Рассадник добра - Дмитриева Светлана (книги онлайн полные версии бесплатно TXT) 📗
Стараясь не зацепиться штанами за лысые кустики, Машка припустила за ней.
На широкой поляне под огромным старым деревом творилось некое действо магической направленности. Остановившись у края поляны, Айшма махнула рукой, и движение замерло.
— Я рекомендую тебе никогда не приближаться к ним ближе, чем сейчас, — наставительно сказала она, обернувшись к Машке. — Запомни, нелюди видят иную картину мира, нежели люди. Никогда нельзя знать точно, что они выкинут в следующий момент. Вероятно, у себя дома ты никогда не видела их. Знакомься, это эльфы.
— Да что вы говорите?! — восхитилась Машка, незаметно подмигивая Вию и Маю.
Оба эльфа, обмотав дерево блестящими цепями, гоняли по ним среднего размера тощую кошку. Сейчас животное, зацепившись всеми лапами за ветку, тихонько и жалобно мяукало, желая спуститься вниз. Май бормотал что-то успокаивающее, но не двигался, давая Айшме возможность продемонстрировать новой служанке страшных нелюдей во всем их немытом великолепии.
— А почему они такие... грязные? — шепотом поинтересовалась Машка.
— Это их дело. — Айшма пожала плечами. — Они возятся в саду с землей и растениями и, кажется, никогда не моются. У них странная магия, непонятная нормальному человеку, и даже не всякий маг разберется в ее природе. С ними лучше не общаться совсем, но без их услуг городской житель вряд ли может обойтись. В наших условиях редкие и нужные растения выживают плохо, а оттого каждый состоятельный человек непременно нанимает себе хорошего настройщика, который и администрирует его садовую систему. Оттого-то эльфов иногда зовут сисадминами.
— Это замечательное прозвище, — давясь от смеха, признала Машка. — Можно, я их тоже буду так звать?
— Нельзя, — отрубила Айшма. — Они обижаются и перестают работать. Обращаться к ним нужно «эй, нелюдь!» или по именам. Имена их — Вий и Май, но они так похожи друг на друга, что отличить их нет никакой возможности. Ты будешь приносить им еду по вечерам. Главное — не отвлекать их от работы. Еду нужно оставлять поблизости, чтобы, проголодавшись, они могли сами ее найти. Едят они по ночам. Никогда не заговаривай с ними первая, а лучше вообще не говори. Они злятся, когда их отвлекают от любимого дела.
— Да, очень похоже на нелюдей-сисадминов, — пробормотала Машка.
— Разве ты знакома с такими? — удивилась Айшма.
— Нет, лично не знакома, — отозвалась Машка. — Но я слышала о них множество ужасающих легенд.
И, кстати, не соврала ни одним словом. Айшма удовлетворенно хмыкнула и развернулась к эльфам спиной. Май лениво приподнял ногу и показал ей черную от грязи узкую ступню. Вероятно, это считалось здесь оскорбительным жестом — показать ногу. Вий же немедленно пугнул с цепи кошку и, привалившись спиной к дереву, прикрыл глаза. Официальное знакомство состоялось, теперь можно и отдохнуть. Лучшим отдыхом для ленивой нечисти во все века был крепкий здоровый сон.
Очень мешали отросшие за неделю ногти на ногах. Наверное, здесь их стригли каким-нибудь заклинанием, но Машка его не знала, а оттого мучилась. Острые краешки ногтей впивались в кожу на пальцах и неприятно упирались изнутри в и так слегка жмущие сапоги. «С этим надо что-то делать!» — подумала Машка, печально рассматривая свои неухоженные лапищи. Не ножом же их отрезать!
— Тиока! — окликнула она полненькую и смешливую помощницу кухарки. — У тебя ножниц случайно нету? Это такая штука, чтобы ногти отрезать.
— У тебя что, с твоими ельфями свидание вечером? — хохотнула та. — Сразу с обоими?
— Ну сколько раз говорить! — Машка вздохнула. — Мы с ребятами просто общаемся. Ничего больше. А ногти растут. Надоело.
— Хорошо хоть не дети, — отозвалась Тиока. — Кому другому бы не поверила, право слово. Но ты вообще странная. И хозяин у тебя — забавный, и ельфы — собеседники...
— А что, с эльфами просто общаться нельзя? — удивилась Машка.
— Ельфы... — Тиока мечтательно зажмурилась. — Ельфы — настоящие мужчины. Жаль только, верность у них не в почете. С ельфями только любиться и можно, зато как!
— Разговаривать тоже! — категорично сказала Машка. — Это они умеют. Так как с ножницами?
