Мастер оружейных дел - Кузнецова Дарья Андреевна (читаем книги онлайн бесплатно .TXT) 📗
Нет, подоплека-то была совсем другая, упаси меня боги от таких извращений. Но… Таллий внешне оставался точно таким же спокойным и сосредоточенным, каким бывал всегда. И я прекрасно помнил, как бесили меня эта легкая снисходительная улыбка и насмешливый взгляд, а потому искренне сочувствовал Нойшарэ. Честно говоря, ей было даже хуже, потому что мне доставалось что-то типа снисхождения наставника, на которое я почти перестал обращать внимание, когда впервые спас задницу этого северянина, а на Ойшу Таллий смотрел… у меня возникала всего одна, но зато очень точная ассоциация: так умудренный опытом аристократ смотрит на шестнадцатилетнюю девочку, которая является его невестой. Некоторое умиление, мужской интерес, немного самодовольства и полная, безграничная уверенность, что девчонка уже никуда не денется. Судя по тому, что я успел узнать об Ойше, она сейчас едва сдерживала желание убить.
Вот интересно, Таллий вроде бы действительно умный человек. Неужели он не понимает, что такое отношение совсем не подходит данной конкретной особе? Просветить его, что ли? Северянина-то не жалко, но как бы он дров не наломал, и как бы все это не аукнулось девушке!
Правда, понаблюдав за ними еще, мнение свое я изменил. Сквозь привычную снисходительность северянина проглядывали совсем другие, непонятные мне эмоции. Грусть? Усталость?
Их разговор занял не больше четверти часа, после чего Ойша тронула меня за плечо, отвлекая от раздумий, и кивнула на Анатара, давая понять, что моя очередь задавать вопросы.
— Кто такой Праотец? — в лоб спросил я, внимательно разглядывая закадычного врага. Тот удивленно вскинул брови и поинтересовался:
— А он-то тебе зачем?
— Надо. Для дела. Так кто он?
— Старейшины рассказывают, что…
— Эту версию я знаю, — оборвал, не дав ему толком начать. — Меня интересует правда. Кто он или, вернее, что он такое, и как он связан с той сущностью, что заключена здесь, в ратуше.
— Почему ты думаешь, что они связаны? — озадаченно переспросил северянин. Кажется, не притворялся и действительно не понимал вопроса.
— Ты сам говорил, что по ощущениям похоже. А кроме того, ваши старейшины наверняка не просто так прислали тебя сюда, не просто так заставили именно тебя заниматься этой железкой…
— Это не железка, — резко возразил Таллий, напряженно хмурясь. Настолько резко, что я даже удивился: слишком несдержанное восклицание для этого человека.
— А что? — уточнил вкрадчиво. Собеседник нервно дернул щекой и на вопрос не ответил, вместо этого проговорил уже с обычным своим спокойствием:
— Почему ты думаешь, что старейшины сделали это намеренно?
— Не хочу говорить комплиментов, но ты слишком ценный ресурс для такого задания. Хоть бы даже эта железка, — повторил намеренно, но на этот раз северянин уже не отреагировал, — была ключом к спасению всего Северного края, глупо оставлять здесь тебя. Гораздо логичней прислать кого-то менее подвижного и менее нужного.
— Ты говорил, что прибыл сюда для ознакомления с какими-то книгами. Какими? — вмешалась Ойша.
Явно колеблясь, Таллий смерил взглядом небольшую стопку старых книг, на кожаных переплетах которых не значились названия, потом по очереди пристально оглядел нас обоих.
