Восход Левиафана (СИ) - Фролов Алексей (читать книги онлайн бесплатно полностью .TXT) 📗
А потом он случайно скосил глаза на боковую поверхность и в хаотичном собрании отраженных палочек и черточек увидел их сочетание, которое... нет, он не видел его раньше, но инстинктивно взгляд ученого уловил в нем закономерности, которые могли быть присущи лишь человеческой письменной речи.
Он достал чистую буковую дощечку и начертал на ней увиденный символ металлическим пером. После первого символа уловить начертание остальных было проще и вскоре он собрал все двадцать четыре рубленые знака, которые составляли какой-то древний сакральный язык.
Оказалось, что помещение с зеркальными поверхностями содержало только эти знаки и никаких записей. Ему дали систему письма, но не дали никаких текстов с использованием этой системы. Тогда, быть может...
Он начал экспериментировать с символами, расставляя их в различных последовательностях. Сначала в уме, потом - на дощечке. А потом, когда на буке не осталось места, он принялся выцарапывать символы на поверхностях комнаты. О да, ни один исследователь не позволил бы себе такого кощунства! Но Тот был не просто исследователем, кроме того, это чувство известно всякому ученому - когда открытие захлестывает тебя настолько, что забываешь обо всех условностях, продиктованных людской этикой...
Он пробовал снова и снова, пробовал записывать символы слева-направо (как пишут все народы этой ойкумены), затем наоборот. Пробовал располагать символы по вертикали и диагонали, составлял из них независимые сегменты и общие фигуры. Он понимал, что имеет значение не только последовательность (ее он давно понял), важна еще и форма записи.
И тогда он осознал, что мыслит уже известными ему фигурами, не изобретая ничего нового. За свои странствия он изучил десятки народов и знал десятки вариантов записи письменной речи, но ему нужен был иной вариант, тот, которого еще не было. Точнее был, но так давно, что даже памяти о нем не осталось.
Тот закрыл глаза и позволил себе чертить знаки в произвольном порядке, а когда взглянул на дело рук своих, лишь улыбнулся предвечной истине. Все мудрое просто. Он записал символы, расположив их по кругу, так, чтобы не было первого и последнего, чтобы они образовывали единую семантическую цепь, причем каждое последующее прочтение добавляло новый смысл к уже прочитанному.
Его глаза вновь и вновь пробегали по кругу символов, тогда как его разум уже блуждал среди звезд. Он узнал, что его мир вовсе не плоский, это эллипс, движущийся вокруг Солнца, что было вовсе не богом (не в том смысле, в каком понимали люди), а лишь звездой, одной из мириад.
Он узнал, что вокруг этой звезды вращаются еще девять больших миров и десятки миров поменьше, которые на первый взгляд кажутся необитаемыми. Он увидел объект, что позже назовут Луной, и осознал, что этот объект пришел извне и ждет своего часа. Он увидел все многообразие племен, населявший его родной мир, и увидел богов, которые были созданы этими племенами. И Тот понял, что теперь он тоже бог. Единственный бог, обретший свою ипостась через знания.
А потом всего на мгновение его мысленный взор пронзил пласты времени и он узрел, что однажды это повторится. Все будет иначе и знания будут не собраны, а выкрадены. Однако тот, кто сделает это, также станет богом. Великим, быть может, сильнейшим из всех!
Когда Тот покинул центральное помещение пирамиды, оно схлопнулось в себя и перестало существовать в этой реальности. Как и он сам, потеряв тело смертного. В форме чистой энергии он вышел из пирамиды под яркий солнечный свет и обнаружил у входа дары - пищу, кувшины с вином, костяные и металлические амулеты. Многие из даров пожухли от времени, некоторые обратились прахом. Оказалось, что он провел в пирамиде 16 лет и его возвращение утвердило местные племена в его божественном происхождении.
Тот некоторое время жил в Типерсисе, но решил вернуться в Иуну, где он познакомился с некоторыми из местных богов, их звали Атум, Шу, Сэтх, Исида, Сэшат и великолепный Осирис. Более остальных Тот сблизился с Осирисом и Сэтхом, а Сэшат... позже молва превратит их в любовников и они действительно хорошо понимали друг друга. Но Сэшат никогда не была смертной, поэтому их близость с Тотом была обречена, и оба понимали это.
