Пыль дорог - Баштовая Ксения Николаевна (читаем книги бесплатно .txt) 📗
Причем проклял не один раз, и было за что. Кожа давно покрылась непробиваемой коркой пыли, смешанной с потом, во рту пересохло, а чертов менестрель, забыв про усталость, шагал и шагал вперед.
Нет, конечно, джокер путешествовал и раньше: в конце концов, родился он на окраине Гьерта, а к сегодняшнему дню успел побывать и в Алронде, и в Тангере, и даже пару раз попадал в Островную империю. Но дело-то в том, что во время предыдущих странствий джокер предпочитал путешествовать в более комфортных условиях. Всего-то и надо было, что накопить в очередном городке немного денег и отправиться в дорогу с каким-нибудь купеческим обозом. По крайней мере, тогда тебя не будут гнать вперед, не позволяя остановиться ни на минуту. Да и охрана какая-никакая есть. Так, к слову об охране.
Шулер догнал мерно шагающего музыканта и похлопал его по плечу.
– А? – не оборачиваясь и не замедляя шага, бросил бард.
– Слушай, я вот все хочу тебя спросить, ты путешествовать не боишься?
Менестрель удивленно покосился на него:
– В смысле?
– Ну разбойники, грабители. Драконы опять же.
Найрид только хмыкнул:
– Драконы? Да это был первый урод, встретившийся мне на пути. И надеюсь, последний. А что касается ваших гильдий – я никому из них не интересен. Что с меня брать? Пару-тройку сребреников?
– Гитару? – предположил Каренс и запнулся, увидев, как помрачнел музыкант.
На некоторое время повисла тишина, а потом мошенник все-таки не выдержал:
– Най, ну подумай сам, это ведь просто невозможно. Где ты найдешь свою гитару? Этот ящер небось уже бросил ее где-нибудь или в когтях раздавил.
– А я попытаюсь, – упрямо отрубил бард.
– А если не найдешь? – не успокаивался джокер.
– Вернусь в Септиан, сдам тебя сюзерену и потребую свои деньги, – отрезал Найрид.
Больше Каренс глупых вопросов не задавал.
Впрочем, и не особо хотелось. До леса они дошли уже после заката. Едва заметная в мерцании звезд тропа, ведущая к могучим деревьям, петляла и скрывалась в высокой траве. Под ноги упрямо бросались бесконечные ямы: мошенник уже три раза успел поскользнуться, к счастью успевая схватиться за руку менестреля.
Наконец, когда джокер был готов плюнуть на все, сесть на землю и пожелать музыканту дальнейшего пути в гордом одиночестве, тот, легко перешагивающий через корни деревьев, остановился:
– Дальше мы вряд ли пройдем в темноте. Привал.
Каренс с тихим стоном повалился на землю, оперся спиной о ближайший ствол и устало прикрыл глаза. Увы, ненадолго. Через мгновение, не больше, его похлопали по плечу и нетерпеливо поинтересовались:
– Так и будешь сидеть?
Мошенник, уставший за прошедший день как собака, распахнул слипающиеся глаза: на фоне ночного неба проступал нечеткий силуэт Найрида, временно исполняющего обязанности личного карающего демона.
– Ну что тебе еще надо, а? – страдальчески протянул джокер.
– Хворост собрать, – пожал плечами музыкант.
– В смысле?
– В прямом, – любезно пояснил бард. – Нужно разжечь костер. Я не уверен, что здесь нет хищников. Или ты предпочитаешь спать на дереве?
– Как же я тебя ненавижу! – тихо простонал мошенник, вставая. Как можно в полной темноте собирать хворост?
К счастью, у Найрида обнаружилось старое конденсированное осветительное заклинание, так что удалось набрать немного сухих веток. Засыпая, мошенник старался не думать о том, что вставать ему придется часа через два-три, чтобы следить за костром. Сперва менестрель, потом – его ученик.
На рассвете, когда солнечные лучи только начали проникать сквозь неплотную решетку ветвей, Каренс проснулся. Причем проснулся, вопреки устоявшейся традиции, вовсе не потому, что Найрид решил в очередной раз показать всю пакостность своего характера. Просто какой-то дурной проголодавшийся дятел затарабанил по дереву над самым ухом мошенника. Каренс подскочил от этой нежданной дроби, заозирался по сторонам и с удивлением понял, что этой ночью его никто не будил.
