Наследник - Шитова Наталья (бесплатные серии книг .txt) 📗
Уродливая перекошенная рожа фрумчика дрогнула, и он горько скривил губы:
— Знаешь, заморыш, мне уже все равно, что там было, со мной или не со мной, но ночами-то во сне иногда так петля шею сдавит! Плачешь и не поймешь, то ли веревка, то ли обида душит…
Он замолчал, снова вытянулся на листьях и закрыл маленькие светлые глазки, обрамленные клочкастыми рыжими ресницами.
— Ступай-ка ты на пост, заморыш! Не ровен час, к ночи гости полезут, — проворчал фрумчик полусонным голосом. — А я что-то устал с тобой. Нет ничего труднее, чем спорить с придурками и людьми… Впрочем, как я теперь понимаю, это одно и тоже…
— Не серчай, громила, — примирительно сказал заморыш. — Спасибо за ужин.
— Приятно подавиться! — фыркнул фрумчик. — Пошел прочь, недоумок!
Заморыш пошел наружу. Фрумчик сзади пошуршал листьями и добавил вслед человеку:
— Будут заморочки — ори громче, чтоб я услышал…
Заморыш зашагал вниз по тропе, чувствуя, что незаслуженно обидел своего нового друга. Конечно, фрумчик неряха, беззастенчивый грубиян и просто самоуверенный примитив. Но большой рыжий урод был во многом чисто по-житейски прав, и в сущности его вольготный образ жизни мало чем отличался от обывательских привычек большинства прежних соплеменников заморыша.
Заморыш знал, что типов, подобных фрумчику, простых, как правда в валенках, Андрей Качурин презирал, будто грязных, тупых и мелочных вшей. Но помня об этом, заморыш уже был твердо уверен, что испытывает к рыжему громиле самые дружеские чувства. В сущности, бытие зеркалиц сглаживало те различия, которые обитатели Ада Зеркал тащили с собой из тех миров, откуда они происходили. И вряд ли дружба двух соплеменников-зеркалиц могла зависеть от габаритов тел, длины рук, черт лица, прошлых менталитетов и генной структуры ДНК.
Заморыш дал себе слово, что непременно помирится с фрумчиком. А пока ему предстояло просидеть в укрытии за хрустальной грядой и всю ночь смотреть и слушать гулкие звуки, рассыпающиеся в горах стеклянным эхом.
Притащившись на место, заморыш вытащил из разлома подстилку, которую сам себе сплел из длинных сухих стеблей какой-то травы. Сноп травы принес из долины фрумчик, чтобы помочь напарнику обустроиться в гроте. Из остатков заморыш смастерил себе подстилку, потому что ночью хрусталь совсем застывал, и сидеть на нем было крайне неприятно.
Разложив свою циновку, заморыш уже собрался сесть, как вдруг за спиной раздался негромкий спокойный голос:
— Добрый вечер!
Заморыш резко обернулся, но в темноте, поглотившей горы, было плохо видно уже на расстоянии трех шагов. Тот, кто вежливо поздоровался с заморышем из темноты, говорил не на универсальном наречии Пограничья, которое каждый зеркалица знал с рождения. Невидимое пока существо говорило на человеческом русском языке.
— Не бойся, — произнес гость.
— Да на черта мне тебя бояться, — бойко отозвался заморыш.
— Не груби, — суховато ответил незнакомец. — Нам ни к чему ссориться. Обстоятельства помешали нам повстречаться раньше и в другой обстановке. Я не покушаюсь на живой хрусталь из ваших источников, он давно уже мне ни к чему. Я пришел познакомиться с тобой, Андрей.
— Но я уже не Андрей, — возразил заморыш.
— Формально да. Но мне ты вполне можешь заменить Андрея. За этим я к тебе и пришел, — простецки пояснил гость.
— А кто, собственно, ты такой? — уточнил человек-зеркалица. — Сдается мне, я тебя не знаю.
— Не знаешь. Но это поправимо, — отозвался незнакомец и приблизился почти вплотную к заморышу.
Он спокойно остановился, неторопливым жестом поправил волосы и замер, сложив руки на груди и давая заморышу вдоволь насмотреться на свою персону.
И заморыш принялся внимательно изучать гостя, не видя причин, почему бы не делать этого, пока дают.
