Самая длинная ночь в году - Тур Тереза (бесплатные книги онлайн без регистрации txt) 📗
Потом мне стало казаться, что у нас перед особняком как-то людно. С удивлением посмотрела на привратника.
— Гости прибыли, — радостно и торжественно улыбнулся он.
Я вздохнула — нет, надо было как следует задержаться… у меня обход сегодняшний не записан в карточки… Там как раз форм много заполнять…
Передо мной распахнули дверь дома. Я вошла, сделала несколько шагов — и остановилась. И вот что мне сейчас положено делать? Идти приветствовать дорогих гостей? Распоряжаться, чтобы накрыли ужин? Идти — переодеться? Вернуться на работу — пускай с ними Андрей беседует и ужинает?..
Вздохнула уже тяжело.
— Добрый вечер, Ирина Алексеевна! — поприветствовал меня… император.
— Добрый вечер, ваше величество, — я изобразила реверанс. Да… никогда у меня реверансы сильной стороной не были.
— Можно без официоза, — оценил попытку реверанса император. — Мы с вами — родственники. Поэтому, пожалуйста — Александр Александрович.
— Хорошо, — улыбнулась я.
— В гостиную? — подсказал мой… родственник.
— Конечно, — я смутилась. Хороша хозяйка дома, нечего сказать…
— Не волнуйтесь. — Он подал мне руку, и мы пошли через прихожую, которая представляла собой достаточно большую залу с широкой лестницей посредине. Император, как и в день свадьбы, ободряюще похлопал меня по руке. — Вы зря переживаете. Реверанс вам, конечно, выполнять придется на официальном приеме — попросите Марию Алексеевну, пусть к вам кого-нибудь пришлет. Потренируетесь.
«Мария Алексеевна…» Я не сразу сообразила, что он говорит о своей супруге, императрице.
— Что касается остального… В неофициальной обстановке я бы хотел, чтобы все было посемейному. И как можно проще… Вы не против?
Мы остановились в гостиной — и я замерла, ожидая, что он усядется и даст разрешение садиться и мне. Или мне положено стоять?..
— Ирина Алексеевна, — протянул он насмешливо.
— Да, ваше ве… Александр Александрович.
— Вы слышали, о чем я сейчас говорил?
— Что-то про простоту и семейственность, — пробормотала я.
— Именно так, — кивнул он. — Тогда почему вы еще стоите?
— Жду разрешения, — честно ответила я. — А вы почему?
— Жду, пока вы усядетесь, — улыбнулся император.
Уселись одновременно.
— Вам очень неловко? — спросил меня вдруг двоюродный брат моего мужа.
— Очень, — я не стала спорить. — Понимаете, я… не знаю, как себя вести. Очень боюсь совершить какую-нибудь оплошность. Поставить Андрея Николаевича в неловкое положение…
— Это первое время… — пожал плечами император. — Мой вам совет — делайте все спокойно, как будто так и надо. Не обращайте ни на кого внимания. Вас объявят либо сумасбродной, либо оригинальной. Второе — скорее. В любом случае к вам привыкнут — и не будут особо досаждать. Я это проконтролирую. Любви особой со стороны придворных к вам не будет — уж простите за прямоту. Дело тут даже не в вас… А в личности вашего супруга — когда-то мы с ним вынуждены были серьезно проредить наших аристократов. Да и дворянство тоже. Поскольку официально за это несет ответственность Великий князь Радомиров — а не император, то к нему соответственное отношение. Так что светской жизни у вас особой не будет — насколько я знаю Андрея Николаевича, он ее терпеть не может. А в остальном… Вы, главное, не переживайте из-за пустяков. Ваш супруг вас любит — и счастлив этим. Соответственно счастлива вся его семья.
Я кивнула.
— Кстати, о семье, — продолжил император. — Знаете, чем в данный момент заняты ваш супруг и моя жена? Не знаете? Они скандалят.
Поймав мой удивленный взгляд, он рассмеялся. Но получилось как-то невесело:
— Конечно, они не повышают друг на друга голос и не опускаются до… нелитературных выражений, но… Недовольство друг другом — скрытое и явное, какие-то намеки, недоговоренность, прошлые и нынешние обиды, оскорбления — настоящие и мнимые… И так постоянно. И по любому поводу. Если Мария Алексеевна говорит «белое», то мой брат обязательно «черное». И так уже давно. Вот, например, сегодня моей жене в голову пришла замечательная идея. Она предложила дать в самом популярном женском журнале статью о вас — с фотографиями из романтической истории ваших отношений.
