Тень Основателя - Глушановский Алексей Алексеевич (читать книги полностью без сокращений .TXT) 📗
— Итак, чего ты хочешь? — поторопил меня Дракон.
— Я хочу вернуть себе свое прежнее имя или хотя бы получить возможность это сделать! — твердым голосом ответил я на вопрос привидения.
Громкий и, надо признать, на этот раз весьма зловещий хохот Первого императора был мне ответом.
— Вот за это вас и боялись, — отсмеявшись, сказал призрак. — Истинный Сержак. Оборвыш оборвышем, но блюдет обычай, древний и почти забытый даже в мое время. И мечта у него — не золота побольше и еды понежнее, а вырезать весь род обидчиков до последнего ребенка да вернуть старые владения, еще и небось с изрядным куском в придачу. «Не забывать и не прощать» — подозреваю, что у таких консерваторов и девиз, наверное, до сих пор не изменился?
Я кивнул, соглашаясь с его словами. Зачем скрывать то, что известно всем? В том числе и князю. Собственно, древний обычай «утери имени», помимо ритуального, имел и вполне житейский смысл. За голову последнего из нашего рода великий герцог Атари готов был выплатить ее вес в золоте. Если бы мое старое имя только прозвучало в местах моего нынешнего обитания, то я, без сомнения, быстро бы утратил эту столь дорогостоящую часть своего тела. Что было бы для меня весьма печально. Чем бы я тогда кушал?
Внезапно прекратив смех, призрак уставился на меня тяжелым взглядом красных глаз.
— Ты выбрал, — веско промолвил он, а затем коротко приказал: — На колени!
Ни запротестовать, ни хоть как-то возразить я попросту не успел. Ноги подогнулись сами, и, больно ударившись коленками о грязный пол, я замер перед Драконом. Первый император, и будучи призраком, оставался повелителем, и противостоять его приказам у меня просто не получалось!
Глядя на взмывающий надо мной призрачный меч, я тоскливо думал о недоеденной курице и о том, что, описывая исключительную правдивость Дракона в плане казней, историки все же кое в чем ошибались. Как оказалось, не так уж он в этом деле и скрупулезен. Обещал-то вырвать мне сердце, а не отрубать голову!
Вы знаете, что такое счастье — чистое, беспримесное и абсолютное? Я теперь знаю. Счастье — это когда занесенный над твоей головой меч мягко опускается на плечо, а вместо мягкого голоса Темной Леди, приветствующей вас в своих владениях, ты слышишь торжественное: «Встань, паладин империи. Пусть это будет последний раз, когда ты стоял на коленях», — произнесенное торжественным голосом императора.
Паладин. Он сделал меня паладином!!! Вот же…! И даже — ….!!! Уж лучше бы я попросил курицу!
Встав с колен, я первым делом проверил свои штаны. Как ни странно, там было сухо и не имелось ничего лишнего. Затем я помолчал. Потом помолчал еще. И еще.
Нет, мне, конечно, очень хотелось искренне и образно поблагодарить Первого императора за его действия, но если, выбирая между паладинством и жареной курицей, я однозначно предпочел бы курицу, то выбор между возможностью высказать свое мнение и вырванным сердцем был отнюдь не так прост. В смысле — высказаться хотелось, и даже очень. Но жить хотелось больше. Так что я молчал.
— Ну и чем ты сейчас недоволен?
Гримаса на лице потомка была столь выразительна, что по ней можно было легко разобрать все те непечатные выражения, что он мысленно посылал в мой адрес. Умен, ничего не скажешь. Впрочем, сейчас он вряд ли может представить все размеры подложенной ему мною свиньи. Пока что он может различить разве что небольшой кусочек сальных окороков, высовывающихся из гигантской грязной лужи политики. Интересно, что же будет, когда он полностью осознает, во что я его втравил?
Впрочем, это осознание придет еще не скоро. А пока — надо подсластить пилюлю.
— Я дал тебе тот самый шанс, о котором ты и просил!
