Системная нежить 3 (СИ) - Кулабухов Тимофей "Varvar" (книги онлайн полные версии TXT, FB2) 📗
С другой стороны, чего я боюсь? Я ж нежить? Артефакт на возрождение зарядил. И он сработает… Наверное. Если седой дед не пошутил надо мной. Если приспешники Нёргал не обшарили там всё и не стибрили. Если возрождение работает в условиях смерти хрен знает как далеко от своего мира. Чрезвычайно много «если».
Вообще у меня в инвентарном стазисе торчит один летун. Думаю, мне удастся его обратить и завербовать. Дружить-то в этом мире ему больше не с кем? Но летает он херово, видим невооружённым глазом издалека (ввиду отсутствия невидимости), да и что я пойму из осмотра чужими глазами? Не пойдёт.
Блинки. Главное на скаламбурить и не стать блином.
Вечер, близится закат. Сейчас толпа участников вторжения (остатки или обслуга) дружною толпою, как рабочие со смены, пойдут обратно в домик. Такое я уже видел, ночуют все под одной крышей, хотя внушительную охрану возле алтаря оставляют.
Полетаю на пробу.
Выдох, проверяю всё ли добро на мне крепко держится, и без раздумий: блинк, блинк, блинк, блинк.
Около двадцати-двадцати пяти раз почти строго вверх. Причем один из них к моему ужасу — не сработал (и было бы весьма полезно знать — почему?).
И вот я падаю, натурально, по формуле старины Галилея, возвращаясь обратно в направлении чужой мне планеты, названия которой не знаю.
Ветер, разогнанный до трехсот или больше километров в час (строго говоря, это я разогнанный, воздух себя ведет вполне миролюбиво) бьёт в глаза, вызывая слёзы, сейчас бы очки, как у пилотов первой мировой.
Кручу головой, пасть держу плотно закрытой.
Итак, с высоты пары километров или около того, мы (я и миллионы клопов) на полуострове, со всех сторон, кроме восточной, если определять по тому, что солнце заходит с противоположной стороны — у нас бескрайняя рябь океана.
Желудок скрутило. Изображать собой птичку (лечу и гажу) я не хотел, так что стал блинкать в направлении востока, но постоянно снижаясь.
Каменистая степь покрыта мхами, лишайниками разнообразных расцветок и узоров, чем-то вроде жёсткой травы, даже попадались поля папоротников. И много чего-то наподобие приплюснутых грибов.
Когда ты совершаешь дискретные прыжки в пространстве с такой частотой, голова начинает идти кругом, а рассмотреть окрестности толком не получается. Поэтому в какой-то момент приземлился на пригорок, не удержал равновесие и упал мордой вперёд.
Мелкий подлый камушек рассёк мне бровь, так что теперь правый глаз слегка заливало кровью, а сама рана побаливала и покалывала. Встал, зло сплюнул кровавую слюну вперемешку с каменной пылью. Ладно, приземлился целым, не по кускам, уже хорошо.
Отдышавшись по меньшей мере ещё четверть часа, любовался узорами лишайников (разбег линий десятки метров с какими-то строгими закономерностями), совершил серию блинков, как мне кажется — ещё на полтора десятка километров, но уже неторопливо и по поверхности. Звуковой нагнетатель висел на поясе и продолжал собирать ману из окружающей среды, равно как и кувшин сэл — воду. Можно было без проблем использовать открытие малых врат и переместиться сразу на полтора километра, но делать так мне не хотелось, мало ли куда свалюсь.
Единственный мой козырь при пребывании тут — насекомые о существовании жалкой букашки в моей лице (вот ведь ирония, насекомые они, а букашка — я) не знали. И если блинк я использовал с первых же минут, не вызывая никакой реакции и возражений, то гонять какую-то другую магию без особой нужды не был намерен. Даже обращение«шипастика» инсектоида в нежить я провернул, прикрывшись мутантом из своего мира.
На случай есть в центре домика есть секретная комната, где сидит главный жучара и анализирует все происшествия за день… Должна складываться логичная и достоверная картина, в которой моя морда лица не будет мелькать. Иначе её повесят на стену в этом же кабинете в качестве охотничьего трофея.
Нет. Пока только блинки.
