Сын Китиары - Уэйс Маргарет (электронную книгу бесплатно без регистрации txt) 📗
Он не узнает о том, какая ирония заключалась в этом пожелании.
В самом начале пути стало ясно, что ни один из этих уроков не дастся легко. Двое старших братьев решили между собой (не сказав, конечно, об этом отцу), что это путешествие должно «сделать мужчиной» их заучившегося братика.
Но их взгляды на то, что означало «быть мужчиной», расходились со взглядом Палина. Действительно, насколько он мог видеть, «быть мужчиной» означало ловить под одеждой блох, жевать плохую еду, хлебать скверный эль и общаться с женщинами сомнительного поведения. Как раз об этом Палин собирался высказаться, когда Танин проговорил краешком губ: «Веди себя как мужчина!» после того как оба брата вошли в дверь трактира.
Но Палин не стал раскрывать рта. Он с братьями входил в незнакомый трактир, расположенный в считающейся неспокойной части Санкриста. Юный маг учился достаточно, чтобы понимать, что сама их жизнь может зависеть от того, насколько дружно он смогут противостоять опасности.
Это братьям, несмотря на все их различие, удавалось вполне успешно. Так успешно, на самом деле, что с ними не случилось никаких неприятностей во время долгого путешествия из Соласа на север. Старшие братья были крупными и крепкими, унаследовав силу и сложение Карамона. Опытные воины, они гордились полученными в боях шрамами и носили свои мечи с ловкой непринужденностью. Самый младший брат, Палин, был высок и хорошо сложен, но имел хрупкое тело человека, привыкшего больше к книгам, чем к оружию. Однако любой, кто вдруг посчитает его легкой добычей, может взглянуть на приятное серьезное лицо этого молодого человека, заметить пронизывающий взгляд ясных глаз и подумать еще раз, прежде чем напрашиваться на неприятности.
Впечатление это, возможно, усиливал еще и Жезл Магиуса, который Палин носил с собой. Сделанный из простого дерева, украшенный ограненным кристаллом, который держит золотая лапа дракона, посох не проявлял никаких волшебных свойств. Но его окружала темная невидимая аура, связанная, вероятно, с покойным хозяином жезла, которую тут же с тревогой ощущали те, кто на него смотрел.
Палин никогда не расставался с жезлом. Если он не держал его, то жезл лежал рядом, и юный маг часто протягивал к нему руку и трогал для успокоения.
В этот вечер, как и в другие вечера, вид Танина и Палина, вошедших в трактир, не произвел сильного впечатления на находившихся внутри, кроме как на одну компанию. Невысокие, но кряжистые человечки, сидевшие за грязным столом в углу, немедленно принялись шепотом что–то обсуждать, отчаянно жестикулируя. Шепот перерос в негромкое бормотание, после того как вошел Стурм и присоединился к братьям. Незнакомцы стали усердно толкать локтями того, кто сидел ближе всех к стене и чье лицо, чуть ли не до бровей заросшее густой черной бородой, скрывала глубокая тень.
– Да вижу, вижу! – проворчал он. – Думаете, они подойдут?
Все остальные за столом с жаром залопотали. Загадочные коротышки были закутаны в коричневые халаты, так что черты лиц и даже руки или ноги разглядеть невозможно.
Человек в углу окинул молодых людей хитрым, внимательным, оценивающим взглядом. Существа в коричневых халатах продолжали болтать.
– Заткнитесь, негодяи, – раздраженно рявкнул более крупный человек. – Вы привлечете их внимание.
Человечки в коричневых халатах затихли, умолкли так резко, будто свалились в колодец. Естественно, неожиданно наступившая тишина заставила всех в трактире, включая и трех молодых людей, обернуться и посмотреть на них.
– Ну вот, это все–таки случилось! – прорычал человек к тени. Два одетых в коричневое существа повесили головы, третье, однако, было настроено спорить. – Замолчи! Я все исправлю!
Наклонившись вперед так, чтобы на него падал свет, он с радушной улыбкой поднял кружку и весело произнес:
– Дуган Алый Молот к вашим услугам, молодые господа. Не выпьете ли со старым гномом?
– Выпьем, и с удовольствием, – вежливо ответил Танин.
– Выпустите меня, проворчал гном, обращаясь к существам в коричневых халатах, которые так тесно сидели за столом, что даже невозможно было сказать, сколько их там. После стонов, ругательств и возгласов вроде «ой, моя нога, ты, кувалдоголовый» или «осторожнее со своей бородой, мозги кузнечные», гном вылез – немного раскрасневшись и запыхавшись – из–за стола. Крикнув трактирщику, чтобы подали «специальное для него», он подошел с кружкой к столу, за которым уселись молодые люди.
