Павшая крепость - Сальваторе Роберт Энтони (библиотека книг txt) 📗

– Это может быть Кэддерли, – рассудила! Шейли.

– Ах ты, псина! – раздался вдруг очень знакомый голос.

– Предатель! – взревел другой, еще более мощный и зычный.

Пайкел оказался в желобе и заскользил по нему головой вперед даже раньше, чем Айвен воскликнул:

– Вандер!

«В какую же дверь?» – размышлял Кэддерли обводя взглядом множество возможных выходов из огромной круглой комнаты, в которой они оказались, перешагнув тела двух убитых огров. Еще он заметил вырезанные на стенах символы – трезубцы с маленькими сосудами в форме слезы над каждым «зубом», перемежающиеся треугольниками со слезами по углам, – традиционный узор, посвященный злой богине Талоне.

– Мы, должно быть, рядом с молельней, – шепнул Кэддерли Данике.

И, словно в подтверждение его слов, дверь напротив них открылась, и в круглую комнату влетел человек с жуткими шрамами на лице, облаченный в изорванный серо-зеленый балахон жреца Талоны.

Даника пригнулась в боевой стойке; Кэддерли вскинул арбалет на уровень лица мужчины.

Жрец, однако, лишь улыбнулся, и секундой позже все двери странных покоев распахнулись разом. Кэддерли и Даника обнаружили, что оказались окружены ордой орков, гоблинов и злобно ухмыляющихся людей. Некоторые из них тоже носили одежды жрецов Талоны. Друзья оглянулись на коридор-ловушку, единственный возможный путь к отступлению, но стены уже плотно сомкнулись, не оставив и следа прохода.

Отчего-то вражеские силы не кинулись в атаку немедленно. Они просто стояли, переводя взгляды с Кэддерли и Даники на жреца, первым оказавшегося в комнате, очевидно предводителя.

– Вы думали, что это будет так легко? – вдруг истерически заверещал изувеченный человек. – Вы думали, вот так просто взять и пройти по нашей крепости, не встретив сопротивления?

Кэддерли сжал руку Даники, не давая ей броситься на негодяя. Она может добраться до него, может даже убить его, но одолеть толпу у них нет ни единого шанса. Разве что…

Кэддерли услышал мелодию, звучащую в его мыслях, и с удивлением понял, что какой-то могущественный ставленник его бога взывает к нему, наставляет его, вынуждает внимать гармонии напева.

Злобный жрец хихикнул, хлопнул в ладоши, и перед ним вдруг вспучился пол.

– Элементали, – выдохнула Даника, привлекая внимание Кэддерли.

Действительно, два существа, пробужденные призывом злого жреца, принадлежали стихии земли, и Кэддерли осознал, что этот человек воистину могуществен, раз повелевает столь серьезными союзниками.

Но юноша отмахнулся от мрачной мысли и погрузился в Песнь, усилившуюся до блистательного крещендо.

– Он чародей! – воскликнул один из жрецов, и предупреждение всколыхнуло толпу врагов. Ноги солдат рванулись вперед, оружие взлетело, на губах закипела слюна. Лучник выстрелил, а клирики принялись метать заклинания, причем одни создавали защитное поле, а другие призывали магию нападения.

Даника вскрикнула в страхе за любимого и повинуясь рефлексу, взмахнула рукой, едва успев отбить стрелу, летящую прямо в грудь Кэддерли. Она хотела защитить юношу, хотя знала, что оба они обречены, ведь у них нет времени…

Одно слово, если это было слово, сорвалось с губ молодого жреца. Оно показалось девушке звуком трубы, чистой нотой, от которой мурашки побежали по спине, превращаясь в дрожь радости, которая приглашала Данику слиться с ней, удерживала ее, как в трансе, своей томительной красотой.

Однако на врагов эта нота оказала совершенно иной эффект. Исполненные злобы люди и монстры не вынесли святой гармонии Песни Денира. Гоблины, орки, люди падали на пол, прижав руки к окровавленным ушам, кто мертвый, кто без сознания – слово Кэддерли разорвало их барабанные перепонки. Обнаженная слава истины Денира лишила порочных магов силы, и элементали осели и слились с камнями, возвращаясь в свой уровень существования.

