Техану. Последняя книга Земноморья - Ле Гуин Урсула Кребер (читаем книги онлайн без регистрации .txt) 📗
– Помоги Шенди в саду, – сказала Тенар.
Ферру молча ускользнула.
Обожженная сторона ее лица превратилась в неподвижную маску из-за поражения лицевых мышц и появления глубоких рубцов. Однако постепенно шрамы разглаживались, да и Тенар со временем научилась видеть перед собой не уродливую маску, а лицо, на котором, в определенной степени, отражаются чувства девочки. Когда Ферру была испугана, обожженная сторона, как подметила Тенар, словно бы «закрывалась», сжималась, твердела. Когда она радовалась или была целиком погружена во что-то, слепой глаз, казалось, прозревал, рубцы краснели и становились горячими на ощупь. Но сейчас, перед тем, как она выбежала во двор, на ее лице застыло странное выражение – ее лицо скорее напоминало в тот миг морду какого-то животного, молчаливого чешуйчатого, поблескивающего единственным глазом зверька, спасавшегося бегством.
Тут Тенар поняла, что в ответ на ее первую ложь девочка впервые готова была пойти наперекор ее воле. В первый, но не в последний раз.
Тяжело вздохнув, она села у очага, и некоторое время неподвижно сидела, уставившись в одну точку.
Стук в дверь: Клирбрук и Гед – нет, она должна звать его Ястребом – Ястреб стояли на пороге. Старик Клирбрук чуть не лопался от важности и важных новостей, Гед, казавшийся грузным в своем овчинном полушубке, был мрачен и задумчив.
– Входите, – сказала она. – Выпейте чаю. Какие новости?
– Они пытались бежать к Вальмуту, но за ними по пятам шли судебные приставы из Кахеданана и взяли их в амбаре на выгоне Серри, – выпалил Клирбрук, возбужденно жестикулируя.
– Он убежал?
Сердце Тенар сжалось от страха.
– Не он, – сказал Гед. – Остальные двое.
– В общем, они нашли тело в старой бойне на Круглом Холме, просто жуть как изуродованное, там, в старой бойне на холмах, и сразу десять, нет, двенадцать мужчин объявили себя судебными приставами и погнались за ними. Прошлой ночью они прочесали все деревни и наутро, перед самым рассветом, их обнаружили в амбаре Серри. Они там чуть не околели от холода.
– Так он мертв? – испуганно спросила Тенар.
Гед снял свой тяжелый полушубок и теперь стягивал, сидя на плетеном стуле у двери, кожаные гетры.
– Он жив, – спокойно сказал Гед. – С ним Иви. Я отвез его к ней утром на тачке. Люди на рассвете прочесывали местность, искали всех троих. Они убили женщину на холмах.
– Ту самую женщину? – шепотом спросила Тенар.
Ее глаза встретились с глазами Геда. Он легонько кивнул.
Клирбрук не захотел ни с кем делиться лаврами рассказчика и громко продолжил:
– Я говорил с некоторыми из тех, что спустились с холмов, и они рассказали мне, что эти четверо шатались близ Кахеданана, время от времени посылая женщину побираться в деревню. У бедняжки все тело было покрыто синяками, ссадинами и пятнами ожогов. Словом, мужчины посылали ее побираться, и она говорила людям в деревне, что если она вернется ни с чем, они еще сильнее изобьют ее, а когда ее спрашивали, зачем ей возвращаться к ним, она отвечала, что сели она не вернется, они придут за ней, к тому же ей, видишь ли, некуда больше идти. Но как-то раз они перегнули палку и забили ее насмерть, тогда они спрятали ее тело в старой бойне, где до сих пор вонь стоит еще та, и, наверное, думали, что надежно замели следы. Прошлой ночью они спустились с холмов сюда, в Долину. Почему ты не позвала на помощь, Гоха? Ястреб сказал, что они шатались вокруг дома, прежде чем он прогнал их. Если бы ты позвала нас, я наверняка услышал бы, или Шенди проснулась бы, у нее слух поострей моего. Ты еще не рассказала ей обо всем?
Тенар покачала головой.
– Тогда я сам пойду и расскажу ей, – сказал старик, обрадованный тем, что первым поведает супруге столь захватывающие новости, и заковылял через двор.
– Никогда бы не подумал, что ты так искусен в обращении с вилами! – крикнул он Геду, хлопнул себя по ляжке, и, посмеиваясь, ушел.