— И что же?
— Ругаются, — поморщился император.
— А вы тоже считаете, что это необходимо?
— Если мы не рассказываем — рассказывают за нас. И вряд ли так, как нужно нам… Монархия, конечно, популярна в стране — народ помнит еще время смуты. Однако не стоит забывать, что игры против императорской фамилии ведутся все время. Необходимо делать шаги на опережение. А тут… Такой хороший повод показать второе лицо в государстве в… человеческом обличии. А он… Упрямится… Про покушение рассказывать нельзя. Вот почему, спрашивается? Про вас — нельзя… Тоже непонятно…
— Может, лучше будет, если об этом ему скажу я?
— Возможно. Но только если это ваше решение. Мне бы не хотелось настаивать.
Насмешку во взгляде мне скрыть не удалось.
— Поверьте, не в вашем случае, — серьезно посмотрел на меня император. — Я действительно хочу, чтобы вы были счастливы…
Столица. Первые числа января. Он
Надежды на мирный семейный вечер не оправдались. Сначала Ирина задержалась на работе, а потом и император удостоил их чести своим нежданным визитом. Да еще и с супругой.
Идея императрицы о том, что ему с Ириной необходимо изложить историю их любви для прессы, у Великого князя Радомирова личного восторга не вызвала. И сколько бы аргументов ни приводила супруга императора, у него был лишь один ответ:
— Нет.
Он с интересом смотрел на Марию Алексеевну, которая уже начинала злиться, но, поглядывая на мужа, предпочла сдержаться.
Андрею Николаевичу тоже было что ей сказать — но посвящать императора в то, что его жена была замешана в исчезновении Иры год назад, Радомиров не собирался.
— Пожалуй, я вас оставлю, — поднялся Александр Александрович. — Вам, похоже, есть что обсудить.
И была в его голосе совсем неприкрытая насмешка.
— Мне жаль, что так получилось, — начала императрица. — Я успела проклясть ту минуту, когда согласилась помочь… одной даме в вашем розыгрыше. Год назад.
— Так в моем доме были вы и графиня Дымова? — желчным, неприятным голосом спросил Великий князь Радомиров. — Она уговорила вас помочь отомстить за ее бедного, несправедливо осужденного сына, который, конечно же, не виноват ни в чем. А раздавленные им дети сами под коляску бросились?
— Нет, — криво улыбнувшись, ответила императрица. — Я не настолько глупа, чтобы поверить в эту историю. Хотя — да, графиня Дымова ко мне приходила. Но ей было отказано. В том решении вы были правы.
— Тогда — кто?
— Этого я вам не скажу. Дело было личное. И касалось влюбленной в вас женщины, которая… скажем так… она надеялась на вашу взаимность.
— И поэтому вы согласились на это?..
— Это была глупость. Преступная глупость… Но я поверила, что есть женщина, которая вам не безразлична. Которой не безразличны вы. И когда она попросила помочь сделать вам сюрприз… Я не отказала. Передала ей ключ. Я не знала, что в поместье будет Ирина. Не знала, что последует за этим… Простите меня.
И императрица склонила голову.
Молчал какое-то время и князь. Потом он тяжело вздохнул — и произнес:
— Получается, что вас разыграли так же, как и меня. Может, не так зло… Но все же…
— Я места себе не находила. Молила Небеса, чтобы вы нашли девушку, чтобы с ней ничего не случилось…
— Мария Алексеевна… Кто?
— Не могу. Вы ее уничтожите. А она всего лишь глупая, влюбленная девчонка.
Они опять замолчали. Слышен был лишь треск дров в камине.
— Почему вы не рассказали обо всем мужу, когда узнали, что я замешана? — вдруг спросила она.
— Не знаю, — тяжело вздохнул Великий князь.
— Вы собираетесь это сделать?
— Нет, — уставился на огонь Андрей Николаевич.
— Почему? Вы же ненавидите меня. Вы же убедили моего мужа в том, что мой отец и мой род причастны к гибели императора и императрицы. Так почему бы вам не нанести окончательный удар, чтобы избавиться от меня бесповоротно? Вы же понимаете, что подобного вмешательства в вашу жизнь муж не простит.
