Между Тьмой и Ночью(СИ) - Кузнецова Ульяна Борисовна (читать книги txt) 📗
Берг всхрапнул и Рико ослабил поводья. Куда он собственно так торопится? Карьере все равно уже конец, войны на границе Ночной провинции нет и никогда не будет, а в Рангарской крепости его еще никто не ждет. Ну не станет же полковник Панарис отправлять еще и гонца на сменных с сообщением вроде: "отправил к вам еще одного военного преступника, позорящего честь мундира, ко второму месяцу Скома должен добраться. Встречайте" Рико грустно усмехнулся собственным мыслям. Конь, воспользовавшись свободой действий, свернул с дороги и поплелся напролом через кусты, видимо воду почуял. И действительно вскоре показался ручей. Рико спрыгнул на землю, напился сам и принялся обдирать траву, чтоб протереть Берга, в очередной раз жалея что он сам не конь. Очень хотелось есть, а вид флегматично жующего лирца, это желание не уменьшал, а наоборот делал нестерпимым. В последний раз он ел вчера ночью, если конечно можно назвать едой горсть маларки7. В отчаянии Дерс попробовал даже пожевать траву. Не помогло. Если так пойдет и дальше, то позора службы в Рангарской крепости удастся избежать! Он просто умрет с голоду по дороге.
--------
7. Маларка - ягода вкусом и формой похожа на землянику яркого фиолетового цвета.
Рико с тоской посмотрел на небо. Второй час Скома. Надо было поспать, но спать не хотелось. Хотелось есть и согреться. Кремня, что бы развести огонь у него тоже не было. У него вообще ничего с собой не было кроме тупой железяки без ножен. Рико снял мундир и развесил его на ветвях, растущей рядом, омелы. После вчерашней стирки он был еще белым и смотрелся вполне новеньким. Лишний раз его мять и пачкать не стоило.
Юный лейтенант нарвал с кустов побольше пушистых веток, накидал их в кучу и сам в эту кучу закопался. Теплее не стало, но поспать надо. Вспомнился дом... широкая, теплая и мягкая кровать, горячие булочки по утрам, обед из трех блюд... Желудок отчаянно заурчал. Нет. Заснуть не получится. Раз заснуть не получится, значит надо ехать дальше.
Рико вновь одел мундир, погладил морду Берга и спросил:
- Ну что друг, прокатимся еще?
Конь фыркнул, Рико улыбнулся и запрыгнул в седло.
В пятом часу Скома начал накрапывать дождик. К первому часу Лита светлее не стало. Тучи затянули все небо, а дождик превратился в самый настоящий ливень. Из за сплошной серой стены этого ливня совершенно внезапно вынырнула деревня. Даже не деревня, а лишь смутные очертания каких-то построек. Дерс свернул к ближайшему.
Большой сарай с раскрытой и перекошенной створкой ворот встретил юношу запахом подгнившего сена и относительным теплом. Дождь тут тоже лил через прорехи в крыше, но хотя бы не так сильно как снаружи, да и ветра почти не ощущалось, но стоило зайти внутрь, как в центр сарая выскочил большой, лохматый пес и сердито гавкнул.
- Я не надолго, - устало сказал Рико и прошел мимо собаки в самый сухой на вид угол помещения.
Баронесса Флория Мелорская была единственной дочерью хозяина Мелории и первой красавицей всех вольных баронств. Ее брак с Ханором Вилским был делом обговоренным и решенным еще с момента рождения последнего. Однако когда бароны Вилский и Мелорский уже прикидывали как бы объединить два баронства к большей прибыли обоих, Флория сбежала в Империю с проезжим конезаводчиком. Тогда жизнь казалась прекрасной: красавец муж добрый, верный, любящий, большая лошадиная ферма и никакого старческого брюзжания о том как можно поступать баронессе, как нельзя и как именно должна выглядеть баронесса. Детей им правда боги не послали, зато у них были лошади. О лошадях Флория знала все! Она искренне любила этих благородных животных и время от времени даже ездила в столицу участвовать в ежегодных скачках.
Но все это было очень давно. Последние лет тридцать баронессу Мелорскую называли не иначе как бабка Фло, мужа она схоронила пятнадцать лет назад, а последнего коня продала в позапрошлом году. Слишком тяжко стало вести хозяйство, да и боялась Фло, что вдруг помрет ненароком, а скотина хорошо если случайному прохожему достанется, а то ведь и за хозяйкой отправится во Врата Небесные с голоду, если долго никто не хватится.
