Талиесин - Лоухед Стивен Рэй (книги бесплатно без TXT, FB2) 📗
— Белин здесь? Вот это новость. — Царица повернулась и взглянула на гавань. Лицо ее вновь омрачилось.
— Хм, — фыркнула Харита. — Больше я ничего тебе сказать не могу. У них тайная встреча, и Аннуби упомянул что-то насчет Великого Совета. Одно знаю — меня туда все равно не возьмут. — Она плюхнулась на ближайший стул. — Знаешь, мама, иногда мне просто хочется отсюда уехать куда глаза глядят!
Царица печально взглянула на дочь.
— Ах ты моя непоседа, не торопись уезжать. Боюсь, в твоей жизни будет и без того слишком много разлук.
— Я никогда прежде не бывала на Великом Совете. Можно нам поехать? Ну, пожалуйста!
Лицо Брисеиды просветлело.
— Может быть, Элейна тоже здесь?
Харита сразу увидела зацепку.
— Так можно? Я никогда никуда не езжу. Все остальные — Киан и Майлдун, и Эоинн, и…
— Ш-ш-ш, я не сказала «нет». Если приехали Белин с Элейной, я должна их устроить.
Харита в надежде подняла брови.
— Тогда «да»?
— Решать твоему отцу.
Харита разочарованно сморщилась.
— Но, — продолжала мать, — думаю, его можно будет уговорить.
Харита вскочила.
— Уговори его, мама! Я знаю, у тебя получится.
— Постараюсь. А теперь пошли, узнаем, будут ли твои дядя и тетя с нами на игрищах.
— Ой, я чувствую себя коровой. Да и выгляжу тоже. Ни разу в жизни меня так не укачивало. Здравствуй, Брисеида. Привет, Харита. Как я рада вас видеть! Ума не приложу, чего меня потянуло ехать — мне стало плохо, едва я ступила на этот жуткий корабль. Ну и жарища же у вас! Или это я так запарилась?
— Здравствуй, тетя Элейна. Еще не родила? — Харита со смехом протянула руку сходящей с повозки тете.
— Ах ты, насмешница! Если б родила, разве бы я пыхтела сейчас, как кабаниха? Еще несколько недель мучиться!
Элейна обхватила изящными руками огромный живот. Несмотря на все жалобы, выглядела она цветущей и, по-видимому, была вполне довольна собой.
— Элейна, ты все такая же красивая! — воскликнула, обнимая ее, Брисеида. — А на солнце и правда жарко. Идемте внутрь. Я велела подать прохладительное питье.
— Ты пойдешь с нами на бычьи игрища? — спросила Харита.
Они вступили под тень портика и под шелест пальмовых листьев за мраморными колоннами двинулись во дворец.
— Когда это я их пропускала? По мне, так ничего лучше и быть не может. Кто участвует?
— Танцоры из Посейдониса, из самого Верховного храма; кажется, Полумесяцы. Гуистан говорит, там одна делает двойку.
— Харита, помолчи, — одернула ее мать. — Элейна с дороги и очень устала. Дай ей минуту передохнуть, прежде чем потащишь нас на арену. — Она повернулась к снохе. — Еще несколько недель, ты говоришь?
— Звезды, Брисеида, звезды! Жрецы говорят, они должны расположиться определенным образом. — «О, царица, — произнесла она нарочито елейным голосом, — рожденный от тебя однажды станет царем и должен появиться при счастливых знамениях». Дурачье!
— Ты уверена, что будет мальчик?
— Уверена. По крайней мере в моей семье жрецы не ошибались вот уже в пяти поколениях. Мальчик, это точно.
— Белин должен радоваться.
— Он без ума от счастья, и правильно, ведь мне достался весь труд, а ему — весь почет.
— Имя выбрали? — полюбопытствовала Харита.
— Я посоветовалась со жрецами, они поискали в царских анналах и сказали, что в моем роду был человек по имени Передур — мудрый и справедливый правитель, очень прославленный в какие-то там времена. Думаю назвать сына Передуром.
— Имя странное, — заметила Харита, — но мне нравится.
Брисеида строго взглянула на дочь, но та сделала вид, что ничего не заметила.
— Харита, пойди, поищи братьев. Скажи, пусть собираются. Скоро мы пойдем на арену, и я хочу поспеть до толпы.
Харита нахмурилась и открыла было рот возразить.
— Иди, я хочу немного поговорить с Элейной наедине.
— Иду.