— Забавно. Я как-то не подумал об этом. Дело в том, что достоверных сведений о Праотце у нас попросту нет. Старейшины, возможно, знают больше остальных, но они почти наверняка не знают всего — иначе не пытались бы по крупицам собирать сведения о том историческом периоде, когда он жил. Мы занимаемся этим уже более полувека, за это время удалось почти точно установить время его появления и тех событий, о которых говорят легенды: катастрофа случилась порядка трех с половиной веков назад. Этот катаклизм привел народ к упадку, до контакта с Тураном мои сородичи находились на очень низком уровне развития, и никакие записи, разумеется, не велись, только передавались из уст в уста легенды. Книги я ищу, собственно, о прошлом моего народа. До Баладдара никто из моих предшественников волей случая не добирался: слишком далеко, да и климат тяжелый, не располагает к продолжительным визитам. В подробности вдаваться не буду, но за время поисков оформились две версии катастрофы. Первая утверждает, что произошло землетрясение, и Праотец, спасая свой народ, заколол себя этим самым скипетром на алтаре, и оный скипетр расплавился от прошедшей по нему силы. А вторая гласит, что скипетр на самом деле ключ, которым заперта темница Праотца, куда его заточил некий злодей, и именно с его уходом мы начали гибнуть. После катастрофы мы были долгое время совсем изолированы от мира, а до тех пор существовало ущелье, по которому путь к нашим землям через горы проходил в относительно безопасных и комфортных условиях, так что у нас побывало много торговцев. Здесь мне посчастливилось найти записи человека, который как будто успел бежать от наступающих льдов и даже записал свои впечатления. Только записи его очень сумбурные и разрозненные, да и почерк оставляет желать лучшего, и грамотность, так что разбираюсь с трудом. Кроме того, человек явно был напуган.
— Но что-то уже ясно?
— Не знаю. Странно. Пока выходит нечто среднее. Катастрофа была неестественного происхождения, бедствие вроде бы кто-то наслал. Хуже того, по уверениям этого очевидца Праотец не был человеком.
— Все-таки бог? — задумчиво уточнил я.
— А почему это плохо? — полюбопытствовала Ойша.
— Северяне не верят в богов, — пояснил ей, но тут же опомнился и, боясь напутать, кивнул Таллию, чтобы подробности рассказывал он.
— Немного не так. Мы считаем, что уповать на волю богов — удел слабых духом и телом, — поправил собеседник. — Боги в нашем представлении — это сущности, придуманные людьми, пьющие человеческие эмоции и душевные силы и черпающие из них свое могущество. А свободный дух человека сильнее не только духа раба богов, но самих этих богов. И подвиг Праотца в этой системе является одной из основ учения.
— Может, он просто был существом другого вида? — уточнила Нойшарэ.
— Если и так, то какого-то очень редкого, потому что ни к одному из известных на тот момент видов свидетель отнести его не смог, а известны были все. Будучи слабым магом, он мог различать ауры, поэтому особо отметил, что тот, кто правил нами, обладал оглушительной силой, несоизмеримой с силами лучших магов. Скипетр, по его уверениям, принадлежал как раз Праотцу, но свидетель не знал, что с этой вещью случилось в итоге. А еще он утверждал, что у Праотца была жена, хотя описания ее не приводит — лично не видел. Если бы наш покровитель являлся человеком, это никого не удивило бы: своей женщиной хвалятся только дураки, поэтому не случайно, что скрывался даже факт ее существования. Но здесь она называется равной, боевой подругой, ушедшей следом за ним. Я могу допустить, что наши обычаи прежде больше походили на обычаи того же Турана, но если жена — равная, получается, она тоже была богиней? В общем, весьма спорное сочинение, но моя цель пока — переписать все, что связано с Северным краем, а дальше станут разбираться уже старейшины.
— То есть не исключено, что сущность ратуши Баладдара — это жена вашего Праотца? — хмыкнул я насмешливо.
— И что она тут забыла? — риторически вопросил Таллий. — Нет, не думаю. Если уж связывать их, то просто как представителей одного вида.
— Есть еще одна интересная версия. Сущность может быть сородичем Праотца, который являлся богом Серых. Это объясняет, почему те так обижены на людей и зачем им нужна ратуша. Я даже готов предположить, что подобное заточение и поспособствовало превращению перевертышей в Серых, но тогда совершенно непонятно, зачем это существо заточили в стены башни? Легенды утверждают, что сущность призвана именно для защиты от этих тварей, но если нет, то — для чего? А еще мне не дает покоя совпадение по времени. Серые ведь впервые напали на людей тоже где-то три с половиной века назад!
— Может, это вообще — он? — задумчиво уточнила Ойша. — Ну, в ратуше. Ваш Праотец. Л’Амишшар когда-то вызвал его, заточил тут, а у вас там сразу все на… рухнуло. — Она осеклась, удержавшись от бранного слова, и почему-то глянула в этот момент на меня. А я с глубоким моральным удовлетворением отметил, как физиономию Таллия при этой оговорке перекосило от недовольства. Но северянин сдержался и не высказался, вместо этого спокойно заметил:
