Эльфийский талисман (СИ) - Владимиров Николай (книги регистрация онлайн .txt) 📗
— Ну, так то поезд, — попытался возразить Юра.
— Погоди, Юрыч, не части, — тем же наставительным тоном развивал мысль Володя. — Доберёмся до озера, увидим какой-нибудь таинственный остров и захочется его исследовать. В прежние времена пришлось бы нам через тростник, через бурелом пробираться, лодку на воду спускать, а сейчас? Правильно, квадрокоптер в рюкзаке, телефон в кармане, выпускаем — захотели, над островом зависли, захотели — в чащу заглянули. Да и до озера, как кое-кто нам обещал, мы тоже не пешком пойдём. Вот и подумай, так ли уж мешают твоему приятелю лишние килограммы? И чем мешают — тем, что у вас в столовую лифт не провели?
— Но ведь нельзя же… э-э… так, — попробовал возразить Юра. — Ты же мог вообще, всё лето дома просидеть, наблюдая озеро через… э-э… телефон. А вот, со мной поехал.
— Анхен уговорила, — усмехнулся Володя, ещё крепче прижимая к себе Анечку. — Да и вообще, просидеть всё лето в четырёх стенах не слишком приятно. Особенно такое жаркое. Но техника, Юрыч — это такая штука, которая запросто сделает любую сказку былью.
— А хотите… э-э… фотки покажу? — предложил Юра. — Гошка под шумок его на телефон щёлкнул…
— Лучше не будем портить аппетит, — возразил Володя, выпустив из объятий Анечку и принимаясь за бутерброд с сыром. — Иначе наша прелестная Анхен все две недели будет заниматься борьбой с несуществующими килограммами. И это в то время, когда лесной воздух, ночное озеро, лодка и костёр на берегу сами собой делают девушек стройными и красивыми. Верно, Юрыч?
— Кстати, а что с ним стало? — спросила Надя, откладывая в сторону планшет. — Ты говорил про новый год, Юра. А что с ним сейчас, в июле-месяце?
— Так… э-э… выжили мы его, — честно признался Юра, заметно смутившись. — В тот новогодний вечер Гошка последним уходил, а перед уходом распечатал снимки на принтере и вывесил на стенде, где плакаты про политику качества. В январе после праздников приходим, а снимки висят под стеклом. И снять нельзя, потому что Гошка ключи от стенда с собой увёз. Так и выжили его.
— Как не стыдно! — воскликнула Надя. — Ведь такой же человек, как и вы. Нашли себе развлечение…
И тут столь интересный разговор прервался неожиданным образом.
— Молодые люди! — послышался откуда-то сзади слегка надтреснутый голос. — Понимаю, что у вас очень интересная беседа, но не могли бы вы дать ребёнку хоть немного поспать.
Слегка привстав, Юра посмотрел назад. Как раз за Надей в кресле сидела строгая, но приятная седовласая дама, в шапочке-пирожке набекрень, а рядом с ней у окна — крошечная девчушка-кнопка в коротеньком летнем платьице. Ворочаясь на подлокотнике, тщетно пытаясь уснуть, девчушка посмотрела на Юру, подняв усыпанный конопушками нос и удивлённые голубые глаза.
— Простите… э-э… пожалуйста, — смущённо пробормотал Юра. — Мы, правда… э-э… нечаянно, мы постараемся не шуметь.
— Вот так всегда, — разочарованно протянула Анечка, стоило Юре сесть на место. — И поболтать спокойно не дадут…
Глава третья. Не роскошь, а средство передвижения
— А сейчас ребёнка точно разбудим… — вполголоса заметила Надя.
К этому времени вся несъеденная еда, вместе с недопитой бутылкой «кока-колы» и остатками чая в термосе благополучно переселились в зелёную пластиковую сумку с ручками, стоявшую на полу. В этой же сумке, после недолгого колебания оказался и один из рекламных журналов, до того вместе с четырьмя другими мирно лежавший на столике. И теперь, стоя вместе с девушками в узком проходе с верной Володиной гитарой в чёрном чехле, Юра смотрел, как сам Володя осторожно снимает с верхней багажной полки два маленький рюкзачка: светло-розовый, лоскутный, с забавным зайчиком и морковкой — Анечкин, и бело-коричневый, слегка аляповатый, с широкими лямками — Надин.
