Это не наша война - Кошовец Павел Владимирович (книга бесплатный формат txt) 📗
Без лишней суеты компания собралась. Стоянка исчезла. Последним ушёл в стену леса эльф, окончательно затирая колею от колёс и посыпая место следа каким-то порошком.
На тракте было спокойно. Лишь раз в сторону Агробара проехала телега, гружённая мешками, мальчишка - возница клевал носом, а на товаре спал кто-то из взрослых. День плавно уходил на свидание с ночью, но ещё три - четыре светлых часа должно было быть.
Рохле неудобно было лежать: муравьи так и норовили залезть в штаны, листья и травинки неизменно щекотали, безрукавка из телячьей кожи с нашитыми железными бляхами, которую заставил надеть "мама", давила в бок... Или это сосновый корень? Тролль хотел проверить, что ему мешает лежать, но вовремя вспомнил, что Худук запретил шевелиться - они кого-то ждали и находились... как это?.. а, в засаде. Достаточно того, что он, лёжа рядом, сердито зыркал и колол острым локотком, когда у Рохли бурчало в животе. Настроение у "мамы" такое, что лучше было не привлекать его внимание и не сердить. Спасибо Ностромо, отрезавшему ему с собой кусочек мяса. Маленький такой. С килограмм. Как там он, гном? Он хороший. А остальные спрятались недалеко. Рохля потянулся рукой к затылку - чешется. Хорошо хоть снял шлем, красивый такой, но неудобный. Вообще, тролль не очень уважал одежду и всякие штуки, которые нужно цеплять на себя.
Звук почёсывания прозвучал неожиданно громко, и Рохля испуганно покосился в сторону Худука. Облегчённо выпустил воздух и неожиданно замер сам, прислушался. Не пели птицы, перестали шуршать животные, и даже насекомые и растения, казалось, замерли. Вспомнил напряжённое лицо "мамы", и это ему не понравилось. Посмотрел на дорогу.
Приближался отдалённый гул, нарастал, словно шум прибоя, и вот на дороге появились всадники. Но какие! Эти четырёхногие никак не походили на лошадей. Вытянутые головы с развевающимися клоками гривы, приплюснутые морды, мускулистый корпус и крепкие, но короткие ноги или, вернее, лапы, болтающийся нервно хвост. Эти ездовые животные были скорее из породы кошачьих. Хищники. Различных оттенков: от относительно белого до грязно-серого. Наездники - кряжистые фигуры напоминали гномьи, только с втопленными в плечи небольшими головами. Были они в чёрных одеждах: доспехах и плащах, почти все с накинутыми на головы капюшонами, а у кого нет, виднелись шлемы с загнутыми вниз по бокам рогами. Сзади на широких крупах животных были прикручены внушительные баулы.
Ровные ряды наездников растянулись по всей ширине дороги. Пронеслась крытая повозка за кольцом охраны, которую тянула шестёрка животных; на подножках, лицом наружу с обнажёнными кривыми саблями застыло до десятка воинов.
Внезапно нечто нарушило равномерное движение колонны. Один из стоявших на повозке охранников на ходу ловко прыгнул на спину одного из свободно бегущих рядом животных, резко рванул гриву и, грубо расталкивая соплеменников, что-то яростно крича, выскочил на обочину. За ним устремилось до двух десятков молчаливых всадников.
Рохля напрягся: чёрные стремительно вытянулись к тому месту, где у них была стоянка. Он с товарищами прятался метрах в двадцати от места их остановки и около пятнадцати от входа в лес, поэтому ему хорошо была видна морда (по-другому не назовёшь) предводителя, когда тот, слетев со взрыкивающего четырёхногого хищника, сам упал на четвереньки и, низко опустив голову к земле, вынюхивая, стал наматывать круги, ругаясь на мешающих ему и затаптывающих следы бойцов. Те поспешно отъехали чуть назад, к дороге.
Покружившись, следопыт замер, повернул голову в сторону леса. Лицо у него было неприятное, можно даже сказать, страшноватое - решил про себя Рохля, уводя взгляд от вывернутых принюхивающихся ноздрей, горящих красными угольками провалов в местах расположения глаз, ротовой щели с мелькающим быстро тонким язычком - и вообще, всего изъязвлённого, будто покрытого коростой лица. Понятное дело, что тролль и помыслить не мог, что он боится - подобное чувство одолевало его только когда попадал в беду "мама" Худук. Да и наблюдал он, как охотник, ведь смотреть прямо в лицо потенциального врага было опасно, и юный тёмный, зная это, по касательной отслеживал передвижения на поляне.
