Долгая ночь Примы Центавра - Дэвид Питер (бесплатные книги полный формат .TXT) 📗
В комнате явно повеяло арктическим холодом.
- «Этот… министр»? И вы уверены, что она выразилась именно так?
- Слово в слово, сэр.
Лицо Дурлы окаменело, но Лионэ точно знал, как ему следует поступить в этот самый момент. Он склонился в своем кресле так, что его высокое тело согнулось почти пополам, и заговорщическим жестом предложил Дурле также склониться вперед. Явно несколько сконфуженный, Дурла последовал его приглашению, и тогда Лионэ зашептал ему, словно сообщая величайший секрет:
- Она очень хитрая женщина, сэр.
- Хитрая.
- Да, в высшей степени. Но как бы то ни было, сэр, она все равно не более чем женщина… а я всегда был очень проницательным по части этого племени, сэр.
- Что-то я не до конца вас понимаю, Канцлер.
- Мне показалось, что в ее отношении к вам может… крыться больше, чем она позволила себе показать. Однако… не слишком ли смело я позволяю себе…
- Нет, нет, - поспешно заверил Дурла. - Я бы хотел знать все, что у вас на уме, Канцлер. Прошу вас, высказывайтесь смело.
- Что ж, Министр, - сказал Лионэ, позволив себе перейти на несколько более вольный тон, - хотя ее слова и могли показаться довольно сухими, но что-то в ее голосе свидетельствовало о совсем иных чувствах. Хотя внешне она пыталась показать, что лишь едва представляет себе, кто вы такой. Но давайте будем реалистами, Министр… Кто же на нашей планете НЕ знает Дурлу, Министра Внутренней Безопасности? Мысль о том, что она не сумеет вспомнить мгновенно ваше имя, была бы просто абсурдной. Гораздо более разумно предположить, что она…
- Хитрит?
- Вот именно. Я видел это по ее глазам, сэр. Это было совершенно очевидно… для того, кто умеет смотреть.
- Что ж… это великолепно. Просто великолепно, - сказал Дурла; услышанное явно очень обрадовало его. Лионэ снова выпрямился в кресле, и Дурла продолжил: - Я не сомневаюсь, что это будет ценное приобретение для Отдела Общественных Работ. Вы хорошо потрудились, Лионэ. Я имею в виду не этот эпизод, а всю вашу деятельность в целом.
Они еще несколько минут болтали на разные деловые темы: численность Пионеров Центавра и темпы ее роста; археологические проекты, которые Дурла, по неведомым причинам, намеревался развернуть на нескольких внешних мирах. Но Лионэ мало обращал внимания на ход беседы. Его мысли непрерывно крутились вокруг той ситуации, которая теперь открылась ему со столь полной ясностью. Не осталось никаких сомнений, Дурла был одурманен этой женщиной. Как только речь заходила о леди Мэриэл, ясность мысли сразу покидала Министра.
Это была крайне полезная информация, которую Лионэ пока что еще не представлял, как можно будет использовать, или для чего, но он уж сумеет воспользоваться ею для своей выгоды. Рано или поздно, он найдет ей применение. Маленький, но важный козырь в рукаве… и Лионэ вытащит его, когда будет нужно.
ЧАСТЬ II. Во мраке ночи
2265 - 2267
Глава 1
Сенна все больше беспокоилась насчет императора.
Конечно, на кону было и ее личное благополучие. За те неполные два года, которые она провела во дворце, девушка успела привыкнуть к комфорту. Однако дальнейшее ее пребывание здесь зависело не только от благоволения Лондо, но и от его здоровья.
Но дело было не только в этом. Она видела, чувствовала, что император мог бы стать истинно великим. Он хотел столь многого добиться для своего народа. Он любил Приму Центавра с такой страстью, какой, по ее представлению, не было во дворце больше ни у кого.
