Парад обреченных (СИ) - Печёрин Тимофей (книги регистрация онлайн txt) 📗
Над последним обещанием брат Теодор лишь усмехнулся про себя. Но, справедливости ради, клятву Киф не нарушил. И с обязанностями своими справлялся мастерски.
Первым делом он обнаружил невдалеке от обочины тракта остатки костра — относительно свежие. А рядом примятую траву… примятую вроде тремя телами. И кости глухаря. Причем костей оказалось столько, что стало ясно: всю немаленькую птицу съели за один ужин. А это многовато для одного человека. Зато для двух-трех в самый раз.
«Хм, похоже один из них охотник, — рассуждал Киф, осматривая место стоянки, — самое то занятие для тергонца! Особенно если ты разбойник из леса. Ведь налеты бывают и неудачными. А жрать хочется всегда».
Еще на траве обнаружилась прядь светлых волос. Такие же волосы были у подстилки Родрика, иждивением Кифа угодившей в руки графского правосудия. Тот же цвет… и не шибко длинные, что среди женщин редкость. С другой стороны, мало ли во Фьеркронене светловолосых людей?
Так что все находки эти могли оказаться совпадением, не более. И потому, доложившись патрону-инквизитору, вор продолжил свои изыскания. Для чего наведался в пару окрестных трактиров и в деревушку.
В первом из этих трактиров Кифа постигла неудача. Даром, что располагался он немного севернее найденной стоянки. То есть вроде бы на предполагаемом пути Аль-Хашима и подручных рыцаря-разбойника.
Однако ни вор, ни инквизитор не отчаивались. Предположив, что беглецы решили сделать зигзаг, дабы запутать погоню. И предположение в некоторой степени оправдалось. В еще одном придорожном заведении, к востоку от стоянки и впрямь останавливались старик-чужестранец да коротко стриженая женщина. А с ними еще темноволосый бородатый детина в буро-зеленом охотничьем костюме. Его Киф тоже видел в гостях у Мануса.
О столь нужных ему постояльцах вор узнал у жившей при трактире девчонки. Предварительно поощрив ее словоохотливость медяком. Благо, большего этой приживале-сироте и не требовалось. Сама-то она привыкла исполнять мелкие поручения хозяев трактира разве что за кормежку.
В означенном заведении трое беглецов надолго не задержались. Скоротали ночь и покинули его примерно за сутки до визита Кифа. Видели их и в ближайшей деревне.
Сомнений не осталось: Аль-Хашим и его спутники сошли с тракта, ведущего в Тергон. И теперь движутся на восток. Чтоб схорониться во владениях короля, а то и в самом Краутхолле. Что едва ли можно счесть разумным.
Ну или, как вариант беглецы задумали остановиться где-нибудь на полпути и отсидеться. И через некоторое время вернуться на прежний путь.
Недолго Кифу и брату Теодору пришлось размышлять и над тем, где именно беглецы захотят переждать открытую на них охоту. В рудничном поселке Ларна. Ибо не имелось более подходящего места вдоль дороги, на которую свернули посланцы Родрика.
С одной стороны Ларна не была маленькой деревушкой. Где все жители вместе пуд соли съесть успели, и каждый у остальных на виду. В силу чего пришельцы издалека замечаются сразу же. А уж спрятаться в деревне у них вряд ли бы получилось.
Другая же сторона медали — это относительная свобода, которой пользовался поселок Вольных Рудокопов. Ни дать ни взять, государство в государстве. Едва ли там заинтересуются прегрешениями чужаков перед короной. Главное, чтоб иной чужак самой в Ларне не набедокурил.
«Но ведь, наверное, это очень закрытая община, — робко предположил, пробуя возражать, брат Теодор, — наверняка негостеприимная».
Чем вызвал смешки как у Кифа, так и у одного из монахов.
«Можешь мне поверить, брат, — пояснил монах, — я сам родом из Ларны, знаю, о чем говорю. Народ там простой: плюет на все эдикты, указы, титулы и проповеди. А по-настоящему верит лишь в звонкую монету. Есть у тебя деньги — значит, будет и еда, и ночлег».
Крыть мнение уроженца вольного поселка инквизитору было нечем. Так что по окончании привала отряд двинулся к Ларне.