В Иуну молодой бог узнал и о других местных богах, но все они мало заботились о населении региона (каждый по своим причинам). Поэтому Тот взял себе трех учеников из числа смертных - Имхотепа, Мерит-Птаха и Хеси-Ра. Он обучал их и всех желающих математике, астрономии, лингвистике, биологии и другим наукам. Он раскрывал перед ними тайны магии, объяснял, что есть духи, боги, стихии и как с ними взаимодействовать. В то священное время наука и была магией, а магия без сомнения являлась наукой!
Имхотеп достиг великих успехов в изучении математики и астрономии, Мерит-Птах постигла врачевание и суть человеческого тела, а Хеси-Ра сумел овладеть законами гармонии и сакральной геометрией бытия.
- Это глупо, - сказал ему как-то Сэтх. Они вместе плыли в небесной ладье и рассматривали величественный Иуну, простиравшийся под рваной кромкой облаков далеко внизу. - Они любят тебя, а значит - никогда не станут уважать.
- А тебя, значит, они уважают, - улыбнулась Сешат, которая, что называется, не давала Тота в обиду, защищая его от провокаций старого прохвоста. - Не заблуждайся, брат, они тебя боятся.
- Верно, - неожиданно легко согласится Сэтх. - Боятся. Потому и уважают, ибо знают, что неуважение карается. Осириса они тоже боятся.
- Не так, - вступил в разговор Тот, оторвавшись от созерцания попыток Имхотепа возвести свою первую пирамиду. Воистину - с первого раза все получалось лишь у Творца, да и то - не факт! - Осириса они боятся не так, как тебя. Его чтут, ибо он их высшая совесть, посмертный судья, владыка мира, в котором им суждено провести гораздо больше времени, чем здесь.
- А ты воплощаешь лишь этот мир, - закончила за него Сэшат, глядя на Сэтха. - Временный. И страх перед тобой тоже временный, как и все здесь. Поэтому они не могут уважать тебя по-настоящему, могут лишь прикрываться какими угодно чувствами, лишь бы не вызвать твой гнев.
- А какая разница? - искренне удивился Сэтх, сильнейший из богов этого древнего народа порой был невообразимо прямодушен, если не сказать - наивен. - Какая разница, по какой причине они ведут себя так, как нужно мне? Они проявляют искренний страх, они почтенно склоняются передо мной и шепчут мне молитвы в засуху или в преддверии войны. Какая разница - что у них в душе? Главное - что они делают, а с их душой разберется Осирис.
Он весело хохотнул, радуясь удачной, на его взгляд, аллюзии! Тот и Сэшат переглянулись, поймали улыбку друг друга и наигранно вздохнули.
Вот только Сэтх оказался прав. Все это было глупо. Все, что делал Тот было глупо. Ибо в людях жил страх и порой он был сильнее. Сильнее всего.
Через девять лет после возвращения Тота в Иуну Имхотеп неожиданно пропал. Он скрылся от взора Тота теми приемами, которыми обучился у бога. Тот мог бы найти его без особого труда, но решил этого не делать, ибо Имхотеп был мудрым жрецом, который ничего не делал просто так. Вскоре жрец объявился в Иуну и пригласил Тота в Хемену, где, как оказалось, он возвел для своего бога храм.
Имхотеп понимал, что Тот не приемлет поклонения подобного тем, что были нормой для Сэтха или Осириса, поэтому его храм был необычным. Это была библиотека, лекторий, место для медитации и получения знаний. Тот был приятно удивлен и периодически наведывался в этот, а потом и в другие храмы, которые стали появляться по всему региону.
Но однажды, когда он решил пояснить Хеси-Ра, самому прилежному из своих учеников, один из важнейших аспектов бытия (заключенный в популярный мифологический сюжет о мировом змее Апопе, известном и в других регионах, но - под иными именами), ученик неожиданно запротестовал. Тот испытал едва ли не шок, впервые столкнувшись с ситуацией, когда человек сознательно отказывался от знаний. Бог не стал задавать вопросов, а просто взглянул в душу ученика - и увидел в ней страх. Страх перед сокровенными знаниями, доступными лишь богам. Хеси-Ра пугала мысль о том, что в своих знаниях он может сравниться с существами, которые от века были выше него!
