Тень Феникса (СИ) - Горянов Андрей (книги читать бесплатно без регистрации txt) 📗
— Стражу Калокира.
— Но зачем?
— Затем, чтобы другие люди смогли устранить главное нежелательное лицо.
— Когда?
— Еще не знаю. Зависит от того, как скоро ты сможешь подготовиться.
На меня обрушился целый поток вопросов, и это было очень, очень хорошо, поскольку Цимбал всё-таки клюнул на ту жирную приманку, что я для него приготовил. Мозгов ему не хватало — это минус, но, с другой стороны, это же было и плюсом, поскольку никакой разумный человек на подобное попросту бы не согласился. Связываться с орденом, а тем более идти против него — всё равно что дергать льва за хвост в надежде безболезненно добыть себе немного шерсти на удачу. Ордену не будет стоить особых сил покарать наглецов, именно поэтому я сделал ставку на «новичков» в виде Цимбала и его банды, которых в Стаферосе еще никто не знает. За то недолгое время, что мне довелось побывать в компании этого человека, я мог с уверенностью сказать: никто из его людей не проболтается раньше времени. Но вот после…
Я шел сюда без всякой надежды на успех, но расчет на деньги выиграл, и я получил в своё распоряжение некоторое подспорье в деле убийства Великого магистра. Если те, кого послал сюда Августин, всё-таки выйдут на меня, у меня в руке окажется пусть сомнительный, но всё же козырь, с помощью которого я смогу хоть как-то повлиять на ход событий.
— Если дело выгорит, нам придется валить отсюда как можно быстрее. Или залечь на дно до тех пор, пока всё не уляжется — будто немного протрезвев от вида монет, заметил Цимбал.
— Тех денег, что вы получите, смею полагать, хватит с лихвой, чтобы компенсировать подобную неприятность. Заметь: если бы не те прекрасные юстинианы, разве не хуже было бы сейчас твоё самочувствие? Отчего-то мне кажется, что этот город и его обитатели не слишком дружелюбно настроены по отношению к тебе. Зачем всё время рисковать и пробиваться в неизвестном тебе направлении, опасаясь на каждом шагу подлого удара в спину, если можно провернуть всего одно дело, рискнуть всего лишь один раз, и жить всю оставшуюся жизнь богачом?
Такая математика, вероятно, показалась Цимбалу одновременно достаточно сложной, чтобы заслужить уважения, и в то же время весьма привлекательной. Зачем рисковать много раз, если можно разок сыграть по крупному? Альвин наверняка бы не согласился с такой вероятностью, но то Альвин. В случае если помощь этих бандитов всё же не понадобится, я бы просто потерял немного денег, так что в любом случае, как мне казалось, я оставался в выигрыше.
— Я сразу понял, что ты, кир, человек непростой. Но чтобы позариться на такое дело… Обычно моя чуйка в таких ситуациях говорит валить на хер и обрубать все концы, потому как дело, верно, в какой-то мудреной политике. Теперь же мне кажется, будто всё у нас выгорит.
— Конечно, выгорит, иначе и быть не может.
В этом я совсем не был уверен, но для собственного успокоения всё же согласился со словами Цимбала. Все, кто ходил под началом этого бритоголового дезертира верили его чутью безоговорочно и даже с каким-то фанатизмом. Так почему бы не довериться и мне?
Показываться здесь еще раз я не собирался, и потому мы еще долгое время обсуждали возможность создания устойчивого сообщения, по которому в любой ситуации можно было связаться друг с другом. Так и не придя к конкретному решению, Цимбал пообещал всё устроить сам, и поскольку денег у него теперь было достаточно, никаких проблем с конфиденциальностью возникнуть не должно. Мне оставалось только подготовить необходимые карты и указания для плана атаки. Канализация — вот слабое место капитула Стафероса. Конечно, наверняка нашлось немало умов, которые учли и этот вариант, и некоторая защита от проникновения через отхожее место всё же присутствует. Вопрос лишь в том, что немного на свете найдется людей, готовых прорываться в твердыню ордена не героически, через ворота, а ползком по каменной кишке через остатки человеческой жизнедеятельности. Стоки из цитадели соединялись с городской клоакой, и из нее, насколько я знал, вело как минимум три прохода, о двух из которых мне было доподлинно известно. Оставалось только решить проблему с решеткой, перегораживающей эти туннели, и над этим еще предстояло поломать голову.
