Чародеи. Пенталогия - Смирнов Андрей (книги .txt) 📗
* * *
— …Есть тайна, — сказал Рийок, — поведать которую я прежде не мог, ибо вы не были готовы узнать ее. Теперь время настало; и это последнее, что мне осталось открыть вам.
Мерно расхаживая взад и вперед по каменным плитам храма, он ненадолго замолчал. Ученики должны были проникнуться значением момента. Даже если они еще не понимают, что на этом — все. Даже если многие из них еще проведут в монастыре недели или даже месяцы. Учеба окончена, и это — его прощальное благословление данной группе. Ему хотелось верить, что все они выдержат экзамен, как выдержала его Тэззи Тир. Начав свою охоту, они поймут, что их собственных сил — недостаточно, чтобы победить. Сумеют ли они в этот момент покориться высшей воле и отдать себя ей, как отдала Тэззи? Если да — в Небесную Обитель придет новый брат. Они еще не братья, хотя их и называли так, а только личинки настоящих Служителей. Должно произойти настоящее перерождение, прежде чем ученики смогут ими стать. Но сейчас ему следует немного приободрить их. Они на самом пороге, и Рийоку хочется верить, что экзамен выдержат все.
— То, что мы делаем, — заговорил наконец мастер, — еще не сама война, но лишь подготовка к ней. Собирается воинство, и каждого из вас ждет испытание веры, которое и определит, войдете ли вы в число избранных, или же, не сумев преодолеть себя, погибнете, как и всякая иная часть этого искаженного мира. Я верю, что время, которое вы провели здесь, потрачено не зря, и вы успешно завершите начатое, став теми, кем должны стать. Но говорить я хотел не об этом.
Нынешнее положение дел — лишь прелюдия, приготовление к войне. Даже лучшие воители потерпят поражение, если нет полководца, который станет руководить ими. И нам обещано, что такой полководец придет. Он уже здесь, но пока еще скрыт и невидим, однако час его близок. Каков будет его облик и каким именем он назовется, ведомо только благому источнику бытия; мы же, ожидая его, но не зная, когда именно и как исполнятся все обещания, называем его Светлейшим. Все превосходные имена можно было бы связать с ним, ведь он — господин всех совершенств, наместник той высшей силы, которой мы служим, святой посредник между творением и благим источником. Он низвергнет Владык падшего мира с их нечистых тронов и переменит саму историю: время сделается другим, и многое из того, что мнится сейчас «существующим» (но на деле не является таковым, ибо не может существовать то, что отступило от блага), станет не более реальным, чем выдумка, небылица. Вы знаете уже, что первым Именем, которое прозвучало в бесформенном темном хаосе, предшествовавшем началу бытия, было Имя Света, и потому не случайно, что из всех превосходных имен, которые можно было бы отнести к высочайшему посланнику, мы предпочитаем использовать именно это. Он — венец истории, ее высшая точка, и одновременно — ее конец и начало; как господин всякой твари и наместник благого источника он был предызбран еще прежде, чем возникло само время; и он же — привратник, который уничтожит время и приведет верных к бесконечному счастью, а неверных — к бесконечному мучению. Он станет зримым воплощением высшей воли, ее совершенным, наиболее полным выражением в сотворенном мире. Так будет, все события уже предрешены и неизменны, и все, к чему сводится ваш выбор — на какой стороне вам быть… Но право повиноваться самому Светлейшему, величайшую честь войти в непобедимое воинство, что должно быть собрано к его приходу, — все это вы еще должны заслужить. Нет блага выше, чем быть его рабом, ведь служить Светлейшему — тоже самое, что служить благому источнику: они не отделены друг от друга. Светлейший не имеет собственной воли, но воля, которая ведет его, — это и есть та воля, которой мы служим; он же — наисовершеннейший ее проводник.
Более мне нечего добавить. Теперь вы знаете все, и все самые сокровенные надежды и тайны Небесной Обители вам открыты. Все необходимое дано вам; ваш ум, тела и души — очищены от скверны; и все, что вам осталось — совершить тот самый последний и самый важный шаг, что еще остается на вашем пути от смертного состояния, когда вы были рабами мира, к состоянию бессмертному, когда вы станете Служителями Истины. Я благословляю вас. Прислушайтесь к себе, и как только будете готовы, как только в вашем сердце раздастся тихий голос, велящий совершить правосудие — отбросьте сомнения и сделайте этот последний шаг; и если дух ваш будет чист и предан Истине — то вскоре вы вернетесь сюда, и высшая, неземная слава, невыразимое сияние благого источника будет с тех пор всегда и во всем сопровождать вас.