В седьмой день второго месяца Нира бабка Фло, проснувшись утром, не обнаружила в ногах своего верного Скеца - старого пса, последнего живого друга и вспомнила, что выгнала его вечером на улицу спать, в наказание за перевернутую сковороду. Снаружи шел дождь. Внутри правда тоже кое где подтекало, но собаку было мучительно жалко. Флория завернулась в шерстяную шаль, торопливо прошаркала к порогу и открыла дверь. Пса под дверью не оказалось.
- Вот ведь старый харф, - пробормотала Фло, и уже значительно громче крикнула, - Скерц!
Ливень шел непроглядной серой стеной, пес не появился. Фло еще четверть энтима пыталась перекричать шум дождя, пока мокрая, виноватая морда все таки не появилась на пороге. Только в дом пес не рвался. Уселся перед хозяйкой и жалобно заскулил.
- Ну заходи, - разрешила Фло, отступая на шаг внутрь, - заходи, харф мохнатый, прощен.
Пес не двинулся, снова заскулил и гафкнул.
- Да что с тобой такое?
Пес встал, отвернулся, завилял хвостом и залаял, потом снова повернулся, сел и выжидательно уставился на хозяйку.
- То есть ты хочешь, что бы я гулять с тобой пошла в такую погоду? Совсем рехнулся?!
Пес остался сидеть, лишь сильнее завилял хвостом.
- Да чтоб тебя харфы сожрали! - в сердцах рявкнула Фло, и захлопнула дверь изнутри.
Однако, немного подумав, все же достала из пыльного шкафа тяжелый плащ, поплотней в него закуталась и вышла на улицу. Пес радостно залаял и потрусил к амбару, постоянно оглядываясь, не отстала ли хозяйка.
- Ох ты ж, Свет Небесный и все боги! - потрясенно прошептала Флория, заглянув в амбар.
Внутри мирно стоял чистокровный лирец. Оседланный. Золотая мечта покойного мужа. Так и не сбывшаяся. Этих животных выращивали только в Лире - горном поселке в ночной провинции. Стоили они в три веса золотом, но и купить такого коня можно было только жеребенком, да и то лишь если этот жеребенок признает покупателя. У этих лошадей за всю жизнь не могло быть двух хозяев. Лишившись хозяина такой конь не будет ни есть ни пить, а чужого человека, попытавшегося его оседлать, будь он хоть родственник хозяину, хоть лучший друг все равно сбросит, покусает, или в лучшем случае будет просто стоять, что с ним ни делай. Исключительно преданные, боевые кони. В три раза быстрее любой другой лошади и в пять раз выносливее, и есть способны хоть траву, хоть ветки, хоть заборы деревянные. Говорят в их жилах течет кровь тварей тьмы. Фло снова как в живую увидела суровые, не разговорчивые лица горцев, живущих лишь под оком Скома, невероятной грации коней и отчаяние в глазах любимого: его не принял ни один из имеющихся на продажу жеребят, а ведь они десять лет копили золото на эту покупку.
И вот теперь, это вороное чудо стоит себе в ее промокшем амбаре, и похоже пытается найти среди гнилья, хотя бы пару годных соломинок. Сердце Фло учащенно забилось, вызвав резкий приступ отдышки. Она осторожно, как будто боясь спугнуть мираж, сделала три шага к коню, и только тут заметила в углу парня в военном мундире. Он спал сидя, обхватив колени и уткнувшись в них лицом. Такой маленький и мокрый белый мышонок с грациозным вороным красавцем....
Ну что ж, лирец с хозяином в ее амбаре - это как-то более понятно и объяснимо, чем просто лирец. Фло, уже чуть посмелее, подошла к вояке и тронула того за плечо:
- Эй служивый!
Не проснулся. Фло сильнее потрясла парня и громче крикнула:
- Служивый!
- А? - Служивый поднял лицо. Свет Небесный! Да совсем ребенок же! Мокрый насквозь. Взгляд измученный, ничего не понимающий.
Фло с трудом взяла себя в руки и бодро спросила:
- Ты чего сидишь в луже?