Немигающий взгляд пошёл вдоль кромки леса, приближаясь к месту, где прятались они, и Рохля вдруг почувствовал скользнувший вдоль хребта по спине озноб, словно сыпанули снега. Понимая, что лучше совсем опустить глаза, не смотреть, остановить сердце, не выдавать себя, потому что это существо может чувствовать и взгляд и слышать дыхание сквозь любую преграду... Что-то легло на затылок троллю и непреклонно прижало голову к земле. Рохля облегчённо закрыл глаза и провалился в темноту...
- ...Здоровяк, просыпайся! - сквозь вату донёсся знакомый голос. - Вот это организм, чтоб тебе приснился добрый человек. А добрый человек, как известно хуже разбуженного дракона. Рохля!
- А?.. Встаю.
Тролль зашевелился, выбираясь из кустов, расправляя затёкшие мышцы, удивлённо хлопая глазами. Ему вспомнился страшный сон.
- А где?.. - Рохля повёл руками вокруг, не в силах найти подходящие слова. - Мне приснилось? - обратился к "маме".
Худук внимательно смотрел на огромного тролля как... как взрослый и опекающий дитё родитель. Не было - как ни странно - в его глазах ни капли злости или насмешки, ибо известно, что гоблины по части злобного озорничанья первейшие, а издевательство над разумными - их призвание.
- Что, маленький? - сочувственно спросил Худук и бросил осторожный взгляд по сторонам - где остальные? Эльф стоял на дороге. С наложенной на тетиву стрелой. А Ройчи, видимо, ушёл за гномом и фургоном. - Тебе было страшно?
- Ну-у, - смутился тролль, - не зна-аю, жрать охота, - опустил глаза. - Я подвёл вас? Уснул? - тролль так расстроился, что видно было, как сквозь дублёную кожу проступил румянец.
- Нет, всё нормально, - твёрдо ответил Худук и погладил по голове присевшего перед ним на корточки Рохлю. - Если бы что-то произошло, ты бы нас не подвёл, - тихо и непонятно пробормотал про себя гоблин.
- А что-о это было, жрать охота? - тут же воспрял духом тролль. Ещё он хотел спросить, когда они будут кушать, но боялся потерять благорасположение "мамы", которое ему очень нравилось, и которого порой очень не хватало.
- Это, здоровячок... - гоблин задумчиво посмотрел на трогательно склонившееся к нему, не очень-то симпатичное по человеческим да и гоблинским меркам, где-то даже неприятное внешне существо, улыбнулся своим мыслям и продолжил, - была смерть.
Взгляд гоблина в мгновение заледенел, пугающе почернел, что Рохля помимо воли отшатнулся, но он тут же понял, что это не его касается, и вновь придвинул башку к "маме", ведомый твёрдой рукой, ухватившей за загривок (кстати, знакомое воздействие на его голову - недавно такое было, надо вспомнить). Порой его удивляло, как много силы в такой маленькой "маме". Но об этом он подумает потом, а сейчас Худук хотел сказать ему что-то очень важное - это было не очень часто, поэтому стоило хорошенько послушать, жрать охота.
- Это была смерть. Но такая, которую ты можешь - и должен! - глаза "мамы" ещё страшнее расширились, такое воздействие тролль вряд ли забудет, - давить!..
- Худук! - донеслось со стороны дороги. - Кончайте обниматься. - Или вы наделали в штаны, и нам нужно подождать, пока вы постираетесь? Заодно мой плащ сполоснёшь, который ты испоганил.
Гоблин ещё несколько мгновений заботливо смотрел в глаза тролля, потом его лицо будто потекло: губы скривила ухмылка, глаза прищурились, сдавились мешками век, и в них, как обычно, заплясали бесенята. Он потянул тролля за ухо, заставляя встать, развернулся к дороге.
- Зачем же стирать, белоручка эльфовская? Что-то ни разу не видел тебя за этим занятием, дракон тебя прополощи и выплюни. Я слышал, у эльфов есть какой-то секрет очистки одежды, не снимая её, - Худук влез в повозку, вызывающе посмотрел на хмурящего светлые брови эльфа. - Продай секрет? - доверительно наклонился к Листочку. - Или давай дам тебе поносить свои штаны... Хра - хра - хра! - ловко увернулся от оплеухи и перебрался через мешки к сидящему на козлах хмурому человеку. Спросил совершенно серьёзно: - Куда едем?
