Цена любви - Болтон Джей (читать книги без TXT) 📗
Конан едва успел отпрыгнуть, чудом избежав коварного удара, отступив перед человеком заступившим ему дорогу. Маленький человек, едва достававший до груди киммерийца, хрупкий, даже женственный с виду, но воин в движениях и поступках, беззлобно взирал на варвара снизу вверх. Широкий аквилонский меч был опущен к полу и казался совершенно безопасным в слабых руках этого коротышки.
Но Конан знал, что впечатление это обманчиво; многие, кто так считал, теперь горько о том сожалели, если вообще были живы.
Звали его Малик — правая рука самого Басилиса. Он, как и хозяин, был родом из Стигии, и весь Шадизар знал стигийца как непревзойденного мечника и человека, тонко разбирающегося в вопросах женской красоты.
— Рад, что не задел тебя, киммериец, — миролюбиво заговорил Малик. — Было бы жаль убивать такого бойца.
— Не думаю, что в этом есть твоя заслуга, — не слишком приветливо откликнулся Конан. — Уйди с дороги, Малик, мне надо поговорить с Басилисом.
— Решительно невозможно, — стигиец картинно всплеснул руками. — Счастлив был бы тебе помочь, но, к сожалению, хозяин спит и приказал никого к себе не пускать. Если хочешь, можешь поговорить со мной. Когда Басилис проснется, я передам ему твое дело, а уж он потом сам решит, стоит ли встречаться с тобой. Или, если желаешь, у нас есть другой вариант… — стигиец демонстративно повел мечом и лукаво улыбнулся.
— Мое дело не терпит отлагательств, — спокойно ответил Конан. — Ты не оставил мне выбора, Малик. Защищайся!
Конан, словно вихрь, набросился на коротышку, обрушив на него ураган сокрушительных ударов. Под яростным напором киммерийца улыбка мигом слетела с лица Малика, и маленький стигиец отступил, прижимаясь спиной к стене. Он ловко отводил удары, но атака Конана была так стремительна, что перейти от обороны к решительным действиям Малик не имел ни малейшей возможности. Однако и Конан, по праву считавшийся в воровском мире одним из самых умелых бойцов, столкнулся с непреодолимым препятствием.
Мечи мелькали в пляске смерти, и бисеринки пота в изобилии осыпали лица воинов. Оба обладали отменной реакцией и не уступали друг другу в искусстве битвы.
Но киммериец оказался намного сильнее и выносливее своего противника. Скоро Малик стал заметно уставать. Каждый направленный на него выпад он отражал с болезненной гримасой на лице. Наконец аквилонский клинок со звоном вылетел из его ослабевших, влажных от пота рук. Конан, тяжело дыша, горой возвышался над поникшим стигийцем.
— Ты победил, киммериец, — прохрипел Малик. — Избавь же меня от позора, прикончи скорее.
— Твой позор — ерунда, по сравнению с подлостью твоего господина. Веди меня к нему, — беззлобно бросил Конан, для убедительности подтолкнув стигийца кончиком меча.
Покорный судьбе Малик неохотно распахнул перед киммерийцем двустворчатую дверь и первым шагнул в спальню Басилиса. Конан не отставал ни на шаг.
Пройдя под тяжелыми шторами зеленого бархата со свисающими гроздьями золотых кистей, Конан вслед за Маликом попал в просторную светлую комнату, в центре которой, занимая чуть ли не все помещение, располагалось высокое ложе, заваленное белоснежными шелковыми подушками.
У подножия кровати стоял поднос с аппетитными спелыми фруктами и чеканный кувшин с длинным горлом. В глубине постели сладко спал Басилис, обняв рукой обнаженную женщину с длинными вьющимися волосами редкого в Заморе соломенного цвета. Губы стигийца вздрагивали во сне. Еще одна девица, уроженка Хаурана, сидела на постели, кутаясь в покрывало, и испуганными глазами дикой серны следила за киммерийцем. Видимо, шум драки и звон оружия напугал ее, но разбудить своего господина рабыня не решалась.
Конан с нескрываемым удовольствием рассматривал девушек, отдавая должное изысканному вкусу стигийца. Под пристальным взглядом киммерийца вторая девица сладко потянулась во сне и приоткрыла глаза. При виде варвара с обагренным кровью мечом в руках, томная улыбка тут же исчезла с ее лица, и девушка резко подскочила на месте, прикрывая руками глаза. Кивком головы Конан отдал приказ, и обе женщины с готовностью скользнули прочь из спальни.
