Пояс для Эмилии (СИ) - Янюшкина Вероника Александровна (читать книги регистрация TXT) 📗
— Я в долгу перед Глебом, — Аркадий взъерошил короткостриженые пряди. — Помнишь аварию, в которой ему раздробило руку?
Она кивнула.
— Мы возвращались со дня рождения Толи, — он закрыл глаза, — Глеб забыл права, и я сел за руль. Маслаков не видел, что я выпил на празднике, и согласился. А я… пал жертвой собственной самоуверенности. Ни секунды не сомневался, что доберёмся без проблем, — горькая усмешка исказила лицо Солнцева, — полил дождь, и машину занесло. Друг успел повернуть руль, не то мы бы врезались в фуру. Ударились в ограждение. Глеб кисть сломал, а я не получил ни одной царапинки.
— Дальше.
— На следующий день мне предстояло первое серьёзное дело в суде, но авария могла поставить крест на репутации. Кому нужен адвокат, который вёл машину нетрезвым и чудом не угробил себя и друга? Я прекрасно знал, какие статьи грозили.
— Не сомневаюсь, — Ольга презрительно поджала губы.
— На допросе Глеб взял вину на себя, — Аркадий оторвал лист с деревца, — я не поверил ушам, когда он заявил, что был за рулём. Глеба продержали два дня и отпустили. Его отец занимал видный пост в партии и легко отмазал сына от неприятностей. Звонок нужным людям, и в милиции всё забыли.
— Как благородно, — съязвила Белая Леди, — зачем?
— Знал, что меня посадят, а ему ничего не будет. После заседания, которое я выиграл, Глеб взял с меня слово: помочь, если ему что-нибудь понадобится, — мужчина глубоко дышал, будто слова причиняли боль, — несколько дней назад Маслаков позвонил и напомнил про обещание. Я должен быть сделать так, чтобы он и Эмилия остались наедине на час-полтора. После девушка должна была вернуться. Я ничего не знал о кинжале. Это правда.
Наследница Лукерьи смотрела в серо-голубые глаза любовника, но не верила. Гладко стелет, да жёстко спать.
— Ты обязан был предупредить меня! Про долг и просьбу! Вместе бы придумали, как поступить, но ты предпочёл обман, — женщина до крови прикусила губу, — или… есть ещё что-то, да? Зависть? Страх? Презрение? Миланя говорила, будто ты смотришь на неё и мечтаешь избавиться. Зря, я не поверила. Договаривай.
Пробуждая силу кристаллов, Белосельская подняла руку, но Солнцев опередил:
— Она мешает нашему счастью.
Ольга стиснула подушку. Из-под разорванной ткани полетел пух.
— Что?
— Когда Мила рядом, я вспоминаю твоего мужа. Формально вы так и не развелись и… однажды он придёт за ней. И за тобой. Толя ещё тот собственник, это я знаю. Ты уйдёшь к нему, а что будет со мной? Уже не молод, полжизни провёл на работе, семьёй так и не обзавёлся, — он медленно шагал к Ольге, — ты всецело думаешь о Миле, а я много лет хочу собственных детей. Пока наследница в доме, ты не согласишься. Да, я попросил Глеба внушить твоей дочери мысль вернуться к отцу и сестре. Но не больше!
— Решил одним выстрелом убить двух зайцев, — помертвевшим голосом произнесла Белая Леди, — знаешь, что я увидела в заповеднике?
— Нет.
— Эмилию в луже крови и с дырой в груди. Я вернула её, но, возможно, сама скоро уйду. Цена за камень очень высока.
Отрешённость в глазах Аркадия сменилась радостью.
— Она жива…
— Ты предал меня. Остальное не имеет значения.
Найдя в себе силы, Ольга поднялась с дивана. Резким жестом сломила цветочную кисть с бордовой фиалки и оборвала бутоны. Едва раздавленные лепестки касались пола, латыри в браслете Солнцева осыпались мерцающей пылью.
Два камня не тронуло заклятие разрушения.
— До вечера ты должен покинуть дом. Иди куда угодно, хоть к Глебу или Игорю, или к другим приятелям…
— Оля!
— …память я сохраню, но на большее не рассчитывай. Человек ты не бедный, так что прожить сумеешь.
— Я действовал из лучших побуждений.
— Ты думал только о себе.
Ольга коснулась авантюрина в поясе.
