ЗвеРра (СИ) - Галанина Юлия Евгеньевна (версия книг txt) 📗
Наложив на кухонную дверь запор изнутри, а комнатную подперев толстым поленом, они отправились в ночное путешествие.
На нужное место зашли со стороны реки, миновали сломанную решётку, берлогу Гиса и углубились в самые недра подземелья. Оно было не просто большим — огромным.
Факел давал неровное пламя, поэтому Марк предпочёл масляный светильник Илсы.
Он шёл, держа зажженный светильник в руке, и осматривал коридоры, гадая, вынесли ли Артефакт этим путём, или он был такой большой, что именно похитители высадили окна в зале с изображением пророка.
Спутники развлекали себя сами. Росомаха кривлялся, превращаясь то в зверя, то в человека. Птека шёл осторожно, стараясь не цокать коготками, пугливо втягивая голову в плечи.
Вскоре росомахе надоело плестись со скоростью Птеки и он умчался вперёд, затерявшись где-то в темноте.
— Я устал, — нарушил подземную тишину Птека. — Давайте сделаем привал.
— К чему привалимся? — поинтересовался кисло Марк. — Предлагаю хоть до какой-нибудь каморки добраться.
— Понимаешь, у меня такое чувство, что мы здесь не одни, — признался Птека. — Я боюсь и есть хочу.
— И правильно делаешь, что боишься, — сипло подтвердил чей-то голос. — Здесь я.
— Кто именно "ты"? — поднял светильник повыше Марк. И добавил. — Можешь не отвечать. Вижу. Чего надо?
В каменном отнорке съёжился грязный ком шерсти. Бывший когда-то предводителем крысок. Его облик застыл на границе между человеком и зверьком, причём у каждого облика были позаимствованы отнюдь не лучшие черты. И он странным образом походил на безумного лиса.
— Ничего не надо, — надменно сказал крыс, почёсываясь. — Я здесь живу отныне и до скончания времени.
— Сумасшедший! — ахнул Птека.
Марк тоже так думал.
— Ты зашёл в мои владения, шестой человек. И должен заплатить за проход. Отдашь спутника — я его съем, — провозгласил крыс.
— А если не отдам? — стало любопытно Марку.
— Тогда я съем вас обоих, — оскалился безумец.
— Логично, — не стал спорить Марк. — Но беда в том, что это — мои владения. А не твои. И за право жить здесь ты должен платить мне. Дань. Не будешь платить — я съем тебя.
Старый крыс задумался.
Потекли мгновения. Светильник подрагивал в руке Марка, хотя страха не было. Чёрные тени метались по стенам. Птека переминался с ноги на ногу. Он устал держать мешок с едой, опустил его на пол.
— Мы ошиблись, — махнул костлявой лапой крыс. — Не надо было убивать выдр. Надо было убить ласок. Здесь хорошо. Я есть хочу.
— Знаю, — подтвердил Марк. — Будешь моим данником?
Он был спокоен и деловит.
Крыс облизнул грязный кривой коготь.
— Какая дань тебе нужна?
— Слова. Еды я тебе дам.
— Вы двое. Это много еды. Но сил мало. Ты дашь поесть, придут силы. Убью вас. Много еды, — забубнил крыс, разглядывая пальцы с когтями. — Хорошо, — поднял он голову. — Бери дань.
Марк и глазом не моргнул.
Он отступил в широкий коридор, поставил светильник на пол.
— Теперь я верю, что наступило самое время для привала. Присаживайтесь, гости дорогие.
Птека понял его слова буквально, оброс длинной меховой жилеткой и сел на каменный пол. Мех надёжно защитил его седалище и спину.
Крыс, сгорбившись, подобрался к светильнику, уставился на огонь.
— Светло, да…
Марк раскрыл птекин мешок, достал припасы, нарезал мясо, разломал лепёшку. Пончики решил пока не доставать. Держа нож в правой руке, левой роздал хлеб и мясо.
Крыс схватил еду жадно, проглотил, не жуя.
— Каких слов ты ждёшь, шестой человек?
— Кто украл Артефакт, конечно же, — ухмыльнулся криво Марк.
— Я не знаю.
— Знаю, что не знаешь. Но если бы ты его украл, предположим, я говорю, если бы ты его украл — зачем бы ты это сделал?
Крыс задумался, заскрёб когтями по полу.
— Чтобы быть самым сильным. Сильнее звеРрей. Сильнее звеРрюг. Чтобы они просили вернуть его. Или беречь.
— Опять тупик, — вздохнул Марк. — Адресат, к которому нужно идти на поклон, по-прежнему неизвестен. Значит, он не жаждал поклонения и просьб о бережливости. Где остальные крыски?
