Чародеи. Пенталогия - Смирнов Андрей (книги .txt) 📗
— Ждать? — переспросил Дэвид. — А вы сами не собираетесь участвовать?
— Нет. При моих нынешних возможностях во время нападения я буду только обузой. Ты сам все видишь. — Ксочипилли развел руками.
«Он прав, — подумал Дэвид. — Дар на уровне Куде–фар… это несерьезно. Его любой стражник по стенке размажет».
— Ну хорошо, — сказал землянин. — Я постараюсь помочь. Как выглядит эта штука?
— Вот так.
Над правой рукой Ксочипилли возник иллюзорный образ: полупрозрачный желто–коричневый топаз, вытянутый и заостренный с обоих концов.
— Лови Склепок.
Контуры двух гэемонов на мгновение соприкоснулись. Дэвиду стал известен не только внешний вид Ключа, но и то, как он воспринимался бы вижкадом и какие излучения распространял.
— Зеркал у меня нет, — сказал Ксочипилли, поднимаясь. — Буду ждать тебя здесь каждый день, в это же время. Удачи.
* * *
— Я бы хотела посмотреть на действие той силы, которую вы приобрели в монастыре, — произнесла Алиана.
Они сидели в гостиной, в том же здании, где находился ювелирный магазинчик Властительницы, только на втором этаже. Работающие без заклинаний настенные часы — предмет роскоши, цена которых в Темных Землях намного превышала цену обычного Тальдеара, — показывали, что находятся они тут уже более трех часов. Вазочка с печеньем посреди стола осталась нетронутой, зато чашек с горячим сойби было выпито немало. Три часа разговоров. Если б не сойби, могли и охрипнуть…
Если поначалу Эдвин и Алиана смотрели друг на друга отчужденно, то теперь такого впечатления уже не возникало: казалось, они нашли общий язык, и довольно быстро. Сему обстоятельству Дэвид искренне рад: перед началом встречи он сильно беспокоился, как воспримут друг друга ставший ангелом–убийцей аристократ из древней хеллаэнской фамилии, и Обладающая Силой, бывшая когда–то (по крайней мере, так казалось самому Дэвиду) обычной девушкой и даже после перемены природы сохранившая еще значительную часть своей прежней человечности. Но обошлось. Они были совершенно разными, однако сходились в одном: ни Эдвин, ни Алиана не были настроены воспринимать «чужое» как нечто недолжное, подлежащее уничтожению; оставаясь самими собой, в ином они были склонны видеть не врага, а, скорее, свидетельство многообразия мира — свидетельство, помогающее лучше понять свое собственное в нем место. Дэвид, который имел хорошие отношения с обоими, послужил им чем–то вроде связующего канала, ослабив первоначальную напряженность и поспособствовав установлению скорейшего взаимопонимания. Три часа Эдвин и Дэвид, по очереди, рассказывали об Обители, выложив, в общем и целом, практически все, что удалось накопать им самим в ходе самостоятельного расследования. Общение почти целиком протекало на уровне человеческого пласта реальности, использовать разного рода способности или заклятия для более быстрой и полной передачи информации они опасались. Перед приходом молодых людей Алиана создала магическую систему, которая затуманивала связь адептов с Обителью; она до предела умалила собственную Силу, сделавшись почти не отличимой от обычной колдуньи с сильным Даром, инициированным двумя Стихиями — Огнем и Льдом. Оставалось только надеяться, что этих предосторожностей хватит, чтобы не привлекать излишнего внимания мастеров и незримых бестелесных существ, служащих Обители и способных ощущать нервную дрожь лекемплета в том случае, если кто–либо из адептов сталкивался с проявлениями Силы. К магии, даже к самой обычной, ни Алиана, ни ее гости старались без необходимости не прибегать: баланс маскирующих чар мог быть слишком легко нарушен.
В силу этой причины просьба Алианы продемонстрировать ей приобретенные в монастыре магические умения выглядела, как минимум, странно — о чем гости и поспешили заявить. Стоило ли предпринимать все эти предосторожности, направленные на сокрытие встречи, чтобы перечеркнуть их в итоге? Стоило ли красться в пещеру спящего тигра на цыпочках, чтобы затрубить в горн у него над ухом?