11
Вспышка молнии на мгновение высветила темный рельеф туч, вызвав у Дэвида ощущение, что над головой вместо неба нависает неровный, покрытый наростами, изъеденный трещинами потолок исполинской пещеры. Еще вспышка и еще… С каждым разом рисунок туч немного менялся, и наблюдаемое наверху движение разрушало иллюзию замкнутого пространства пещеры.
Дэвид опустил взгляд. Перед ним лежала изломанная бесплодная равнина, кое–где перемежаемая сланцевыми холмами, напоминавшими концы проткнувших кожу сломанных костей. Два участка тускло фосфоресцирующего воздуха — один справа, другой далеко впереди. Ни души… безмозглые низшие демоны, стремительно пересекавшие светящуюся зону и перемещающиеся по камням живые тени — не в счет.
Дэвид пришел сюда для того, чтобы вызвать Кирульта, Проводника Мертвых. Обучение он закончил. Не пора ли выполнить свою часть договора — с тем, чтобы, как следствие, и Кирульт выполнил свою?..
Такова была его изначальная цель, но по прибытии на место Дэвида охватили сомнения, и чем больше он размышлял, тем более весомыми они казались. «Я хочу, чтобы ты узнал, откуда проистекает сила Небесной Обители и как она действует, как приобретается, какие преимущества и какие слабые стороны есть у ее адептов», — сказал ему бог смерти три года назад. Кое–что Дэвид сумел узнать. Но слишком многое оставалось, еще невыясненным. Удовлетворит ли Кирульта достигнутый результат? Не вызывало сомнений, что более всего его должно интересовать, как выпускники Небесной Обители расправляются с Обладающими Силой — но, если он спросит об этом, что ответит Дэвид? Ничего. Одно дело — учеба, совсем другое — реальный бой. Да, из них сделали неплохих убийц, но достаточно ли этого, чтобы противостоять Силе? Что станет той «козырной картой», которая определит исход поединка с Обладающим Силой? Боевая магия вкупе с Истинным Именем и атрибутивным волшебством? Но Обладающие, кроме совсем уж юных и толком еще не понимающих, кто они такие и на что способны, располагали ничуть не меньшими возможностями, а главное — к их услугам была Сила, позволявшая в большей или меньшей степени, в зависимости от условий и обстоятельств, диктовать свои правила боя. Можно было предположить, что лекемплет Обители, который присутствовал везде, где были его адепты, каким–то образом подавлял или по крайней мере уменьшал влияние Силы, но это было лишь предположение, а Дэвид сомневался, что Кирульта удовлетворят предположения.
Сначала нужно было сдать экзамен. Это сделает разговор предметным.
Дэвид вздохнул. Он ждал три года, подождет еще немного. Где бы ни находилась Идэль, еще несколько недель — или дней? — вряд ли что–то изменят в ее судьбе. Он отогнал образ глубоких ям Страны Мертвых, заполненных гниющими, но еще слабо шевелящимися телами, и задумался о том, как провести время — что–то около шестнадцати или пятнадцати часов, остававшихся до условленной встречи с Эдвином и Алианой. Он не хотел возвращаться в замок Вилиссы или уединяться где–нибудь за книгой. Он слишком долго был оторван от нормального человеческого общества — может, стоит наведаться в какой–нибудь город? Впрочем, хеллаэнские города сложно было назвать «нормальными», да и «человеческими» они были лишь отчасти, но каким бы странным не было местное общество, Дэвид ощущал, что оно ближе ему, чем любое другое. Вздумай он вернуться сейчас в Лачжер–таун… или в Хешот… или в Кильбрен… и он почувствует себя чужаком, незаконно пробравшимся на чужой праздник жизни. Эти миры были чище и лучше, чем Хеллаэн (даже Кильбрен, несмотря на свою близость к метрополии, был лучше — если, конечно, принимать во внимание не одних только высокорожденных, но и остальные слои общества), однако там он будет лишним, а здесь… он ненавидел Темные Земли за ту злобу и беспринципную жестокость, которая считалась нормой жизни, но почему–то он не ощущал себя здесь чужим.