Это, конечно, было весьма предвзятое мнение, поскольку Сенне никто больше во дворце особо не нравился. Дурла, казалось, был вездесущ, наблюдая за подопечной императора своим холодным и убийственным взглядом, словно хищник, ожидающий возможности наскочить на беспечную жертву. Фаворит Дурлы, его правая рука, Кастиг Лионэ, был ничуть не лучше. А потом появился еще Куто, которого Дурла рекомендовал назначить на пост Министра Информации, хотя, насколько могла судить Сенна, основная деятельность Куто была направлена на то, чтобы как раз таки предотвращать распространение правдивой информации… или, уж, по крайней мере, пресекать свободный обмен мнениями. С высоты её социального положения, Сенне было хорошо заметно, как понемногу исчезают любые личности, которые осмеливались высказывать суждения, противоречащие навязываемым народу директивам правительства.
Народу… Великий Создатель, помоги народу Центавра!
Много раз за время своего проживания во дворце Сенна устраивала вылазки в город. Она оставляла свои богато расшитые, изысканного покроя платья, и вместо этого облачалась в свои любимые простые, непритязательные одежды. Она ходила по таким местам, посещение которых Лондо скорее всего - и к своему несчастью - не одобрил бы. И то, что ей доводилось услышать в таких местах, крайне беспокоило Сенну.
Постоянно и отовсюду доносились до нее обрывки разговоров, фразы, наполненные гневом по отношению к Альянсу, выдававшие эмоциональные раны, которые так и не были залечены. Ей запомнился ребенок, ковылявший на одной ноге, поскольку вторая нога, раздавленная при обрушении руин, была ампутирована, а у родителей не нашлось денег на протез. Она вспоминала женщину, которая жаловалась, что не может больше спать - любой малейший шорох в ночи будил ее, и она вскакивала с ощущением, что бомбы снова падают на нее с неба. Судя по крайне изможденному виду женщины, она действительно не преувеличивала свои мучения. Всеми сердцами Сенна желала хоть чем-нибудь помочь ей, и спрашивала себя вновь и вновь, что же может она сделать.
У каждого в прошлом была своя, особая история ужаса и мучений, но нынешние их высказывания были одинаковы. Негодование против Альянса по-прежнему жгло их, и хотя восстановление Примы Центавра шло полным ходом, Сенне казалось, что происходит не просто восстановление. Происходит подготовка к некоей ответной атаке на Альянс. Какой может оказаться эта атака, не представлял пока что никто. Но всех объединяло чувство гнева, обращенного в одну сторону - на Альянс, и это чувство пронизывало все социальные слои Примы Центавра, от верхов до самых низов.
По правде говоря, Сенна любила Альянс нисколько не больше, чем любой другой житель Центавра. Но некоторые аспекты ее обучения, включая безвременно прерванные занятия с Телисом Эларисом - о котором она по-прежнему вспоминала, по крайней мере, раз в день, и каждый раз с чувством горя и утраты - привели ее к умозаключению, что путь, на который, по-видимому, вступила Прима Центавра, не мог быть правильным выбором. Этот путь вполне мог привести в конце концов к еще более ужасной катастрофе. Прима Центавра была разбита, ее города стерты с лица планеты, но, по крайней мере, большая часть жителей Республики осталась в живых. И им позволено было возродить свой мир, и вот - экономика планеты явно, пусть медленно, но неуклонно, приходит в себя.
Если, возродившись, Республика вернется на прежний путь и повторно вступит в конфликт с Межзвездным Альянсом, то на этот раз все может обернуться для них гораздо хуже. Вместо того чтобы возродить славу и величие прежней Республики, центавриане могут просто вымереть. В течение жизни одного поколения все, чего достигла за свою историю Республика Центавра, и доброе, и злое, превратится в прах и будет забыто.
Сенна страстно желала не дать этому случиться, но не имела ни малейшего представления, что она может сделать, чтобы предотвратить подобное развитие событий. Одна-единственная женщина, пожалуй, не в силах остановить массовое самоубийство целой расы, которое представлялось наиболее вероятным итогом продолжения нынешнего курса Примы Центавра.
Единственная возможность, которую видела Сенна, была связана с императором. Но в последнее время у нее сложилось впечатление, что император с каждым днем все дальше и дальше уходит от дел.