Менестрель сидел возле давно потухшего костра, обхватив руками колени, и спал, свесив голову. Каренс встал и, подойдя к дремлющему музыканту, потряс его за плечо.
– А? Что? – подскочил Найрид. – Я не сплю! Я слежу!
– Ты почему меня не разбудил? – рявкнул Каренс.
Найрид сладко зевнул:
– Когда?
– Когда моя очередь сторожить костер подошла!
Если бы Найрид объяснил свой поступок жалостью, Каренс бы точно разобиделся, но менестрель слишком хорошо знал друга, а потому просто рассмеялся:
– Я сам заснул.
Ссора закончилась, так толком и не начавшись.
Надо сказать, лес только издали да в потемках казался небольшим. Сейчас, окинув взором расстилающийся пейзаж, Каренс с уверенностью мог сказать: гитару придется искать долго. Причем не факт, что удастся найти хотя бы ее обломки.
Мрачный голодный джокер (запасов не оказалось ни у одного из путешественников) плелся за менестрелем и подсчитывал в уме, сколько же он протянет на подножном корме. Получалось, что очень мало. Для диких груш и яблок еще рано, ягоды тоже не поспели, об охоте не могло быть и речи ввиду отсутствия даже подобия силков, не говоря уже об оружии.
Трава мягким ковром стелилась под ноги. Где-то над головой раскричалась невидимая птица. Мошенник на мгновение поднял взор к скрытым за переплетением ветвей небесам, ничего не увидел, затем бросил взгляд себе под ноги и вздрогнул, обнаружив расплывшиеся под сапогом, на травинках, алые брызги. Мысль заметалась перепуганным зайцем. Кто, когда, как? Где труп? И почему ни менестрель, ни джокер ничего не услышали – ведь пятна свежие…
Мошенник осторожно сдвинул ногу в сторону, вглядываясь в растущие поблизости кусты, и тихо выругался: под сапогом обнаружилось с десяток раздавленных раннеспелых ягод.
– Ты что стоишь? – окликнул Каренса ушедший вперед Найрид.
– Задумался, – отмахнулся джокер.
Ближе к полудню чувство голода стало просто нестерпимым, а неутомимый музыкант все шел и шел вперед, зорко оглядываясь по сторонам, словно надеясь разглядеть где-то в кустах оброненную неведомым чудовищем гитару. Когда Каренс предложил поймать какую-нибудь живность на обед, музыкант только ядовито поинтересовался, давно ли он не сидел в тюрьме за браконьерство. И ускорил шаг.
Тихий то ли плач, то ли поскуливание менестрель услышал первым. Он замер, вскинув руку:
– Слышишь?
– Что? – непонимающе закрутил головой мошенник. Ничего не обнаружив, он вынес вердикт: – Это у тебя видения уже начались. От голода.
Найрид нахмурился:
– Видения бывают либо у святых – а я пока к Скхрону в гости не собираюсь, – либо у припадочных, а я…
– А у тебя все признаки, – заверил его джокер.
– Да я тебя! – замахнулся на ученика музыкант.
– Вот видишь, уже кидаться начинаешь, скоро пена изо рта пойдет.
Новый всхлип, раздавшийся откуда-то слева, услышал даже не верящий ни во что джокер.
Путешественники переглянулись и, не сговариваясь, направились на звук.
С неделю назад над лесом промчалась гроза, как и положено: с громами, молниями, завываниями ураганного ветра. Один из порывов ветра повалил толстый вековой дуб. Выворотень переплелся ветвями с растущими неподалеку деревьями, образовав над самой землей густую беспорядочную сеть. И вот в ячейку этой сети и попала передней лапой молодая волчица. То ли перескочить пыталась, то ли еще что. Зверь угодил в ловушку дня три назад, не меньше – вывернутый под странным углом сустав не давал волчице выбраться из природного силка, и сейчас она, ослабшая от голода, уже даже не пыталась вырваться. Лишь жалобно повизгивала, не отводя взгляда серо-золотых глаз от вышедших на поляну людей.
– Подержишь за голову? – мрачно поинтересовался мошенник, делая шаг по направлению к пойманному зверю.
Менестрель задумчиво потер подбородок:
– Попытаешься освободить?
– А у меня есть выбор?
– Ты же вроде был голоден? – хмыкнул Найрид, расстегивая надетый с утра колет.