Крыс заскулил. Жалобно и злобно.
— Прогнали, — признался он. — Убью. Вас съем — и убью. Всех. Дай еды.
Марк неторопливо отрезал мяса.
— Ешь, болезный. В вашем доме было изображение пророка? Картина там, мозаика или что-нибудь такое?
Крыс пожал плечами.
— В "Весёлой крыске" есть. В зале для почётных гостей.
— Такой старый трактир? — удивился Марк.
— А как же! — обрадовался крыс. — Ещё до ЗвеРры, в людском городе здесь трактир был. На тракте, которой через город шёл до моста и дальше. "Весёлая крыска" — самое людное место. Пророк свидетель — всех пускали.
Ему было приятно вспоминать прошлое, изменился голос, лицо стало более мягким.
— Не всех! — возмутился Птека. — Тоже мне, широкие души! А землеройки?
— Пускали, не ври.
— А кислые мыши?
— Пускали! — возмутился крыс. — В первый и четвёртый день недели! И вино у нас всегда было хорошим.
— Угу-угу. И не разбавляли никогда, — подтвердил Птека.
Крыс зашипел. Оскалился.
— Это вы залезли ко мне на мельницу? — громко спросил Марк, чтобы прекратить их спор.
— На мельницу? — удивился крыс, забыв про Птеку. — Зачем?
— Это я хотел бы знать, зачем.
— Не мы, — замотал головой крыс. — Мы не стали… Думали, тебя и так медведь съест, — добавил он, обсасывая кость. — Без нашего вмешательства. Мельница — проклятое место.
— Не больше, чем Олений Двор, Могильники и прочее, — рассеянно отпарировал Марк.
Его отвлёкла темнота в коридоре, которая, похоже, жила своей жизнью…
Зачарованный трепетным светом лампады крыс даже и не понял, что жизнь его завершилась.
И завершилась неплохо: он был сыт и не одинок.
Росомаха вернулся обратно. И убил предводителя крысок.
Глядя на холодеющее тело, Марк подумал, что в сущности, крыс умер давным-давно. Именно тогда, когда охваченный страхом организовал убийство выдр. Обезумевшая ЗвеРра сама себе выгрызает внутренности, а он, Марк, как блоха скачет по её вздыбившейся шкуре, не в силах найти волшебную иглу, переломи которую — и всё пойдёт как надо…
Птека осторожно поднял лампу, потрогал Марка за плечо.
— Пойдём дальше, да?
— Пойдём, — потряс головой, избавляясь от наваждений, Марк. — Графч, дорогой, надеюсь, ты его есть не собираешься?
— Не-е, — с негодованием отверг эту мысль росомаха. — Старый. Жёсткий. Вонючий. У меня ещё рысь лежит. Мягонькая.
— Тогда нужно отнести его с прохода. Негоже запинаться о тело.
— Надо наружу, — предложил Птека. — А то гнить начнёт, пахнуть будет.
— И кто понесёт? — поинтересовался Марк. — Здесь холодно, температура ровная. Как в Волчьих Могильниках. Я думаю, ничего страшного не случится, если положим его где-нибудь в уголке. А Гиса, кстати, куда дели?
— Лисы его похоронили с почестями. Всё ж таки свой. И начинал хорошо… — объяснил Птека.
— Угу. Хороший мальчик из приличной семьи. Точнее плохой мальчик из приличной семьи. Ты отдохнул? Привал получился длиннее, чем я рассчитывал.
— Отдохнул, как же, — забурчал Птека. — Чуть не облез от страха. Если так дальше пойдёт, шуба клочкастая станет, буду мёрзнуть.
Росомаха вызвался "припрятать" тело крыса, перекинулся в человека и исчез в темноте.
— А вот интересно, — Марк задумчиво протирал лезвие ножа, который не понадобился. — Способности горожан обрастать по заказу хоть шубой, хоть валенками — это магия или оборотничество?
— Это от холода, — объяснил ему Птека.
— Я понимаю. Но как ты это делаешь?
Птека задумался. Пожал плечами.
— Никак. Само. Хочу — и появляется.
— Вся штука в этом и состоит, — вздохнул Марк. — Поскольку ты понятия не имеешь, как это получается, то и не можешь передать это, научить другого. Точно так же с языками. Умом-то я понимаю, что общаться мы с тобой никак не должны, невозможно это. Ну ладно, телепатия и всё такое. Но письменность? А я легко читаю каракули Гиса, как свои собственные. И Гэндальфа с Кутузовым обсуждаю с тобой. Бред. Или колдовство. Но при этом я вас никогда не пойму.
