Попутный ветер - Горбунова Екатерина Анатольевна (книги серия книги читать бесплатно полностью TXT) 📗
Летта медленно присела на край ближайшего к ней стула. Глоток воды освежил девушку. Ушло напряжение, прибавилось решимости, хотя, казалось бы, откуда ей взяться?
— Я отправил ветрограмму в контору, которой вы воспользовались, — оповестил юноша. — При попутном ветре мы получим ответ в течение трёх дней, — он не смог скрыть лёгкий сарказм.
— Так долго?
— Увы. Пока сообщение об ошибке обойдёт все возможные инстанции, — Олаф развёл руками. — Три дня — минимально возможный, прописанный в регламенте срок.
— А максимальный?
— Неделя.
— Понимаю, — Летта мотнула головой. — Как ваше имя? — она подняла на юношу глаза. При ярком свете они оказались цвета болотного мха, поддёрнутого инеем.
— Извините, давно надо было представиться. Олаф, встречающий проводник, — он покраснел, внезапно смутившись.
Никого прежде не волновало, как зовут человека, работающего на маленькой промежуточной станции. Даже если он предлагал перекусить, занимал и развлекал во время вынужденного ожидания.
— Олаф, встречающий проводник, — повторила она, вновь опустив глаза, задумчиво наломала в свою тарелку кусок хлеба и залила крошево воловком. — Я благодарю вас за помощь.
— Это входит в мои обязанности, — его ответ прозвучал, может быть, и сухо, но лишь оттого, что юноше стало невыразимо стыдно, а испытывать чувства к клиенту — не слишком хороший тон.
Компания ветряных перевозок славилась ровным отношением ко всем путешественникам, вне зависимости от их материальных или каких-то иных возможностей. Именно это в своё время привлекло Олафа: тогда он стремился оградить себя от близости с людьми. И что же? Как удалось этой случайной гостье пробить наросшую броню, взрыхлить окаменевшую почву его сердца? Он неловко опустился на стул, большими глотками осушил стакан воловка и вытер губы, едва не содрав кожу.
Ему было стыдно слышать эту похвалу. За что его благодарили? За то, что прописано в обязанностях встречающего проводника, что исходит не от него самого, а просто предписано протоколом компании?
Будь проклята его способность: он понимал, что Летта говорит без лукавства. У лжи был бы раздражающий запах патоки, а от гостьи веяло ароматом размятых в ладони колосьев.
Тем временем девушка уже подобрала ложкой последние капли:
— Добрая еда, — похвалила она искренне.
— Это все удачный сезон, — смущённо объяснил Олаф. — Тепло, днём сухо, а по ночам дождь, вот пашцы с удобряйками и потрудились на славу. Поэтому урожай большой. Мне и делать-то почти ничего не надо. Собрал, помыл, приготовил. Как и с вами, — но последнюю фразу вслух он не произнёс, только про себя, мысленно.
Он замолчал, но с удивлением понял, что мог бы говорить ещё и ещё — так внимательно она его слушала. Но, может быть, ей просто в новинку подобные разговоры? В путевой карте отправным пунктом значился один из крупнейших городов южной Империи — Златгород. Едва ли там водятся гладкокожие и большелапые слепыши пашцы и невероятно красивые, пушистые, ласковые, большеглазые — но ужасно пахнущие — удобряйки. Если она и видела когда-нибудь этих чудесных зверей, то лишь на страницах книг. Даже плоды их труда, овощи и фрукты, она знала иными, нежели Олаф. До столичных прилавков они добирались увядшими, растерявшими и свежесть, и запах земли.
Увидев, что гостья наелась, Олаф поднялся, убрать посуду и заварить чай с кислицей. Летта тем временем отвернулась к окну.
— И все-таки, куда-то же она ведёт, эта дорога? — вопрос юношу врасплох не застал, потому что девушка источала ноты отчаянной решимости, терпкие, немного резковатые.
— В Дымсело, если двигаться налево, — ответил, потерев зачесавшийся нос, — а если направо — в Темьгород.
Комната словно наполнилась свежим и ярким ароматом надежды. Наверное, глаза Летты Валенса заблестели, а щеки заиграли лёгким румянцем — юноша не мог видеть этого со своего места.