На вид неизвестный был худощавым мужчиной лет за сорок. Держался он с необыкновенным изяществом, и смотрел на заморыша открыто и без уместной подозрительности. Правильные тонкие черты его лица очень хорошо сочетались с мягкими неторопливыми движениями. Его волосы, то ли светлые, то ли золотистые, нестриженными волнами достигали плеч, придавая облику незваного гостя некий романтизм и привнося в его и без того утонченную внешность явную женственную нотку.
Конечно, если отставить в сторону излишние придирки, гость был симпатичным субъектом, и несмотря на странность своих речей, выглядел дружелюбным.
И все же чем-то он заморышу не понравился. Он был не молод, но внешность и жесты больше подошли бы манерному юноше, чем мужчине в возрасте. Что-то было в нем ненатуральное. И этот широкий плащ-накидка с капюшоном, едва держащийся за плечами, и мягкий темный костюм, отдаленно напоминающий спортивный, но имеющий тем не менее и тут, и там какие-то узкие цветные нашивки, похожие на знаки отличия…
— Кто ты такой? — усмехнулся заморыш. — Рыжий бэтмен?
— Эк ты меня обласкал! — качнул головой гость.
— Так похож.
— Должен тебя разочаровать. Меня зовут Лэри, — незнакомец чуть поклонился. — Я хаварр.
И странная внешность получила свое объяснение. Гость был человекоподобным двуполым существом. И пожалуй, только человек увидел бы в облике хаварра нюансы, присущие представителю расы гермафродитов. Даже фрумчик, не столь дальний сосед человека по мирозданию, не усмотрел бы никаких внешних различий между хаварром и человеком.
Новорожденный знал, какое место занимает раса хаварров в мироздании.
Неожиданно даже для самого себя заморыш отскочил назад и склонился в шутливом реверансе:
— Очень приятно познакомиться с одним из славных детей мироздания! А я всего лишь безымянный зеркалица. Мой приятель зовет меня заморышем.
— Не слишком-то достойное имечко, — сухо произнес гость.
— Меня устраивает, — вставил заморыш.
Но рыжий хаварр сделал вид, что не слышит такой глупости. Он огляделся по сторонам и заметил, поджав губы:
— И место не очень хорошее. Конечно, в хрустальных горах есть своя дикая прелесть, но Ад Зеркал не для тебя.
— Было время, и я так думал, — усмехнулся заморыш. — Было время, да все вышло. Меня устраивает и Ад Зеркал, и хрустальные горы, и не надо убеждать меня в обратном.
— «Было время, да все вышло?» — переспросил хаварр по имени Лэри. Очень странно, когда это ты успел привыкнуть? Ведь прошло всего несколько дней!
— Когда попадаешь в свою тарелку, привычка не заставляет себя долго ждать, — пояснил заморыш. — Видно, это моя тарелка, раз она мне пришлась по душе.
— Что-то я не очень-то верю тебе! — покачал головой золотоволосый гость.
— По нелепой случайности оборвалась жизнь молодого парня, который привык поступать так, как ему хочется, ценил свободу, изобилие и удовольствие!
И вдруг его восприемник утверждает, что доволен вонючими лохмотьями, непросушенной циновкой под задницей и россыпью стеклянных камешков вокруг…
— Ну, знаете, уважаемый, я за него не ответчик, — отрезал заморыш. Мало ли, как чудил Андрей Качурин. Мне не нужны машины, телки и водка. Я и без всего этого прекрасно обойдусь…
— Знаешь, почему ты так думаешь? — перебил его Лэри.
— Почему?
— Потому что считаешь, что это все потеряно для тебя навсегда. И насильно заставляешь себя любить то, что по твоему мнению, у тебя еще осталось.
— А разве это не так? — грустно засмеялся заморыш.
— Нет. Не так. Ты можешь вернуть все, и поиметь стократ большее.
— Большее? Это что же?
— Ну откуда я знаю, чего и сколько тебе потребно? — пожал плечами Лэри.
— Это не мне решать. Я дам тебе возможности, а уж с потребностями ты как-нибудь сам разберешься. А для того, чтобы мы с тобой поладили и стали полезны друг другу, от тебя требуется совсем немного — покинуть Ад Зеркал вместе со мной…
— И всего-то? Не знаю уж как ты вошел в наши владения и добрался почти до самого сердца гор, но если ты захочешь увести с собой зеркалицу, нас обоих мои сородичи размажут по хрустальным скалам… — уверенно сказал заморыш.
