Варторн: Воскрешение - Асприн Роберт Линн (лучшие книги онлайн .TXT) 📗
Почти все взрослые гуляли с кружками стайфа в руках. Брик попытался представить, как будут выглядеть улицы под конец дня. Однако за гуляньем присматривали: стоило только оглядеться, и он сразу заметил двух солдат, стоящих у стены, в доспехе и в шлемах, хотя оружие оставалось в ножнах. Они наблюдали. Если стадо и отобьется от рук, то совсем ненадолго.
Лакфодалмендол… Это звучало как искажение какого-то древнего слова. Брик слыхал, что он – древнейший из праздников Каллаха.
Чтобы не выделяться, он купил розовые и красные вымпелы с длинными хвостами, а затем, как и полагалось, привязал полоски ткани к левому запястью – так, чтобы они развевались на ходу. Обычай велел размахивать рукой, выписывая цветными лентами замысловатые петли в воздухе, и Брик время от времени так и поступал. Другие обмотались лентами от шеи до пят и кружились, вытанцовывая безумную джигу.
Лакфодалмендол сослужит Брику хорошую службу. Он уже успел ловко поставить два знака. Никто не заметил, не поднял тревогу. Он посматривал по сторонам, не видно ли солдат. Наступало время следующей попытки. На протяжении этого напряженного и беспорядочного дня он надеялся оставить немало знаков на стенах, столбах и дверях по всему городу.
– Вы музыкант! Я видела, как вы играли.
Он держал в руке две зеленых – «бронзовых» – бумажки, намереваясь купить еще один кабоб, – видимо, традиционное блюдо для этого праздника.
Выражение глаз продавщицы сказало больше, чем слова. Она выглядела примерно его ровесницей – может, на зиму-другую младше. Ее тележка стояла у входа на узкую боковую улицу. Гуляки во множестве сновали туда-сюда.
Она медлила взять у него деньги.
– Мне понравилось ваше выступление.
– Спасибо. – Он был вежлив, но настороже.
– Где вы будете выступать в следующий раз?
– Выступать? – Ему не нравилась настойчивость ее взгляда.
– Ну, играть на вашем инструменте… и говорить.
– Я играю, когда нуждаюсь в деньгах, – сказал он и сунул бумажки ей в руку. – Я бард, а не бродячий актер.
– Да-да, – закивала она. – Да, конечно. Почему вы должны мне доверять? Правильно. Вы не могли меня заметить в тот вечер, когда я слушала вас. Там была порядочная толпа. Но вы изменили всю мою жизнь.
Неожиданно она налила ему кружку стайфа.
– Веселого Лакфодалмендола!
Разумнее всего было бы, конечно, просто отправиться дальше. Но Брик отчего-то принял кружку. Только теперь он впервые познакомился со вкусом терпкого зеленого вина. Сначала оно показалось ему просто ужасным, почти жгучим; но послевкусие обладало богатым ароматом и в итоге даже понравилось.
– У меня в Виндале племянница, понимаете, – продолжала продавщица. – Я тогда спросила вас о ней, но вы сказали, что не знаете ее – и, конечно, откуда бы? Но я так надеялась…
– Думаю, что с ней все в порядке, – сказал он неожиданно.
– Но там же произошло восстание? – сказала она.
Он отпил еще немного из кружки. От этого вина у него стала меньше болеть голова.
– Беспорядки на улицах, так вы сказали. Хаос в Виндале.
– Так мне рассказывали в дороге.
Он наконец принялся за кабоб. Полдень уже давно миновал. Он устал и почти обессилел. И все же нужно было поставить еще несколько знаков.
– Значит, вы сами в Виндале не были? – настойчиво допытывалась она.
– Я и не говорил, что был.
Это была правда. Он всегда выражался очень осторожно; подчеркивал, что лишь пересказывает наиболее распространенные слухи, гуляющие по стране. Так он избегал обвинений в неточности. Он действовал деликатно… продумывал все, что пытался сделать, все уловки своего мщения.
– Мне пора идти, – сказал он, допив кружку и возвращая ее продавщице.
Она коснулась его локтя – легко, но в пальцах ее чувствовалось напряжение.
– Пожалуйста, скажите, где я смогу увидеть вас снова?