Киммериец подошел к постели и рывком сдернул со стигийца простыню. Басилис что-то обиженно пробурчал и перевернулся на другой бок. Протянув руку, Конан сжал пальцы на горле стигийца. Тот сдавленно захрипел и беспомощно замолотил руками по смятой постели.
— Хочешь что-то сказать? — поинтересовался киммериец, слегка ослабив хватку.
— Конан… мы же были друзьями, — еле выдавил одноглазый.
— Правильно, были. Пока ты, жалкий ублюдок, не взял мое золото, — бросил варвар ему в лицо.
— Я не понимаю, о чем ты! — взревел Басилис, предприняв яростную попытку освободиться от захвата.
Он был немыслимо силен, и отчаяние придало ему мужества, так что киммерийцу пришлось потрудиться, чтобы удержать его на месте. Поняв, что сопротивляться бессмысленно, Басилис смирился со своим положением и притих. Конан разжал пальцы, но оставался настороже.
— Я не понимаю, о чем идет речь, — жалобно заскулил стигиец. — Объясни же, что все это значит?!
— Где мое золото? — угрожающе процедил киммериец и в двух словах разъяснил свой вопрос, подкрепив рассказ увесистой оплеухой, отчего одноглазый кубарем полетел с постели.
— Не брал я твое золото! Боги мне будут свидетели! — вопил Басилис, на четвереньках прытко отползая от подступающего к нему киммерийца.
— Врешь, собака! Я нашел там вот это! — Конан достал из-за пояса посеребренную коробочку и сунул под нос стигийцу.
— Это не моя! Клянусь! — визгливо заорал Басилис— Я тебе докажу, докажу!
Он бросился к своему халату, валявшемуся скомканным на полу и стал яростно перетряхивать содержимое карманов.
— Я докажу, докажу… — приговаривал он. — О, Сет, где же она?! А, вот! Смотри, вот моя!
Басилис бросился к киммерийцу, с торжествующим видом протягивая на раскрытой ладони ореховую безделушку, точное подобие той, что держал в руках Конан.
— Ну что, убедил я тебя! Говорил же тебе, не брал я твое золото! — возбужденно подпрыгивая, вопил Басилис.
Конан молча сравнивал две вещицы, не обращая на него внимания. Наконец он произнес:
— Они очень похожи.
— Еще бы, кхитайцы продают их сотнями.
— Возможно, я ошибся, Басилис. Кажется, я убил двух твоих людей и вышиб зубы еще одному. Скажи, сколько это будет стоить, и я заплачу тебе вдвое, — миролюбиво предложил киммериец.
— А, пустяки… Две сотни монет меня вполне устроят. Малик, пусть принесут нам вина, — Басилис запахнувшись в халат и, успокоившись, присел на краешек просторного ложа. — А много золота пропало?
Конан назвал сумму. Стигиец аж подпрыгнул на месте и потрясенно зацокал языком.
— Теперь я тебя понимаю и не могу ни в чем винить. Да… за такие деньги жизнь отдать не жалко! — Басилис вздохнул еще раз, порадовавшись, что Конан в приступе гнева сразу не свернул ему шею, что сам он на его месте сделал бы не задумываясь.
Вошел слуга, принес вино, разлил его по кубкам и передал в руки Конана и стигийца.
— Что же ты теперь собираешься делать? — с живым участием поинтересовался одноглазый.
— Еще не знаю… Буду искать похитителей, — отрешенно откликнулся варвар и залпом осушил свой кубок.
Басилис помолчал, задумчиво почесывая подбородок, затем лицо его прояснилось, и он, порывисто обернулся к киммерийцу.
— Послушай, Конан. В знак нашей дружбы, позволь мне дать тебе совет, — все еще с трудом веря в свое чудесное спасение, воскликнул Басилис.
Конан вопросительно взглянул на стигийца.
— На улице Ткачей живет один кудесник, его зовут Газим. Сходи к нему с этой коробкой, и он за пару золотых узнает с помощью заклятий, кто ее хозяин, — сияя от гордости за удачную идею, доверительно сообщил одноглазый.
Конан взвесил его слова и решительно направился к двери. На пороге он задержался и на мгновение обернулся.
— Спасибо за совет, Басилис. Когда я верну свое золото, то клянусь, не забуду тебя, — бросил варвар и с этими словами вышел из спальни.
