Зато на пергаменте можно было прочесть, что это паспорт и подорожная некой Ти тай ли Сен Сихуа, законной супруги Вэня ли Сен Сихуа, рожденной…. Я чуть не присвистнула. Старушке было ни много ни мало пятьсот тридцать четыре года. Столько могут прожить только очень сильные ведьмы.
И тут меня взяло сомнение. Как‑то не улыбается мне быть такой старой, хоть и не на самом деле. Но Вэнь вдруг обернулся ко мне и подмигнул. Мол, не дрейфь, все будет в лучшем виде.
Выбрал кисточку и начал священнодействие. По — другому и не назовешь. Набрал чуть туши, сбросил лишнее, затем легко коснулся ею шелка. Всего пять касаний: три черточки и две точки в разных местах, но какой результат! На пергаменте все поменялось! Теперь паспорт и подорожная были выданы на имя Динь тай ли Сен Сихуа, родной внучки Вэня, вполне подходящего года рождения: всего на год старше меня.
Он извинился: чтобы сделать правильный год рождения. Пришлось бы вносить слишком заметные изменения. А так только черточка и точка, и все.
Самое потрясающее, что магия печати, которая должна была подтверждать подлинность написанного и не позволять менять там ни черточки, никак не отреагировала на действия Вэня.
Увидев мое изумленное лицо старичок рассмеялся.
— Ты думала, так сделать нельзя? Глупенькая. Это наша хотейская магия перевода. Шелк и пергамент взаимосвязаны. Изменился оригинал — перевод стал ему соответствовать. А что у вас тут считают, будто печать мага дает какие‑то гарантии, это просто здешний миф. Он свидетельствует только о добросовестности переводчика. Правда, чтобы изменить оригинал, нужна специальная тушь. Она у меня имеется, как ты могла убедиться.
А я думала о том, как научиться, нет, не такой магии, а хотейскому языку и письму. Трудно, наверное. Взяла и сказала об этом вслух.
Вэнь оживился.
— Динь, это отлично! Если ты хочешь, я тебя обязательно научу. Есть способы… Конечно, не за один день…
Я еще раз бросила взгляд на шелк с иероглифами. О, вспомнила, как называются эти закорючки. Их так много и они такие разные… Если за год удастся выучить хоть половину, уже будет здорово.
За неделю надеюсь управиться, — продолжил Вэнь.
За неделю? Я недоверчиво хмыкнула и поймала укоризненный взгляд старичка. Что это я, в самом деле? Если такой человек говорит, значит может. Главное, чтобы у меня от этого мозг не вскипел.
Учиться решили начать со следующего дня, так как уже поздно, и улеглись спать. Вэнь воздвиг вокруг стоянки охранный купол, и мы устроились у костра, каждый в своем одеяле, напротив друг друга.
Ночью кто‑то к нам ломился, но это был не человек, а зверь, так что пробиться внутрь не сумел, но и вреда купол ему не причинил.
Спала я, несмотря ни на что, замечательно. Но вот утром почувствовала, что чего‑то не хватает. До этого все ночи мне мерещилось, что Армандо меня зовет. Я уже привыкла. А тут… Тишина. То ли купол так эффективно отсек меня от всего мира, то ли совесть наконец решила больше меня не грызть и успокоилась. Вроде, должно было вызвать удовлетворение, но я ощутила это как потерю. Странно.
День начался с того, что Вэнь выдал мне хотейские одежки и велел в них переодеться. Личина личиной, но лучше, если хоть что‑то в ней будет натуральным. Несмотря на то, что все в наряде было непривычным, я быстро справилась.
Что сказать? Удобно и красиво. Ярко — бирюзового цвета шелковые штанишки и такая же рубашка с косой застежкой, сверху нечто вроде халата того же цвета. Но на три тона светлее, расшитого цветами и птицами, широкополая, скрывающая лицо соломенная шляпа и длинный белый шарф, на ногах мягкие кожаные башмачки, надетые на мягкие белые носочки.
Прежде чем я надела шляпу, Вэнь наколдовал новую личину и протянул мне зеркальце, встроенное в крышку очередного ларчика.
Оттуда на меня смотрела хорошенькая юная хотейка: кругленькое смуглое личико, раскосые черные глаза, прямые черные волосы, забранные в аккуратную гладкую прическу. В общем, ничего общего со мной, кроме возраста и роста. Ну, еще, может быть, телосложения.
Вэнь подтвердил мою догадку. Он сосредоточился на лице, а фигуру менять не стал. Это мне не очень понравилось. В пути лучше скрыть свою женственность, а то на нее слишком много любителей находится, не отобьешься.
Старичок успокоил: мы пойдем под его обычной защитой. Это и не полог незаметного в полном смысле и не невидимость. Скорее разновидность отвращающих чар, настолько тонкая и сложная, что обычными амулетами не распознается. Каждый увидит то, что его абсолютно не интересует, и пройдет мимо. К примеру, грабители увидят нищих, которых грабить без толку. Стражники увидят знакомых, у которых незачем проверять документы. Любители женщин увидят неаппетитных мужиков. Даже безумца, обуреваемого жаждой крови, которому все равно, кого убивать, и то эти чары обманут. Он увидит нечто неодушевленное: деревья, бревна, что‑то, что не вызовет у него никаких чувств.
Конечно, есть ситуации, когда полог приходится снимать. Например, в трактирах: там иначе еды не допросишься. Но на дороге стать никому не интересным — отличная идея.
Поэтому Вэня и изумило то, что я увидела его как есть. Сначала он отнес это к моей магичекой силе, но вот ночью подумал и пришел к другому выводу.
— Ты не хотела никому зла, Динь, а кроме того, обладаешь пытливым умом, тебе интересно и радостно узнавать новое. Поэтому против тебя магия просто не нашла нужным сработать.
Мне это объяснение показалось притянутым за уши, но польстило самолюбию. Если мы под таким пологом пойдем вместе, я бы предпочла, чтобы магия не делала ни для кого исключения. Лучше бы заклинание работало без сбоев, так надежнее.
Пока я готовила завтрак, Вэнь возился с осликом и повозкой. Когда все было готово, мы перекусили, остатки взяли с собой и взгромоздились на ящик, пристроенный меду двух колес. Я предлагала, что пойду пешком, назечем ослу тащить лишнюю тяжесть. Но дедуля успокоил мою совесть. Ослик отлично потянул бы повозку вдвое тяжелее, он хоть и маленький, а сильный. К тому же все тяжелое Вэнь убрал в пространственный карман, так что вес не чувствуется. И к тому же он не может допустить, чтобы девушка шла, а он ехал. Пусть он старый, но все же мужчина.
