И имя мне – легион - Мясоедов Владимир Михайлович (читать книги полностью без сокращений .TXT) 📗
Решив, что противостояние затянулось и его пора заканчивать, я сознательно нанизался на лезвие оружия своего соперника, призвал холод, блокируя боль, после чего вытянул вперед руки, привычно превратившиеся в иглы, и, за несколько секунд откачав из противника все, что только мог, позволил себе маленькую передышку, заодно осмотрев поле боя.
Дуэль двух паранормов шла с переменным успехом. По очкам выигрывал Ахмед, но большого преимущества от того, что рядом с ним валялся один метательный снаряд, явно поразивший цель, что было видно по его деформированным очертаниям, он не получил. По Максу попало раза три, но особо вреда телекинетику они не принесли.
Вера с хищной ухмылкой на красивом лице подбиралась к медленно приходящему в себя Листу, оставив соперника, с которым схватилась, в облаке красных лоскутков. А всех оставшихся врагов собрала вокруг себя Зоя, бешеным зайцем метавшаяся от одной бормочущей фигуры к другой и пытавшаяся колоть их острым концом своей длинной сабли.
Задурманенные души особой сообразительностью, видно, не отличались, во всяком случае, вели себя точь-в-точь как примитивные боты из компьютерной игры, тупо преследующие врага и не замечающие, что уже значительно отделились от остальных сил.
Видимо, успех вскружил девушке голову, потому что она, оторвавшись от преследования, задумчиво глянула на криокинетика. Тот ей взаимностью не ответил. Он бросил закидывать сосульками телекинетика, который, отступая под градом снарядов, споткнулся об оставленный без присмотра молот и стукнулся головой о сияющие прутья клетки, на время выбыв из игры, и теперь сосредоточенно лепил из сгущающегося тумана нечто вроде плотного футбольного мячика.
«Ура!» – с яростным кличем и саблей наперевес бросилась вперед Зоя.
«Куда, дура?» – рыкнул я и бросился на помощь, но было поздно. Филигранный удар синего комка, как бильярдный кий, отправил девушку в открытую пасть ближайшей клетки. Помочь ей мы не успели. Веру задержали вернувшиеся к месту боя два бормочущих идиота, меня не пропустил Лист. Он затянул оперное соло, от которого начали подкашиваться ноги. А Максим только-только оправился от удара, да и был, по правде говоря, слишком далеко, чтобы прийти на помощь. Девушка, несмотря на отчаянное сопротивление вцепившимся в нее зеленым побегам и протестующие вопли, окаменела.
«Уносим ноги!» – скомандовал Лист Ахмеду, оценив ситуацию, но не успел претворить свой замысел в жизнь.
Телекинетик, которого утрата девушки, видимо, очень разозлила, схватил двумя руками молот и метнул его в журналиста. Нарушая все законы физики и явно самонаводясь на цель, оружие тюкнуло пытающегося увернуться паранорма прямо по голове. Этого хватило, чтобы и так уже достаточно сильно избитая Василием Ивановичем душа впала в стазис. Узбек снова выругался на родном языке, после чего запустил в меня прощальную сосульку и припустил, оставив одурманенных соратников на произвол судьбы. Попал, кстати. Не так больно, как обидно.
Разделаться с оставшимися без поводырей марионетками не составило труда. Они все так же тупо перли на ближайшего врага, не обращая внимания на то, что им заходят за спину и замахиваются для фатального удара.
«Блин, – вздохнул я, доковыляв до пенсионера и перелив ему часть накопленной энергии. – Вот и первые потери».
«О-ох, – с недовольной гримасой встал старый охотник. – Как же я этого упыря-то проглядел, а? Потери, говоришь? Кто? Как?»
«Зоя. Полезла на Ахмеда, ну а он ее, как щенка, за шкварник и в будку. И Стас еще, но его ты видел».
«Глупо получилось, – высказалась подоспевшая к нам Вера. – Глупо. С обоими. Мы уже почти победили, а тут…»
«Неожиданная смерть почти всегда такая, – поделился опытом Василий Иванович. – О-ох, спина… Они все тут остались?»
«Ахмед сбежал», – сказал приковылявший к нам Максим. При ходьбе он сильно припадал на почти прозрачную левую ногу. Кажется, криокинетик своими сосульками причинил ему больший вред, чем я думал.