Поднялся ветер. Студёные вихри закружились над Белой Леди, словно ожидающие приказа ручные псы. Небрежный щелчок пальцами, и они, хрипя, сорвались с места, оттеснили Солнцева к лестнице. Потоки затвердевали, складывались в кирпичи, и в дверном проёме росла стена. Барьер обжигал, точно камни едва вынули из печи.
— Уходи.
— Могу я надеяться на прощение? — он крепко сжал лист и не почувствовал, как ногти распороли кожу, — когда-нибудь.
— Нет. И… последнее. Толя не придёт. Супруг никогда меня не любил, да и я давным-давно охладела, — она смахнула слезу, но продолжила, — Мила не его дочь, и он недавно узнал. Я не могу иметь двух детей от одного мужчины.
Аркадий побледнел, точно полотно.
— Да, Аркаша. Всё так, как ты подумал. И до конца жизни ты будешь мучиться от осознания, что хладнокровно отдал на расправу собственную дочь. Твоя ложь оказалась намного губительнее моей.
Слепящая вспышка, и Ольга осталась в одиночестве. Аркадий стучал по кирпичам и умолял впустить, но Белосельская не внимала просьбам. Рухнув на диван, она предалась беззвучным рыданиям.
Глава 14. Сговор
Сквозь неплотно задёрнутые шторы в комнату пробивалась тонкая змейка света. Извиваясь, она ползла по багровой скатерти, хвостиком касалась бархатного платка, где сияли латыри.
— Улыбаешься. Значит, получилось?
Уверенными росчерками пальцев Рошель Ривели, наследница Серой Леди, пробуждала кристаллы, откладывала и брала новые. Связанные в косу иссиня-чёрные локоны касались кресла, контрастируя с молочно-белой кожей и зелёными глазами.
— Были сомнения?
— Само собой. Больно сложно придумал, — усмехнулась девушка, — если бы она не переместилась в глушь? Как бы поступил?
— Переместилась, я всё просчитал. Такими влюблёнными дурочками, как она, очень легко управлять, — Глеб собирал камни в мешочек, — я всегда добиваюсь желаемого. Девчонки больше нет, скоро и от самой Ольги останутся жалкие воспоминания. Два шага до цели. С твоей помощью, конечно.
— Мать обрадуется. Они никогда не ладили, — Рошель смотрела на халцедон, — ого, «внушение»! Подобный талант встречался всего трижды.
— Я так и предполагал. Есть способ, как без вас, без Леди, понять силу камня.
— Знаю, — ухмыльнулась наследница.
Осколки родонита и бирюзы последними упали в россыпь латырей. Светало, комната наполнялась солнечными лучами.
— Покажи его, — сообщница поглаживала подушечки пальцев, — пожалуйста.
Из прикреплённых к поясу ножен Глеб вытащил кинжал. Словно ржавчина, корка спёкшейся крови изуродовала серебряное остриё. Рубин в рукояти поблёк, будто неумолимое время иссушило прежде яркий самоцвет, оставив умирать хрупкую оболочку.
— Да… как в забытых книгах, — в восхищении девушка прикусила губу, — разящее наследие Марены. Мама последние сто лет весь мир объездила, всё искала древнее сокровище, — она поморщилась, — почему не протёр? Реликвии надо беречь. Тем более, оружие, за которое все леди подерутся!
— Платка под рукой не было.
— Всего-то?
Рошель повернулась к оставленной в кресле сумке и… судорожно охнула. В глазах потемнело, по спине разлился огонь. Что-то добела раскалённое, острое пронзило девушку и подчинило себе. Дотянуться бы, вытащить ядовитое жало! Но руки безвольно повисли, точно у срезанной с верёвок поломанной марионетки.
Из груди торчал кончик острия, по которому стекала тёмно-алая струйка.
— Знаешь, в чём твоя проблема? — Маслаков задумчиво глядел на пульсирующий кристалл, — слишком доверчива. Даже Эмилия заподозрила неладное, хотя слишком поздно. Почти сбежала от меня, да не ушла от судьбы. Никогда не стой спиной к человеку с кинжалом. Он может взять и ударить.
— Обманщик, — наследница лежала на боку.
— Ты больше не нужна.
Рошель скрутили судороги.
Камень погас. Мутная плёнка заволокла рубин, и Глеб вытащил кинжал. Ссыпав камни в мешочек, Маслаков вытер лезвие о тёмно-синее платье жертвы.
— Спасибо, дорогая. Скоро к тебе присоединятся остальные ведьмы.
Довольный мужчина исчез в белёсой вспышке.