Гора, вернее даже горы. Тут мне впервые попалась горная река. Купаться, несмотря на грязь, не стал, зато вволю напился. Невидимость не снимал, пару раз поиск живых засекал летунов инсектоидов, ещё несколько раз скопление под землей живых существ. Но — никаких признаков внешней деятельности. Надо думать, это та часть экосистемы, которая не входит в состав домика, а скорее их корм и оппозиция.
К примеру, возле домика — расчищенные и геометрически ровные (расходящиеся веером) поля с красноватыми насаждениями и вообще много следов явно «цивилизованного» характера.
Если считать, что диаметр домика как, допустим, двенадцать с половиной, ну пусть будет двенадцать километров, упростив форму до круга. Радиус, условно, шесть… При формуле площадь = Пи умножить на R в квадрате. 3,14 умножить на тридцать шесть, итого, пу-пу-пу… Сто тринадцать и ноль четыре после запятой.
Домик — это сто мать их квадратных километром местной «насекомой» цивилизации, эдакие мегасуперпупер — муравейник.
Зато на расстоянии в сто пятьдесят — двести километров никого и ничего, что бы он не подавил или не контролировал, такова была ощутимая дальность зоны влияния домика. Вообще-то впечатляет. А если их мир такой же большой как наш? Сколько может обитать в таком городе? Двадцать миллионов особей? Сто миллионов. А сколько всего городов?
Вообще-то, забравшись на гору (тут было писец как холодно и натурально лежал снег) и осмотрев окрестности, пришёл к тому, что дальше в этой части мира соседнего города-домика нет. Там пустыня, пустошь. Мёртвые бурые пески. Наверное, дальше снова условно обжитые земли.
Пока время есть, совершил серию блинков в направлении пустоши. Тут было ровно, пусто (наверное, так и положено) воняло тухлятиной, а в щелях между камней иногда мелькали спины существ тонких, но длиной с полметра, каких-то многоножек, чей панцирь был окрашен под цвет местных камней и песка.
Здесь не водилось лишайников и грибов, тем более чего-то вроде леса. Не было и следов присутствия инсектоидов. Почва между камнями смотрелось мёртвой, а сама пустошь пыхала жаром прошедшего дня, без намёка на недавний дождь.
Поиск живых тоже помалкивал, хотя отблески копошащейся под землей жизни тёплыми крупицами дают о себе знать.
Куда хватает глаз, только неравномерные бурые и серые пески, камни и тоска. Дальше не попру, достаточно этой части местного мира.
Вернулся на местную гору. Холодно. Как обычно борются с холодом? Уходят оттуда, где дует и разводят костёр.
Навык чувство подземелий ⅖.
Расовое. Пассивное. Не требует энергии в любой форме, использует только мыслительные процессы и накладывает особенности на восприятие и обработку информации. Существо способно уверенно и комфортно себя чувствовать в пещерах и подземных нишах, подсознательно ощущая их формы и рельеф, находить подземелья естественного и/или искусственного происхождения, чувствовать лазы, пути, тупики, щели, а также проникновение горных газов, течь воды и жидкостей. Навык зачастую указывает на особенности происхождения и среды обитания расы и/или отдельной особи. Навык может быть развит.
Вкидывать очки в это шахтёрство смысла не вижу (при всём уважении к рабочим горного дела). Слишком уж это далеко от моих нынешних проблем. Зато какое-то ощущение что тут где-то есть небольшое подземелье, было. И как видно, это у меня расовое. Может, поэтому я так комфортно чувствую себя в логове Питуры? Есть над чем подумать.
Мой инвентарь не заполнен даже наполовину.
Смотался блинками вниз, к ближайшему скоплению «деревьев» с шляпками-ушами, нашёл такое, которое было недавно повалено, или рухнуло (выбрало неудачное место для роста) хотя ещё и довольно молодо, под ушками те маслянистые капли, что собирают жуки, сумел закинуть его в инвентарь, где оно было распознано как «не системное, экологическая конгрегация одноклеточных и грибовидных организмов».
Закат встречал сидя в разломе между крупных (метров по двести) камней, но занимался не любованием, а присматривал проход во внутреннюю пустоту-пещеру в горе.