— Как ты смешно их называешь. — Тиока улыбнулась, покопалась в завале под кроватью и протянула Машке остро заточенные деревянные щипчики. — Они же не только для ног. Надо говорить — стригаля. По твоему говору сразу понятно, что ты из далекой деревни, а в столице таких не больно-то привечают.
— Ну и хорошо, что не больно, — пошутила Машка, одновременно стараясь приноровиться стричь ногти незнакомым прибором. Получалось не ахти. — Я больно не люблю. Потом синяки остаются.
— Ты смешная, — доверительно сказала Тиока. — Жалко, что ты сюда нанялась работать. Тебя ненадолго хватит с твоей глупостью. С некромантами надо тверже быть, а ты добрая — пропадешь. Ладно, довозишься — брось стригалю обратно под кровать. Я побегу, а то Айшма ругаться будет. У меня дел полно.
«И почему они так не любят Вилигарка? — думала Машка, отламывая кусочки ногтей щипчиками. — Он ведь нарочно злым прикидывается, чтобы его уважали. А на самом деле он же неплохой человек. Только ранимый, как и все хулиганы. Наверное, его в детстве обидел кто-то, и теперь он боится, как бы снова не подставиться...» Как-то в школе у них был свободный урок, на котором присутствовал психолог — худой и нервный юноша в очках. Сначала он устроил тестирование. Первые минут пятнадцать класс по привычке над ним издевался, а потом постепенно втянулся в игру. Стало интересно. После теста очкарик долго и нудно объяснял про результаты теста. Кое-что из его высказываний Машке понравилось и потому осело в памяти. Особенно же потрясла ее именно эта теория — про хулиганов, которые мстят миру за давнюю обиду и боятся раскрыться перед окружающими, чтобы их не обидели снова. Некромант Вилигарк, истеричный, не уверенный в себе и ужасно вспыльчивый, относился как раз к этому, подробно разобранному на уроке классу злодеев.
Сидящий в углу невидимый крыз поперхнулся куском засохшего хлеба, уловив ее настроение. Уже много лет он жил в доме Вилигарка, воруя еду и подвергаясь магическому облучению охранных систем. В Роесне таких паразитов было довольно много, и они давно научились считывать настроение людей, поглощать атакующую магию и притворяться невидимками. Без этого шансов на выживание у них бы не было совсем. Но такой странный настрой пожилой крыз встречал впервые. Он осторожно принюхался, однако не уловил даже намека на серьезную магическую ауру у этого человеческого детеныша. Тем не менее ошибиться было невозможно: детеныш искренне жалел самого опасного человека в этом замке — мужчину, который, не задумываясь, мог бы уничтожить всю популяцию крызов на своей территории. Если бы знал, что они, крызы, тоже здесь живут. На всякий случай осторожный седой зверь тихонько юркнул в хорошо замаскированный крызиный ход в стене.
Устала. За целый день набегалась так, что ничего уже не хотелось — только упасть и спать. Полоть огород и собирать фрукты чудовищное занятие сродни китайской пытке. Согнутую спину печет солнце, под рубашку норовят заползти мелкие вредные насекомые, да еще ехидно посмеиваются прочие, более приспособленные к сельскому хозяйству слуги. Да что слуги, даже огородники втихую издевались над ней!
Странное дело: с утра было тяжко, сейчас — тоже, а вот весь день усталости своей Машка не замечала. Словно втянулась, поймала ритм жизни, царивший здесь, и сама стала частью этого ритма. Лишь прохладный вечер позволил ей выпасть из него, и сейчас ей уже не казалось, что это такое yж благо.
— Где там мой домик? — еле слышно простонала она.
К счастью, домик прислуги игнорировал законы подлости и оказался на том же самом месте, где Машка оставила его утром. Порадовавшись этому замечательному факту, Машка вползла внутрь и не раздеваясь рухнула на кровать. Заснула она не сразу. Такое частенько бывает: вымотаешься так, что ноги не держат, а заснуть никак не удается. Все прокручиваешь в голове события последних дней, мысли теснятся, жужжат, словно крайне невоспитанные пчелы. Но когда Машка все-таки заснула, то заснула крепко. Кажется, в окно кто-то стучал — то ли эльфы, то ли ветки, но она не сумела очнуться. Снилась ей какая-то жуткая чушь: пара фенов, сражающихся в ванной комнате за право паразитировать на электророзетке. Машка сидела на краю ванны и размышляла, что бы это могло значить. Разгадка вертелась где-то рядом, но все не приходила, не оформлялась в четкую фразу. Это было обидно.