— На арене садись рядом со мной, — крикнула вдогонку Элейна. — Я займу тебе место.
Некоторое время обе женщины смотрели вслед убежавшей девушке. Брисеида вздохнула.
— Иногда мне кажется, что я никогда не воспитаю из нее царевну. Такая упрямая!
— Но не упрямее своего отца?
Брисеида улыбнулась и покачала головой.
— Нет, не упрямее Аваллаха.
Глава 2
Гвиддно Гаранхир стоял на вершине холма у ворот своего каера и смотрел, как по другую сторону Абердиви чайки с криками кидаются на рыбу, выброшенную отливом на плоский илистый берег. Ветер разметал облака, небо было синее-синее. Гвиддно всматривался в горизонт — не мелькнут ли квадратные кроваво-красные паруса грабителей-ирландцев.
Было время, и не так давно, когда вид ладьи на горизонте вызывал всеобщий переполох. Били тревогу, Гвиддно, взяв копье и бронзовый щит, выводил клан на берег отражать нападение. Иногда ирландцы все же высаживались, иногда, завидев на мелководье вопящую и приплясывающую дружину, отправлялись искать добычу полегче.
Однако сейчас горизонт был светел и чист, по крайней мере сегодня селению ничто не грозило. С последнего набега минуло много лет, но Гвиддно не забыл кровавые сражения своей юности, и бдительность его с годами ничуть не ослабла.
Внизу, на обнажившейся после отлива полоске, бродили по щиколотку в грязи его сородичи. Они собирали синеватых мидий и устриц. В устрицах изредка попадались мелкие жемчужинки, которые, отмеряя рогами, продавали столь же редким торговцам, отважившимся зайти далеко на запад в гористый и дикий край кимров. Гвиддно посмотрел, как усталые люди, согнувшись, волокут по жидкому месиву груботканые мешки, прочесывают ил длинными рогатинами… и задумался.
Выше по реке Гвиддно держал лососевую заводь. В должное время она обеспечивала рыбой его стол, а излишки шли на продажу, принося неплохой доход. Что ж, может быть, в этом году плотина подарит ему не только рыбу.
В последнее время Гвиддно, король и повелитель шести кантрефов Гвинедда, все больше ощущал свой возраст и все чаще задумывался о наследнике. Две его жены сумели произвести на свет всего одного сына — Эльфина. «Ах, кабы мои жены были так же плодовиты, как моя запруда», — часто сетовал он про себя.
Соплеменники числили Эльфина величайшим неудачником на земле. Все, к чему бы он ни притронулся, рушилось, любая его затея оканчивалась провалом. Весь Гвинедд рассказывал о его чудовищном невезении — например, как он и пять его товарищей отправились верхом в лощины возле Пекаррета за дикими кабанами.
Охотники вернулись через час после захода. Три лошади пропали, два всадника были тяжело ранены, добыть сумели одного поросенка. Спутники во всем винили Эльфина, хотя ни один не мог объяснить, что именно он сделал не так. Однако все сходились в том, что причина несчастья — он. «Сами виноваты, нечего было с ним ехать, — говорили они. — Впредь или он остается дома, или мы».
Однажды он с отцом и несколькими родичами отправился в соседнее селение на похороны высоко чтимого вождя. Эльфину как сыну Гвиддно доверили почетную обязанность вести запряженных в похоронные дроги коней. Путь к кромлеху, где предстояло упокоиться вождю, лежал через буковую рощу вверх по крутому склону.
Когда дроги переваливали через холм, раздалось хлопанье крыльев, и из травы вспорхнула испуганная перепелка. Как Эльфин ни удерживал поводья, лошади вздыбились, дроги накренились, тело соскользнуло и самым неподобающим образом покатилось по склону. Эльфина чуть было не закопали в том же кромлехе.
В другой раз Эльфин вышел рыбачить в устье реки, когда якорный канат порвался, и лодку унесло в море. Родичи уже не чаяли его увидеть, однако он заявился на следующее утро, усталый, голодный, но целый и невредимый. Лодка вместе с сетями и уловом осталась на прибрежных камнях в полудне ходьбы от селения.
Напасти, большие и малые, сыпались на Эльфина с завидной частотой. Складывалось впечатление, что самый день его рождения проклят, хотя никто не слышал о существовании такого наговора. Более того, Гвиддно был правитель чтимый и справедливый, и никто не мог понять, кому и зачем понадобилось бы вредить его сыну.