Юра нервничал. Володя не спешил будто бы нарочно, а между тем за окнами снова потянулись городские предместья, запасные пути и бесконечный розовый забор. Да и стройная проводница в светло-серой приталенной тужурке и в шапочке, из-под которой на высокий лоб выбивалась непослушная золотистая прядка, уже заняла место в тамбуре. А ведь ещё надо было успеть забрать из багажного отделения два здоровых рюкзака и четыре сумки — и это помимо того, что ребята уже несли с собой.
— Да, скорее же… э-э… скорее! — волновался Юра, чуть ли не ежесекундно поглядывая на часы. — Здесь поезд стоит одну минуту!..
— Ты говорил: две! — ответил Володя, передавая Наде её коричневый рюкзачок.
— Ой, мальчики! — верная себе Анечка не могла не привнести паники. — А что будет, если мы и в самом деле опоздаем?
— Из поезда выкинут! — фыркнул Володя, выбираясь из-за столика. — Нас с Юрычем, на полном ходу. Тебя и Надежду пожалеют, из галантности. А на самом деле, скорее всего, ничего не будет. Отпуск только испортим, да в Питер прокатимся за казённый счёт…
— Да, скорее же! — переживал Юра, с гитарой в руках устремляясь по проходу вслед за Володей и девушками.
Но первым на платформе, как всегда, оказался Володя. Галантно подав руку взвизгнувшей Анечке и спокойной Наде, даже в этот момент не расставшейся с планшетом, подмигнув хорошенькой проводнице, Володя принял из рук Юры багаж: два рюкзака, четыре сумки, зелёную пластиковую сумку с едой, а самое главное — верную гитару. Что до Юры, то, как всегда, из поезда он вышел последним. Ступив на платформу и заметив, что крайний рюкзак лежит слишком близко от края, подхватил его, оттаскивая в сторону.
— В отпуск? — с улыбкой спросила светловолосая проводница.
— Да, — ответил за Юру Володя. — Говорят, места тут красивые.
— Мне тоже говорили, — согласилась проводница. — На Селигер?
— Нет, на Вельё, — объяснил Володя. — Кое у кого тут дед живёт…
Неизвестно, как долго продолжался бы этот диалог и чем бы закончился, но тут к явному, хотя и не высказанному вслух удовольствию Анечки ударил гонг. Бесшумно скользнула дверь с овальным окном. Поезд тронулся — проплыли затемнённые окна, лица пассажиров, которым суждено навсегда остаться незнакомыми… И вот уже налетевший ветер треплет волосы, а скруглённый, как в самолёте, последний вагон с пустой кабиной машиниста проносится под пешеходным мостиком, соединяющим два вокзальных здания, чтобы, мелькнув напоследок, скрыться вдали.
— Розовый город! — заметила вслух Анечка, которая только что проводила взглядом поезд, а теперь с любопытством смотрела по сторонам.
В действительности она была не совсем права. Розовыми был не город, а только вокзал, вернее — два вокзальных здания с платформами, между которыми тянулись рельсовые пути. Над рельсами, на уровне второго этажа, выходя из одного здания и скрываясь в другом, шёл, поднимаясь ступенькой, упомянутый пешеходный мостик.
— Короче, Юрыч! — сказал Володя, с заметным усилием забрасывая рюкзак за плечи. — Главный здесь ты, а потому веди. Надеюсь, нам не придётся перебираться на ту сторону?
— Нам… э-э… именно что придётся, — разочаровал его Юра, в свою очередь просовывая руки в лямки рюкзака.
Слегка сгибаясь под тяжестью рюкзаков и сумок, в сопровождении весело щебетавших девушек, которым было интересно решительно всё, ребята неторопливо зашагали по платформе. В полутёмном вестибюле было жарко и душно. Ведущая на второй этаж лестница в три пролёта, установленная на железных столбах с литыми коринфскими капителями, казалась пришедшей из позапрошлого века — столько на ней было замазанных краской заклёпок. Зато на мостике над путями, где гулял лёгкий ветерок, москвичей встретило настоящее кошачье раздолье — две железнодорожных платформы, сверкающие на солнце пути, серебристые поперечные опоры, протянутые под ними провода, длинный пакгауз слева и автостоянка справа… Неугомонной Анечке немедленно захотелось сфотографироваться на фоне, и мучавшемуся с рюкзаком, сумками и гитарой Володе с большим трудом удалось уговорить её идти дальше. Спустившись по похожей лестнице, пройдя ещё один вестибюль с кассой и банкоматами, москвичи оказались на залитой солнцем привокзальной площади.