«Ну чурки всегда драпать мастаки, – пожал плечами дед. – А с остальными чего делать будем?»
«Листа в клетку посадим. – Оставлять такого противника теоретически способным на новый виток борьбы было бы по меньшей мере глупо. – Вер, поможешь дотащить?»
«С большим удовольствием, – кивнула девушка. – А остальных куда?»
«Попробуем одному влить немного энергии», – слегка поразмыслив, решил я, – очнется нормальным, попытаемся сагитировать этих молодчиков на борьбу с триумвиратом или оставим в стазисе. Ну а если кинется, тогда выход только один.
Кинулся. Вернее, кинулась. Для эксперимента мы выбрали душу, ранее принадлежавшую женщине. Она после того как пришла в себя, забормотала себе под нос нечленораздельное бу-бу-бу и как клещ вцепилась в склонившегося над нею старика. Удар молотом по голове, впрочем, моментально сбил с агрессивной дамы весь ее воинственный настрой, отправив обратно в стазис, плавно перешедший в окаменение.
«Фух, управились, – выдохнула Вера, после того как все остальные души также оказались пристроены по камерам своего дальнейшего заключения, а трофеи были собраны. – Если вспомнить одну известную книгу, то можно сказать, что нас было пятеро против двадцати пяти, а стало трое против пятнадцати. Расклад не изменился».
«Почему двадцати пяти? – завис я на подсчетах, машинально взяв в руки чекан и вертя его и так и эдак. – Со мной вместе освободилось двадцать девять душ».
«Отминусуй Игоря и сталкеров», – пояснила девушка.
«Этих крыс я бы не стал сбрасывать со счетов, – покачал головой Василий Иванович. – Кстати, гляньте-ка, что там у беседки? Никак бой!»
Я бросил рассматривать свое оружие, ища на нем следы повреждений, и переключил внимание на то, что происходило в резиденции триумвирата.
«Мне это кажется или оттуда кто-то очень хочет уйти?» – пробормотал Максим, наблюдая, как какую-то душу подбросило высоко вверх, будто взрывом, после чего она застыла в стазисе.
«Кажется, – кивнул я. – Кто-то оттуда прорывается с боем. А ну за мной! Враг нашего врага – это как минимум хорошая возможность вклиниться в оборону!»
Но наполеоновским планам сбыться было не суждено. Еще до того, как наш потрепанный отряд доковылял до беседки, все относительно успокоилось. В смысле оружие и боевая магия в ход больше не шли, зато сколько чувств и экспрессии было в словах собравшихся там душ…
«Да пошли вы! – громко орал тот самый неуловимый знаток рунной магии, стоя в окружении сталкеров. Нужно сказать, что внешний вид бродяг претерпел разительные изменения. Если раньше они выглядели кто как, в основном как полупрозрачные оборванцы, то сейчас больше напоминали самураев, над которыми потрудилась орда вандалов. Броня с характерными угловатыми выступами была изукрашена таким количеством рисунков, в которых я с трудом опознал руны, что складывалось впечатление, что бывших мародеров покрыли граффити. Сам паранорм тоже мирным не выглядел, вокруг него кругами летали несколько цепочек светящихся символов. Я не я буду, если это не оружие. – Щиты снять… ага… Может, мне еще штаны снять и нагнуться для полного, так сказать, подчинения? Хрен вам! Я под вашу дудку больше плясать не собираюсь!»
«Предатель, – цедил сквозь зубы полковник, не переходя, однако, к активным действиям. На бывшем военном тоже красовалось что-то вроде брони, но была она, откровенно говоря, слабовата на фоне обмундирования сталкеров и попахивала кустарщиной. Даже тот факт, что за спиной военного стояло чуть больше десятка вооруженных душ, привычно бормочущих что-то себе под нос и готовых к бою, видимо, не придавал ему необходимой для безоговорочной победы уверенности. А ведь среди его сподвижников были Анна Павловна, чья черная паутина увеличилась просто до гигантских размеров и теперь трепетала, как щупальца хищного спрута, Петр, уцелел, паршивец, и Ахмед, держащий в руках аж светящийся от переполнявшей его силы синий сгусток, способный, судя по всему, на ходу заморозить любого противника. – Нарушил присягу, снюхался с этими крысами, передал им новейшие разработки…»