Не будет лишним, наверное, сказать еще кое-что об этом поселке. Располагалась Ларна в почти круглом ущелье. Из которого во внешний мир, на восток и на запад вело лишь по одной дороге. Причем ни широкими, ни идеально ровными эти дороги отнюдь не являлись.
Близлежащие горы и скалы отбрасывали немалую тень. Поэтому даже летом в полдень на долю жителей поселка приходилось совсем немного солнечного света. И за это непривычный глаз какого-нибудь чужака мог счесть Ларну местом холодным и мрачным. Хуже кладбища.
В склонах ущелья зияло несколько рукотворных проемов — входов в рудники. От них вились многочисленные тропки к каменным домам под черепичными крышами. Сообразно форме ущелья, размещались дома по окружностям… или, скорее, вдоль спирали.
А еще в Ларне наличествовало свое «сердце», расположенное чуть ли не в самом центре ущелья. Причем досталась эта роль отнюдь не мрачноватому массивному зданию Управы, словно выточенному из цельного камня. И уж точно не маленькой церквушке с прохудившейся крышей.
Нет: средоточием общественной жизни в поселке считалась таверна. С характерным названием «Кирка и лопата». Соответствующие инструменты как раз изображались на вывеске у входа.
Заведение это служило одновременно постоялым двором для приезжих, а также смесью кабака и трапезной для всех. И именно сюда первым делом направились Эдна, Вилланд и Аль-Хашим. Как только добрались до Ларны и мало-мальски осмотрелись.
Хотя вечер еще не наступил, недостатка в посетителях «Кирка и лопата» не испытывала. Способствовали тому особенности горняцкого труда. Когда рабочая смена не ограничена световым днем. Зато по окончании ее выпадает выходной. Провести который труженики рудника вправе по собственному усмотрению. Хоть семье внимание уделив, хоть навестив друзей. Ну или просто предавшись заслуженному безделью.
Однако большинство, как видно, предпочитало всем видам отдыха посиделки в таверне.
С порога приметив стойку, а за нею держателя таверны, Эдна направилась к нему — договориться насчет комнаты. Одной на всех, по соображениям экономии… и безопасности, кстати, тоже. Ведь в случае какой неприятности оборонять одно помещение будет легче.
— Эх! Жаль, что ты не умеешь золото создавать, — тем не менее посетовала разбойница. Адресуя эти слова увязавшемуся за ней Аль-Хашиму.
— Увы, о, мечтательная юница с золотым сердцем, — отвечал на это алхимик с виноватой улыбкой, — создать сие доступно лишь Всевышнему. И не нам, простым смертным, пытаться превзойти Его.
А Вилланд тем временем уже озирался в поисках свободного стола в трапезной. Ну или хотя бы места за столом.
— Зацени-ка его, — между делом проговорил охотник, рукой указывая на одного из посетителей.
Обращался он при этом к Игорю — неприкаянной душе, подселившейся в его тело. Однако говорил вслух, забыв про осторожность. И, вполне ожидаемо, слова эти услышал один из ларнцев. Что как раз проходил мимо.
— Что бы ты понимал, птичка залетная, — буркнул тот, нарочно задевая Вилланда плечом, — посмотрел бы я на тебя… если б твою жену ведьма сглазила.
Выяснять отношения с местным жителем охотник не стал — предпочел промолчать. Не то, чего доброго, на трех гостей добрая половина поселка ополчится. Однако посетителя, столь удачно примеченного, из виду выпускать не стал. Не забыв про вторую цель своего пути.
Речь шла о том, чтобы найти для Игоря новое тело. Причем непременно живое. Однако занятое столь слабой душой, чтоб изгнать ее не составило труда.
Узнать человека со слабой душой, если верить Аль-Хашиму, было проще простого. Человек этот явно не цепляется за жизнь. Но напротив, приближает ее конец всеми доступными способами. Начиная от горького беспробудного пьянства и заканчивая попытками вскрыть вены либо затянуть петлю на шее.
И надо сказать, что посетитель таверны, на которого указал Вилланд, действительно производил такое впечатление. Вены резать он, правда, не спешил. Зато пиво поглощал без меры, в одиночестве сидя за одним из столов.
