Расправить крылья (СИ) - Ружанская Наталья (книги онлайн бесплатно без регистрации полностью txt) 📗
С одной стороны его злило, что она таким образом узнала об обмане: лучше бы признался сам, обставил признание покрасивее да поромантичнее и вся недолга. С другой, все равно было и облегчение от того, что теперь эта недомолвка не висела между ними остро заточенным лезвием лжи. И… одновременно пугало, а простит ли она?
От нечего делать, он неторопливо разглядывал нарисованную на куске кожи карту, довольно старую и потрепанную, с уже поблекшими красками. Ворочая ее так и эдак, размышлял, что-то прикидывал, высчитывая маршрут. Буквально кожей почувствовав на себе пристальное внимание, он поднял голову, взглядом встречаясь с девушкой.
Элли поспешно отвернулась, уставилась в потолок — в центре, возле несущей балки висел уже чуть проржавевший крюк — не иначе для детской люльки. Окошка в комнате не было и определить даже какое сейчас время суток она не могла.
После прошедшей ночи в хижине в ней словно что-то сломалось, сгорело и… вновь возродилось из пепла. Чуть новое, чуть другое, пока еще смутное и непонятное даже для самой светлой. И это новое, беспрекословно растворило некогда едва ли не щенячье восхищение и преклонение перед темным, будто кипяток кусок коричневого сахара, оставив лишь неприятный осадок и… уже не карамельно-сладкую, а горькую с запахом полыни любовь, которую не так просто вытравить из души.
А потому сейчас ей просто до дрожи хотелось вырваться на свободу, даже если это будет стоить сломанных крыльев. Что делать и как себя вести с этим, оказывается совершенно чужим и незнакомым мужчиной, она не понимала…
— И что теперь? — Ее тон был небрежным, словно речь шла не о судьбе, а о погоде.
Темный неопределенно хмыкнул:
— Я думаю, вариантов здесь не много… Для начала мы вернемся в замок.
— Нет!
Сколько агрессии! Побелевшие от ярости кулачки, прижатые к груди, упрямо сверкающие глаза. Привычный образ наивной девочки неожиданно на миг сменился яростной белокурой валькирией и темный невольно залюбовался девушкой.
"Что же ты творишь со мной, мой маленький ангелочек? Но я тебя так просто не отпущу"!
— Да. Если не пойдешь сама, значит, я просто свяжу тебя и занесу на плече. Могу немедленно. Но мы, — он с нажимом выделил последнее слово, — вернемся вдвоем в замок. Где примерно можно совершить переход я уже узнал, отсюда всего около пяти часов пешего хода. Сейчас уже вечер, ты проспала почти весь день, поэтому переночуем, а с утра пойдем дальше. Мне-то все равно — ночь, мое время, а вот ты вряд ли продержишься… или ты не против, чтобы тебя несли?
Девушка набрала в грудь воздуха, дабы наконец высказать все, что она о нем думает, но пестрый полог взметнулся, пропустив в комнату рослую женщину в возрасте — на вид, лет за сорок. Элли смутилась и под насмешливым взглядом демона, сдулась, будто воздушный шарик, зарывшись поглубже в одеяло. Вошедшая хозяйка приветливо кивнула ангелессе и, оставив на столе некий коричневый сверток, с благодарным кивком приняла от демона четыре золотые монеты, тут же исчезнувшие в полах замызганного передника, и вышла.
Интересно, как демон объяснил хозяевам их появление из лесу, да еще в таком виде? Впрочем, он мог уболтать кого угодно и убедить в чем угодно, в этом Элли уже убедилась.
— Мог бы и больше дать, — зло поддела темного девушка, только чтобы что-нибудь сказать.
— Мог бы, — легко согласился Конрад. — Только зачем напрасно вводить людей в грех сребролюбия и смертоубийства, если им и этого на год хватит? А то мне и придется разбираться с зарвавшимися лесорубами, и в результате я же еще и окажусь виноватым грязным, жестоким демоном-убийцей без принципов. Ты ведь так и думаешь?
— А тебе не все равно что я думаю?
— Представь себе, не все равно. — Он наклонился, щекотнув губами ее ушко. — А уж когда ты так сладко спишь, такая беззащитная и… обнаженная.