— Да? — Яда в голосе парня вполне хватило бы на то, чтобы отравить половину Великой степи. — Значит, лишение возможности солгать даже в мелочах, воровать — даже на пропитание, обязанность помогать каждому, кто только обратится ко мне с просьбой о помощи, — это, по-твоему, благо? Особенно учитывая мое нынешнее положение… — Он выразительным жестом одернул свою затрепанную до последней степени хламиду. — Хорош же я буду — паладин в отрепьях! Да я так с голоду помру. Причем в самое ближайшее время! Это, по твоему, шанс? — От возмущения он даже позабыл о страхе.
— Продление срока жизни более чем в три раза, увеличение физических сил, ускорение заживления ран и абсолютное здоровье, значительное усиление колдовских способностей, — в том же тоне ответил ему я. — Да, это шанс! Вполне стоящий небольших ограничений, отнюдь не столь тяжких, как ты думаешь. Теперь ты сможешь вернуть себе имя, даже не предпринимая никаких действий, — к тому времени, как внуки твоего обидчика умрут от старости, ты все еще будешь полон сил и жизни! — О том, что упомянутые подростком общеизвестные ограничения — и впрямь отнюдь не строгие и допускающие возможность обхода в случае острой нужды — были отнюдь не единственными и далеко не главными условиями имперских паладинов, я решил пока не говорить. К чему лишний раз расстраивать человека? Впрочем, кажется, он пропустил мою речь мимо ушей, обратив внимание лишь на один небольшой момент.
— Колдовские способности?.. Ты сказал — увеличение колдовских способностей?
— Ну да, в том числе и их, — признаться, его интерес к этим моим словам, учитывая то, из какого рода он происходит, показался мне несколько странным.
— Но колдовства не существует! Это все бабкины сказки!
Признаться, я был ошарашен. Причем ошарашен куда сильнее, чем даже в тот момент, когда передо мной материализовался Его Сволочное Величество. Сейчас я великолепно понимал Второго императора, когда-то самолично прирезавшего моего так называемого предка. Представляю, как он в тот момент был счастлив! Увы, мне подобное удовольствие никак не светило. Хотя и хотелось. Очень!!! А чем, как не изощренным издевательством, могло быть заявление Дракона о том, что мое нынешнее паладинство, оказывается, способно усиливать некие несуществующие колдовские способности? Что, собственно, и подтвердил громкий смех, раздавшийся после моих слов.
Я человек спокойный и выдержанный. Сила воли и терпение у меня воистину железные. Будь это не так, я бы давно лежал на фамильном кладбище и кормил собой могильных червей, не заставляя великого герцога Атари нервничать по поводу беглого наследника рода Сержак. Но у всякого терпения есть свои пределы. Император он или не император, но в морду я ему дать все же попытался.
Результат попытки был неутешителен. Новый приступ смеха у Дракона и расшибленная коленка, которой я здорово стукнулся о каменный пол, провалившись в момент удара сквозь тело этой призрачной сволочи.
— Извини… — сквозь смех пробормотал Дракон, явно изо всех сил сдерживая безумное ржание. — Я просто не могу… Нет, ну это же надо… последний из Сержаков рвется набить мне физиономию, пытаясь доказать, что колдовства не существует… Скажи мне, если магии нет, то кто или что я такое? — Призрак демонстративно проплыл туда-сюда сквозь стену.
— Гад и сволочь особо крупного масштаба, — ни на миг не задержался я с ответом на поставленный вопрос.
Немного задумавшись, Дракон согласно кивнул:
— И это тоже. Но я имел в виду немного другие свои нынешние качества. — Он вновь проплыл сквозь стену. — Впрочем, не важно. Скажу лишь, что, похоже, в самое ближайшее время тебя ждет множество интереснейших открытий… ученик!
У меня воистину железные нервы. Когда Дракон произнес последнее слово, определившее мой статус, я не стал впадать в истерику, не предпринял попытку самоубийства и даже не попытался вновь броситься на него с кулаками. Я всего лишь тихо-мирно упал в обморок. И пожалуй, это было самым лучшим, что я только мог сделать в сложившейся ситуации.
Глядя на лежащего перед ним подростка, призрак задумчиво почесал затылок, сдвинув надетый на нем боевой шлем практически до самых глаз. Чего-чего, а уж такой реакции от своего потомка он никак не ожидал.