Даника не знала, сколько она простояла так, дрожа, с закрытыми глазами, но потом, когда долгое эхо прекрасной ноты замерло, девушка вспомнила, как опасно может быть промедление. Странно, что орда врагов еще не растерзала их. Но, открыв глаза, она обнаружила, что из толпы неприятелей на ногах остались только трое: жрец, первым вошедший в комнату, его коллега, привалившийся к боковой стене, – оба они стискивали уши – и солдат, стоящий неподалеку и недоуменно оглядывающийся по сторонам.

Даника прыгнула вперед и пинком вышибла меч из его руки. Стражник посмотрел на нее, все еще слишком озадаченный, чтобы реагировать, а девушка ухватила его за грудки, кувыркнулась назад и, когда он оказался сверху, уперлась ногой в живот неприятеля. Она впечатала солдата в стену рядом с Кэддерли, где враг и остался лежать, скорчившись от боли. Даника тут же нависла над ним, сцепив пальцы в замок для решающего удара.

– Не убивай его, – попросил Кэддерли.

Молодой жрец понимал, что если этот человек избежал мук самого священного заклинания, если он устоял перед чистейшей нотой гармонии, то душа его не зла. Кэддерли взглянул на него лишь мельком, но заметил красноречивые тени над плечом мужчины, лучи ауры, олицетворяющей его натуру. Они не были искривленными и грязными, как те, которые молодой жрец часто видел вокруг носителей зла.

Даника, доверившись суждению Кэддерли, лишь взяла противника в захват, удерживая его а внимание Кэддерли снова вернулось к стоящим жрецам.

– Будь ты проклят! – прорычал главный обезображенный шрамами жрец громко, слишком громко, и Кэддерли догадался, что святое слов оглушило этого человека.

– Где Абаллистер? – крикнул Кэддерли, а мужчина непонимающе взглянул на него и поковырял в ушах, подтверждая подозрения юноши.

Вдруг оба злых жреца хором затянули яростное заклинание, и Даника отшвырнула солдата и кинулась на чародеев.

– Назад! – рявкнул Кэддерли, и воительница почувствовала, что разрывается.

Она понимала, как важно добраться до магов до того, как они завершат формулу, но понимала и то, что предупреждениям Кэддерли надо верить.

С величайшей убежденностью, твердо зная, что неуязвим для злого бога жрецов, Кэддерли нырнул в поток музыки и запел. Он ощущал цепенящие волны энергии, которую колдуны посылали, чтобы парализовать его, но, пока Кэддерли купался в реке музыки Денира, подобные чары не могли причинить ему вреда.

Предводитель с рубцами на лице вскинул руки и метнул сияющий мощной внутренней энергией драгоценный камень. Даника прыгнула вперед, чтобы преградить ему путь, как стреле, но Кэддерли ткнул в самоцвет пальцем и что-то крикнул.

Свечение камня угасло, и по внезапному вдохновению (которое пробудило в ней телепатическое послание Кэддерли) Даника поймала кристалл.

Кэддерли ухватил Данику за рубаху и оттащил ее, поставив к себе за спину, все это время не прекращая петь. С каждой нотой в мыслях его вспыхивали равенства и цифры. Он видел скрытую сущность всего, что находилось вокруг, видел ткань мироздания, видел взаимоотношения различных материалов. От факелов, укрепленных на стенах, текла энергия, но еще больше статической энергии хранила связующая сила, удерживающая все на своих местах.

Злобные служители упрямо читали заклинание, но теперь пришла очередь Кэддерли. Молодой жрец сфокусировался на связующей силе, переигрывая уравнения, меняя их, обращая правду в неправду.

Нет, не в неправду. Результат не являлся хаосом, как в тех чарах, которые он направил на старика Файрена. Решив равенства, Кэддерли нашел альтернативу, искажение закона, но не извращение его. Силой своей воли и способностью проникать в Песнь, дарованными ему Дениром, молодой жрец изогнул связующую силу и обратил ее на главного врага, сделав его центром притяжения.

И для всех вещей, не закрепленных намертво, оказавшихся рядом с человеком со шрамами, пол перестал служить надежной опорой.

Мертвые и потерявшие сознание солдаты попадали на своего предводителя; они не скользили, а действительно буквально валились на жреца, словно пол превратился в отвесный склон. Стол, стоявший в комнате позади ошеломленного человека, разбился о его спину, а мелкие предметы прилипали к нему, словно к живому магниту. Два факела, оказавшиеся в зоне вывернутой реальности, наклонились к злому жрецу и, медленно выскользнув из держателей, застыли под опасными углами; лишь их пламя кренилось, отстраняясь от проклятого человека.