Не хотелось её разочаровывать, но скрывать правду Олаф не мог, это было бы нечестно:
— До него примерно шесть дней пути, да и то с хорошим снаряжением, проводником и физической подготовкой. Надо быть опытным путешественником, а не домашней девочкой, которая впервые…
— Вы не понимаете! — Летта порывисто поднялась, даже стул, уже подстроившийся под её тело, чуть слышно скрипнул, возвращаясь в изначальное состояние. — Я должна хотя бы попытаться!
Она подскочила к Олафу, колдовавшему над заварником, и прикоснулась к его запястью ледяными пальцами. Парень отметил свою ошибку — внешне девушка не изменилась. Но запахи, исходящие от девушки, становились с каждым мгновением всё гуще и насыщеннее. Она казалась настолько уверенной в своём решении, что противодействовать означало нарушить этику компании ветряных перевозок.
— До конца недели мне просто необходимо увидеть мэра Темьгорода!
— Хорошо, — согласился Олаф. — Я соберу вам провиант, подготовлю карту местности. Проводника, извините, предоставить не смогу — некого. Но знайте, в пути вас ждёт немало трудностей. Дорога малолюдна, а от капризов природы никто не застрахован.
— А вы не можете меня проводить? — в интонациях Летты появилось беспокойство.
Он прекрасно её понимал. Однажды Олафу так же пришлось забыть своё прошлое и отправиться в путь. А нехоженые тропы могут не только закалить, но и сломать.
Поэтому он покачал головой и сказал:
— Я не имею право уходить со станции. Мало ли кто прибудет транзитом. Его надо будет переправить в следующую точку, а сделать это окажется некому. Простите, но я могу потерять это место, если отправлюсь за вами, — и, стараясь не смотреть в глаза собеседнице, юноша добавил: — А оно мне дорого.
Конечно же, он солгал, но то была ложь во благо. Олаф не держался за это место, впрочем, как и за любое другое. В любой момент он мог сорваться и отправиться по дорогам Империи. Юноша говорил так больше для того, чтобы остановить эту упрямицу, даже приблизительно не имеющую понятия, что её может ожидать в пути.
Но, видимо, остановить Летту могла только сама Жизнеродящая, а она занималась какими-то другими важными делами и даже не подозревала о замысле одной из своих дочерей.
— Транзитом? То есть — проездом? — уточнила девушка, зацепившись за одно из слов юноши. — А каким образом вы будете отправлять? Транспорта у вас нет.
— Зато будет их путевая карта, где моя станция — лишь точка проложенного специалистом маршрута. Я воспользуюсь данными и запущу ветропарат.
— Что служит препятствием для того, чтобы поступить так же в моем случае? — она пахнула недовольством, совершенно несправедливо предполагая, что парень её обманывает.
Он мог бы обидеться. Но это ему бы ничего не дало. Упрямица твёрдо решила стоять на своём. А спорить и что-то доказывать встречающему проводнику не позволяла профессиональная этика.
— Просто в вашем случае маршрут изначально проложен неверно. И эта станция — конец вашего пути, — Олаф не стал углубляться в особенности ветряных путешествий, отвечая с отстранённой вежливостью и завидным терпением.
Летта Валенса задумалась. Достала свою ветряную карту, посмотрела на непонятные крючочки и загогулины, а потом подтолкнула её по столу к юноше.
— Наверное, вам она пригодится больше?
— Зачем?
— Вы рассказывали о какой-то компенсации.
— Мне от карты никакого прока, — он покачал головой. — Я уже отправил описание ошибки, засвидетельствовал её. Для получения компенсации — этого довольно. Если вы хотите получить ещё что-то от вашего отправителя, придержите карту у себя.
Девушка пристально и невыносимо грустно посмотрела ему в глаза. Её мысли были надёжно скрыты, но от эмоций потянуло морозом, даже показалось, что ещё немного и защиплет кончик носа. Наверное, Летта представила, как пойдёт одна, без сопровождения, без надежды на помощь и доброе слово. Потом повернулась и ушла в купальню.
Собирая в удобную заплечную сумку провизию в дорогу, Олаф размышлял о случившемся. Надо признать, все обошлось наилучшим образом. Он не понёс особых затрат, гостья пробыла у него не больше пары часов, и, можно сказать, просто составила компанию за завтраком. Опекать ее и дальше инструкция не требовала.