Он понял, что вот теперь ему точно пора бежать.
– Зачем вам это?
– Потому что есть другие люди, кому я пересказала ваши известия о Виндале. Они хотят услышать новости собственными ушами.
– Это не новости, а слухи, – солгал Брик.
– Я знаю. Да, знаю. Но… все мы, кто слушали вас тогда, разнесли их по городу. Теперь другие хотят получить их из первых рук. От вас. Где они смогут вас услышать?
Он зажмурился. Уловка сработала. Сработала лучше, чем он мог рассчитывать. Он выступал в городе шесть раз, в разных тавернах; и всякий раз слушатели умоляли его рассказать, что делается в мире за пределами Каллаха. И тогда он сообщал о несуществующем «мятеже» в городе Виндале, оккупированном Фельком.
– Как вас зовут? – неизвестно зачем спросил он.
– Квентис.
«А глаза у нее – цвета темного янтаря», – отметил Брик. Затем он повернулся и торопливо зашагал по переулку.
На рынке было шумно. Частное предпринимательство в Каллахе еще не умерло. Гончары, мастера всевозможной утвари, перчаточники и шорники… Брик задумался, откуда они берут сырье. Ведь местные запасы должны были исчерпаться. Если Фельк желает сохранить городские промыслы, оккупантам придется разрешить ввоз товаров хотя бы из окрестностей города. Тогда ограничения на выезд и въезд будут частично сняты.
«Но ко мне эти ограничения и сейчас не относятся», – подумал он самодовольно. Это была очень разумная идея – заказать переписчику Слайдису фальшивый пропуск. Теперь Брик мог подхватить свою коробочку и убраться из Каллаха, как это делают настоящие странствующие певцы. Уехать, когда ему заблагорассудится. Документ постоянно находился при нем.
Высокие беленые стены Регистратуры нависали над лотками и палатками. Здание было естественным центром города, и теперь здесь засели оккупационные чиновники. Самый большой рынок Каллаха примыкал к нему.
Брик бродил по беспорядочно разбросанным рядам. Лакфодалмендол ничуть не помешал торговле. Брику отчаянно хотелось вернуться в свою комнату и лечь спать. Но до заката оставался еще час. Он должен закончить работу.
Два дня назад он унес из мастерской Слайдиса охапку поддельных марок. Карлик-переписчик справился с задачей превосходно. Брик внимательно рассмотрел бумажки. Они представляли собою просто листки бумаги разных цветов с чернильным штемпелем. Слайдис воспроизвел этот штемпель безупречно. Он также раздобыл из богам неизвестных источников запас точно такой же бумаги, какую использовала администрация.
Горожанам не нравилось менять монеты на бумажки. Торговцы неохотно принимали их в уплату за товары и услуги. Но новые правители объявили марки законной валютой.
Пусть будет по-ихнему.
Брик ходил по рынку и делал покупки. Он выбирал вещи небольшие по размеру и дорогие – вещи, совершенно ему не нужные. Яркие и безвкусные украшения, вычурные столовые приборы, дорогущие пакетики с экзотическими специями, ожерелье из ракушек моллюсков, обитающих на востоке, в Запретном море, если верить продавцу (по-видимому, плавание в ядовитых водах их не смущало).
Он торговался только для виду, платил, почти не сбавляя безмерно завышенных цен, пачками отдавал бумажные деньги, изготовленные Слайдисом. Он осчастливил таким образом немало торговцев.
Наконец он повернул в сторону своей квартиры. По дороге нужно было еще как-то избавиться от покупок, хотя столовый прибор он решил оставить в качестве допустимой роскоши. Ему было чрезвычайно приятно сознавать, что он совершал преступления прямо на виду у Регистратуры, под самым носом у фелькских молодчиков. Он даже видел на рынке среди прилавков нескольких солдат. Никому не пришло в голову усомниться в подлинности его денег – хотя не один из торговцев намекал ему втихомолку, что за монеты цена была бы заметно ниже.
Так или иначе, поддельные купюры, стоившие на самом деле ровно столько, сколько на них ушло чернил и бумаги, теперь запущены в оборот и будут переходить из рук в руки десятки раз.
Он рухнул на постель в изнеможении. Сегодня он вымотался основательно.