Элли отшатнулась, только сейчас осознав, что и впрямь из одежды на ней осталось лишь тонкое батистовое белье, натянула до подбородка тяжелое одеяло.
Поднявшись с колченогого табурета он направился к двери, улыбаясь доносящемуся в спину словесному потоку относительно характера и моральных качеств некоей темной персоны, щедро приправленного "страшными" ругательствами, как "подлец, негодяй, мерзавец и лицемер".
Он с улыбкой повернулся, прищурился, глядя на раскрасневшуюся в бессильной ярости девушку:
— Куда только делась застенчивая, невинная леди, минуту назад чахнущая в постели? Оказывается, маленький котенок умеет шипеть и царапаться? Неожиданно… но занятно.
Она сжала кулачки, жалея, что под рукой нет чего-нибудь относительно легкого и удобного для метания, но, не став унижаться до препирательств, просто откинулась на подушку.
Шерстяное платье, оставленное хозяйкой, чесалось и кололось во всех местах, но было теплым и закрывало все неприличные места, чему светлая порадовалась неимоверно, так как по ее мнению с некоторых пор неприличным было все. С онучами и лаптями пришлось повозиться дольше, закручивая так и эдак, едва не в десяток слоев, пока, наконец, лапоть перестал сваливаться с маленькой ножки. Радовало хотя бы то, что вокруг люди… ну или кто-то на них очень похожий. Людей, девушка правда до сих пор видела только на картинках и теперь любопытство снедало ее.
Просторная горница, в которую вышла Эля ее откровенно разочаровала. С точки зрения ангелессы, привыкшей к вычурной архитектуре Града (даже если это обычный сиротский приют), и роскоши Черного замка комната была обставлена бедно. Посередке круглый стол, две кровати за пологами, вдоль стены деревянные лавки. На лавках, нескольких табуретах, да и просто на выступающем порожке сидело около десятка мужчин разных возрастов. Все мощные, грубые с обветренными лицами, даже в парнях, которым на вид было не больше двадцати, чувствовалась сила. В комнате царил оживленный разговор, на минуту смолкший при появлении ангелессы. С трудом подавив желание раскрыть крылья, укутавшись от греха подальше, она растерянно огляделась, пролепетав:
— З-здравствуйте…
Нестройный гул голосов поприветствовал девушку, и пять пар глаз с любопытством уставились на девушку, а сидящий у входа из комнаты Конрад, улыбнулся и, хлопнув девушку чуть пониже талии, притянул к себе, пояснив:
— Это моя жена — Элиза.
Десяток завистливых и один яростно-ядовитый сошлись на темном. Не обращая внимания на испепеляющий взгляд ангелессы, он бесцеремонно посадил ее на колени, с силой сжал руки и тихо прошептал на ухо:
— Только попробуй мне что-нибудь возразить наперекор!
Элли сквозь зубы охнула, и, опустив лицо, зашипела в ответ:
— Что ты себе позволяешь?!
Со стороны их тихий разговор выглядел милой семейной сценкой.
— Если трое дюжих вонючих крестьянских молодцев на сеновале тебя устраивают больше, чем привилегия называться моей женой, на здоровье, можешь обозваться кем хочешь.
— Что?
— А как ты думаешь, о чем хозяйский сынок, да-да вон тот рыжий, с дружками больше часа трепался возле плетня, после того как мы объявились в поселке? Рядили, кто будет за руки-ноги держать, а кто первый насиловать. С женским полом у них тут дефицит, а тут такая красотка объявилась. Еще вопросы есть?
Девушку передернуло и она испуганно сползла с колен демона на лавку и прижалась к мужчине сбоку, а он хозяйственным жестом приобнял ее за талию.
Беседа текла своим чередом, будто неспешная равнинная река. Демон по видимости часами мог трепаться ни о чем, с легкостью, к удовольствию собеседников, поддерживая беседу на любую тему: вымышленные новости из некой столицы, цены на хлеб, обсуждение оружия и охоты.
Молодые охотники больше молчали, зато старшие с удовольствием расспрашивали гостя и сами поучающе вспоминали дни молодости и удальства. Седой старик, прикуривая выщербленную трубку, выдохнул кольцо дыма, чубуком указав на темного:
— А ты молодой ишшо совсем — мальчишка. Небось, и пороху толком не нюхал?
Конрад вежливо улыбнулся и развел руками, мол: "Да куда мне".