Последнее сравнение, сделанное Дэвидом, слегка развеселило Алиану. Все еще посмеиваясь, серебряной ложечкой она размешала мед в сойби, сделала глоток и сказала:
— Разумеется, не нужно делать этого сейчас. Но ведь где–нибудь вы собираетесь применять свое волшебство, не так ли? Вот на это я и хочу посмотреть.
— Я полагаю, — задумчиво ответил Эдвин, — что уже в ближайшем времени вся эта игра в секретность потеряет смысл. Во время убийства лорда с ангелом происходит какая–то трансформация — к нему переходит Сила убитого… по крайней мере, ее часть… и далее начинает существовать в какой–то новой форме. Но разве кто–нибудь слышал об ангелах, которые поселялись бы в замках убитых и наводили бы там свои порядки? Нет. Они возвращаются в Обитель и начинают жить там — как правило, в бестелесной форме. И я, и Дэвид видели их не раз — они общались с нами, учили — но было ясно, что собственных целей, как и собственной воли, они уже не имеют. В течение двух с половиной лет ученик старательно отторгает свою волю, подавляет ее, старается стать идеальным инструментом для высшей силы, которая станет действовать через него. Превращение завершается, насколько можно судить, при сдаче экзамена — уже не имея никаких собственных желаний, приобретая Силу, он не использует ее для себя, а возвращается в Обитель и становится очередным элементом системы. За счет вырванной из внешнего мира Силы — а вернее, той ее части, которая может быть отобрана ангелом, — лекемплет Обители продолжает активно расти и развиваться…
Эдвин сбился. Странное чувство: в какой–то момент ему показалось, что он находится не здесь, в обществе Дэвида и Алианы, а в каком–то ином месте. Видение было совсем мимолетным — темный зал, сидящее за круглым столом люди (их лиц не было видно, и даже фигуры скорее угадывались), и он сам, рассказывающий об Обители… Что это? Плод расстроенного воображения? Остатки забытого сна?.. Секунду спустя зарождающееся беспокойство пропало — так же неожиданно, как появилось, и само видение, вызвавшее это беспокойство; а затем Эдвин вовсе забыл о нем.
Дэвид и Алиана терпеливо ждали, когда он продолжит.
— В общем, я хочу сказать, — заговорил кен Гержет, повторно ловя ускользнувшую было мысль, — что поскольку в систему мы встраиваться не будем, в Обители поймут, что с нами что–то не так. Не знаю уж, как они отреагируют, — Эдвин усмехнулся, — но вот тогда–то и можно было бы показать вам, госпожа Алиана, все, что вы хотите увидеть. Потому что хуже от этого уже не будет. Но сейчас мы привлечем лишнее внимание… Я понимаю, что конфликта в любом случае не избежать, потому как они неизбежно придут мстить «предателям», но хотел бы, чтобы все это началось как можно позже… Уже после того, как мы пройдем окончательную трансформацию.
— Хорошо. — Алиана кивнула. — Это разумно. А на саму трансформацию я могу посмотреть?
Дэвид и Эдвин переглянулись.
— Думаю, да… — произнес землянин.
— Мне тоже так кажется, — согласился Эдвин. — Вреда от этого не вижу. Правда, мы пока еще не определились с целью…
Дэвид поднял руку. Эдвин замолчал и с интересом посмотрел на него.
— Может быть, и определились, — сказал землянин. — Я, по крайней мере. Не знаю, правда… — Он не был уверен, что сможет прийти и просто так убить ни в чем не повинного человека… ну пусть не человека, лорда… не важно. Однако на другой чаше весов лежал долг перед Ксочипилли, и — главное — цена за воскрешение Идэль. Он должен был освоить эту силу до конца, а это означало, что кого–нибудь из Обладающих ему убить в любом случае придется. — В общем, у меня цель уже есть и в ближайшее время я постараюсь до нее добраться, — закончил он несколько сумбурно.
— Твой личный враг? — спросил Эдвин. Дэвид покачал головой.
— Я думал, мы вместе пойдем, — с легким недоумением сказал молодой барон. — Или ты обязательно хочешь один?
— Нет… Я буду рад, если ты присоединишься.
— О ком хоть идет речь? — Алиана по–прежнему улыбалась, но было видно, что последняя часть разговора ей явно не нравится. — Надеюсь, не о ком–то из моих друзей?.. Мне казалось, в выборе вашей, так называемой «цели», вам требуется совет… что и было основной причиной вашего визита. Я что–то упустила? Ситуация изменилась?