Гед снял тяжелые гетры и заляпанные грязью ботинки, и в носках подошел к огню. Шаровары, жилет и свитер были из теплой шерсти домашней вязки: ни дать ни взять гонтийский пастух с суровым лицом, ястребиным носом и темными, ясными глазами.
– Скоро сюда придут люди, – сказал он. – Дабы рассказать тебе обо всем и узнать, что случилось здесь. Теперь они посадят тех двух беглецов в пустой винный погреб, поставят человек пятнадцать-двадцать охранять их, а двадцать-тридцать мальчишек будут пытаться хотя бы одним глазком взглянуть на пленников…
Он зевнул, потянулся, чтобы размять затекшие руки и плечи, и взглядом спросил у Тенар разрешения присесть к огню.
Она жестом указала на стул у очага.
– Ты, должно быть, вымотан до предела, – прошептала Тенар.
– Я прикорнул немного здесь ночью, не смог больше бороться со сном.
Он снова зевнул. Затем оценивающе посмотрел на нее, чтобы понять, как она себя чувствует.
– Это была мать Ферру, – все так же шепотом, будучи не в силах повысить голос.
Гед кивнул. Он сидел, слегка подавшись вперед, упершись руками в колени, как некогда любил сидеть Флинт, и задумчиво глядел на огонь в очаге. Они были одновременно очень похожи и совсем не похожи, как не похож вросший в землю валун на парящую в вышине птицу. У нее защемило сердце, заныли кости, ее одолевали дурные предчувствия и горечь, давние страхи и мертвящая апатии.
– Ведьма взяла к себе того мужчину, – сказал Гед. – Связала его, на случай, если он вдруг разгуляется. Заткнула зияющие в нем дыры паутиной и кровеостанавливающими заклятиями. Говорит, он доживет до виселицы.
– До виселицы?
– Уж как решит Королевский Суд. Или виселица, или каторжный труд…
Она нахмурилась и покачала головой.
– Нельзя же просто отпустить их, Тенар, – мягко сказал ей Гед, глядя на нее.
– Нельзя.
– Их необходимо наказать, – добавил он, продолжая смотреть на нее.
– «Наказать». Именно так он говорил. Наказать девочку. Она – плохая. Ее нужно наказать. Наказать также и меня, за то, что взяла ее к себе. За то…
Она с трудом выдавливала из себя слова.
– Я не хочу, чтобы кого-то наказывали!.. Этого не должно случиться… Лучше бы ты убил его!
– Я сделал все, что мог, – сказал Гед.
После долгой паузы она рассмеялась немного нервным смехом:
– Ты и впрямь сделал все, что мог.
– Подумай, как все было легко, – сказал он, снова уставившись на угли, – когда я был волшебником. Не успели бы они глазом моргнуть, как я наложил бы на них там, на дороге, нужное заклятие а погнал бы их прямиком в Вальмут как стадо овец. Или, представь себе, какую заварушку я устроил бы им этой ночью! Они так никогда и не узнали бы, что обрушилось на них.
– Они и сейчас не знают, – сказала она.
Гед посмотрел на нее. В его глазах блеснул робкий, едва заметный огонек триумфа.
– Да, – подтвердил он. – Не знают.
– Что ты так искусен в обращении с вилами… – промурлыкала она.
Он зевнул во весь рот.
– Почему бы тебе не пойти и не вздремнуть немного? Вторая комната по коридору. Если, конечно, тебе не хочется быть в центре внимания. Я вижу, сюда идут Ларк и Дэйзи с детьми.
Услышав голоса, она встала и выглянула в окно.
– Так я и сделаю, – сказал он и вышел из комнаты.
Ларк с мужем, жена кузнеца Дэйзи, и другие жители деревни, как и предсказывал Гед, приходили, сменяя друг друга, в течение всего дня, чтобы сообщить ей новости и услышать ее рассказ. Тенар нашла, что их общество благотворно действует на нее, напряжение, вызванное ужасными переживаниями прошедшей ночи, мало-помалу отпускало ее, пока она наконец не нашла в себе силы взглянуть на происшедшее как на закрытую страницу своей жизни – что случилось, то случилось, горевать больше не о чем.
Этому необходимо было научиться и Ферру, подумала она, но не за одну ночь: на это порой уходит вся жизнь.
Тенар сказала Ларк, когда все остальные ушли:
– Я злюсь на саму себя, когда вспоминаю, как глупо я себя вела.