— Другой вариант — акведук.
— Этот вариант мне нравится гораздо больше, — как-то нервно рассмеялся Цимбал.
— Проблема в том, что источник водоснабжения всегда находится под охраной. Возможность пройти по нему и преодолеть те же решетки у нас появится только при условии, что нам будет известно расписание смены караула. Но даже в этом случае я очень сомневаюсь в успехе подобного пути, поскольку трубы слишком узкие, и в них запросто можно застрять, не говоря уже о том, чтобы по ним быстро проникнуть достаточному количеству людей. Остается только вариант с личным туалетом Великого инквизитора в западном крыле капитула. Старик помер еще год назад, так что пусть твои люди займутся именно этим вариантом. Заранее спилите решетку, если это возможно.
— Значит, придется лезть через дерьмо. Одно только радует: это не просто дерьмо, а святое дерьмо, святой братией высранное!
— Можно и так сказать. Есть еще один нюанс, который по возможности следует соблюсти: никого не убивать без лишней необходимости.
— Я и сам об этом подумал. Если за синяки и шишки нас просто на рудники отправят, в худшем случае повырывав ноздри, то за души орденцев будут месяцами яйца прижигать, пока сами о смерти умолять не начнем.
— Обо всём остальном я сообщу позже, мне самому еще нужно обдумать всё как следует. К тому же, может статься, что дело не выгорит.
— А деньги?
— Всю сумму можешь потратить по собственному усмотрению. Это будет залогом нашим дружеским отношениям.
Алчность, горевшая в маленьких глазках Цимбала, явно выдавала его мысли. Если этот человек может вот так запросто раскидывается подобными суммами, на которые честный бандит сможет прожить беззаботно целую жизнь, то сколько же вообще у него этих денег? И сколько из них может перекочевать в его карман? Размышлений о моей личности у него, к счастью, не возникало, поскольку благородное сословие, по всей видимости, даже в лице обнищавших всадников, лежало в совершенно иной плоскости бытия, и почти никак не дифференцировалось. Тем же лучше для меня.
— Последний вопрос.
— Да?
— Почему тебя прозвали Цимбал?
На некоторое время на лице бандита застыло его обыкновенное тупое выражение, а затем, будто прорвалась запруда, из горла его раздался хриплый смех, нарастающий с каждой секундой. Отсмеявшись, Цимбал вытер вспотевшую лысину, и так же громко закашлялся.
— Когда я еще служил в легионе, центурион моей когорты частенько развлекался тем, что забивал палками присланных новобранцев. Конечно, по большей части за дело, потому как центурия наша была последней в легионе, и в нее сливали всё дерьмо, что удавалось соскрести с задницы империи. Трусы и висельники, вторых — большинство. Естественно, чтобы держать такой сброд в подчинении, требовалась либо железная воля, либо страх. Центурион этот выбрал второй путь, потому как, сам понимаешь, командовать последней центурией не поставят человека выдающегося. Проще говоря, он был просто жестоким ублюдком, которому нравилось видеть чужие страдания.
Как-то раз я вернулся из городка, в который ходил в увольнение, вдоволь натрахавшись и напившись. Довольный собой и жизнью. Захожу в общую палатку, где легионеры жрали и говорю: «А где мой старый добрый друг Лука? Что-то не видно этого любителя местных помоев». Мне и говорят: «И не увидишь его больше. Забили его насмерть за то, что на посту уснул». Долго я не раздумывал. Дождался ночи, прокрался между патрулями, вошел в палатку центуриона, схватил первое, что под руку попалось, и размозжил его ублюдскую голову. Людей он всегда ненавидел, а вот музыку любил, и похвалялся при случае, что привез откуда-то из похода инструмент такой, цимбалами называемый. Тонкая работа, из красного дерева, посмотреть любо-дорого, любил вечерами на нём бренчать. Вот цимбалами этими я ему голову и разнес.