Все остальные в трактире, матросы и местные жители в основном, возобновили собственные беседы, предмет которых, как показалось Палину, имел злодейский характер, если судить по суровому, злобному выражению на лицах. Другие посетители не приветствовали братьев, и их явно не заинтересовали ни гном, ни его компания. Некоторые бросили угрюмые взгляды на Дугана. Но это ничуть не смутило гнома. Пододвинув высокий табурет, который компенсировал недостаток в росте, полный и роскошно разодетый (по крайней мере, для гнома) Дуган плюхнулся за стол братьев.
– Что будете, господа? – спросил гном. – Напиток моего народа? У вас хороший вкус! Нет ничего лучше настоявшейся грибной браги из Торбардина.
Дуган широко улыбнулся братьям, когда к столу подшаркал трактирщик и принес в руке три кружки. Поставив их, он шлепнул на стол перед гномом большую глиняную бутылку, заткнутую пробкой. Дуган вынул пробку и с таким наслаждением шумно втянул в себя аромат, что у Стурма потекли слюнки.
– Да, превосходная, – произнес довольный гном. – Давайте сюда кружки, господа. Не стесняйтесь. Там, откуда это принесли, хватит на всех и еще останется. Я, однако, не пью с незнакомыми, так что скажите мне свои имена.
– Танин Маджере, а это – мои братья, Стурм и Палин, – сказал Танин, с радостью пододвигая кружку. Кружка Стурма была уже у гнома в руке.
– Я буду вино, спасибо, – натянуто произнес Палин. Затем добавил вполголоса: – Вы же знаете, как отец относится к этому напитку.
Танин ответил ледяным взглядом, а Стурм расхохотался.
– Ай, успокойся, Палин! – сказал Стурм. – Кружка или две браги еще никому не повредили.
– Правильно! – подхватил Дуган. – Поможет от того, что тебя беспокоит, как говорил мой отец. Этот чудесный эликсир излечит и разбитую голову, и разбитое сердце. Попробуй, юный волшебник. Если твой отец–Герой Копья Карамон Маджере, то он в свое время поднял не одну кружку, если все рассказы о нем правда!
– Я буду вино, – повторил Палин, упорно не обращая внимания на тычки и пинки братьев.
– Возможно, даже лучше для молодого человека, – сказал Дуган, подмигивая Танину. – Трактирщик, вино для юноши!
Палин покраснел от стыда, но он мало что мог сказать, понимая, что уже сказал слишком много. Смущенный, он взял кружку и ссутулился в своем белом балахоне, не смея поглядеть вокруг. Ему казалось, что все в трактире смеются над ним.
– Значит, ты слышал о нашем отце? – спросил вдруг Танин, меняя тему разговора.
– Кто же не слышал о Карамоне, Герое Копья? – произнес Дуган. – За его здоровье! – подняв кружку, гном принялся пить брагу, то же самое сделали Танин и Стурм. После того, как все трое поставили кружки, не было никаких звуков, кроме судорожных глотков воздуха. Затем последовали три довольные отрыжки.
– Хороша проклятая! – прохрипел Стурм, протирая затекшие слезами глаза.
– Не пил ничего лучше! – заявил Танин, делая глубокий вдох.
– Пей! – сказал гном Палину. – Ты же выпьешь за своего отца?
– Конечно, выпьет, правда, Палин? – спросил Танин опасно–ласковым голосом.
Палин послушно отхлебнул вина за здоровье отца. После этого остальные быстро позабыли о юном колдуне, втянувшись в разговор о частях света, в которых каждый побывал недавно, и о том, что и где происходит. Палин, не имея возможности принимать участия в беседе, принялся разглядывать гнома. Дуган был выше большинства подземных обитателей, которых встречал молодой человек, и хотя он называл себя старым, ему не могло быть больше сотни лет, и, как считается, в этом возрасте гномы лишь едва достигают зрелости. Борода явно представляла собой предмет его гордости: он часто ее поглаживал, не упуская случая привлечь к ней внимание, когда это возможно. Черная и лоснящаяся, роскошная густая борода буйно ниспадала на грудь и спускалась ниже пояса. Волосы так же, как и борода были черными и кудрявыми и почти такими же длинными. Как почти все гномы, он был кругленьким и, вероятно, уже много лет не видел носков своих ботинок из–за круглого живота. Однако в отличие от большинства гномов одет он был так роскошно, что наряд его вполне сгодился бы и правителю Палантаса.
