Дочь Гробовщика (СИ) - "ЛуКа" (серия книг .TXT) 📗

— Арсул жаждет твоих страданий, — эту фразу, он и поведал сыновьям.

Малефикарум с Маллеусом переглянулись, с удивлением уставившись на отца:

— Но кто он — этот Арсул? Почему мы никогда о нем не слышали?

Варлок стоял рядом с каминной полкой и смотрел, как языки пламени пожирают поленья, как дерево трескается, постепенно обугливаясь до черноты.

— Когда-то, он был моим напарником. Мы вместе закончили «Виверну», вступили в должности инквизиторов. Он был из семьи потомственных некромагов и всегда показывал блестящие результаты во всех начинаниях. Но с годами, его тщеславие взяло верх над здравым смыслом. Работа инквизитора тяжелая и требует определенного опыта и навыков. А еще и полна различных соблазнов. Искушения власти могут подстерегать на каждом шагу: будь то проведение запрещенного ритуала или порабощение призванного демона. Человек — самое ужасное и ненасытное существо. Нам всегда мало, мы не останавливаемся на достигнутом, идем вперед и жаждем большего.

— Отец, разве это плохо? Идти к поставленной цели? Ведь ты сам говорил, что мы должны стремиться вперед, не останавливаться и не бояться трудностей, — спросил Маллеус.

— Верно, в достижении цели — все средства хороши. Но не когда это касается невинно убиенных душ и принесения их в жертвы. Вы помните, как в нашем доме появились любимцы вашей мамы?

Сыновья закивали:

— Ты говорил, что котят собирались принести в жертву, проведя какой-то ритуал, но о деталях не рассказывал, — ответил Малефикарум.

— Арсул тоже использовал животных, но для вызова сильного демона этого недостаточно. Обычно используется собственная кровь, и именно она станет связью, которая сковывает вызывающего и демона. Последний будет иметь власть над человеком, каким бы сильным некромагом он не был — демон заведомо сильнее. Они живут в мире первородной тьмы — это их родная магия. Наша некромантия — идет от их силы. Арсулу тоже хотелось обладать первородной тьмой, чтобы его власть стала безграничной. И он добился этого, что едва не стоило жизни многим инквизиторам и не только: под угрозу была поставлена жизнь нашего короля Ирилиана и его семьи.

— Неужели, он хотел занять трон и стать королем? — спросил Маллеус.

— Трон — это пустое место, обычная игрушка, которую люди наделяют слишком большим смыслом и властью. Нет, Арсул мыслил куда глобальнее — он хотел открыть наш мир демонам, чтобы они заселили его. А от связи с ними рождались действительно сильные некромаги, владеющие первородной тьмой. По его мнению — это было бы благом, а он считал это своей миссией, принесшей ради этой цели в жертву необходимое количество чистых душ. Ведь демоны обожают пить наш свет, для них мы — как изысканная еда.

— Ты помешал ему, верно? — от нетерпения Малефикарум заерзал в кресле, он не понимал, почему до сих пор, отец не рассказывал им об этом важном эпизоде своей жизни.

— Да, с большим трудом. Я и другие инквизиторы не замечали того, что происходит с Арсулом, он исправно работал, выполняя свои обязанности, помогая бороться с темными силами. Но я заметил в его взгляде странную тоску. Изгнание личей — он встречал с абсолютным спокойствием, всегда выступал одним из первых, чтобы другие не погибли. Он словно обладал даром предвидения, зная, в каком месте может открыться портал и на нас нападут различные твари. Мы были слепы, главный враг оказался прямо под боком. Он перезаключил множество сделок с разными демонами и в тайне ото всех скармливал им души жертв. Особенно хорошо ему это удавалось в «Виверне», откуда под землей тянется множество тоннелей, соединенных с местным кладбищем. Его никто не мог отследить, пока он сам себя не выдал. Он предложил мне встать рядом с ним, и помочь в осуществлении его плана. Арсул считал, что в руках потомственных некромагов, чья тьма наиболее приближена к первородной — мы добьемся успеха. И демоны нам в этом помогут. Ему было мало того, что он стал практически бессмертным, сделавшись наполовину личем. Тьма захватывала его: и в какой-то момент он не выдержал и отдался в ее власть. Тогда, погибло несколько моих товарищей. Совместными усилиями мы убили его и изгнали в мир духов. С тех пор, прошло много лет, я женился на вашей матери, но когда появились вы… стали происходить странные нападения.

— Ты думаешь, что покушения на нас — это дело рук Арсула или его приспешников?

— Сейчас, после предупреждения изгнанного лича — я в этом не сомневаюсь, — он посмотрел на Маллеуса, а затем на нахмурившегося Малефикарума. — Вы — мои сыновья, знаете, что я был излишне строг и жесток в воспитании, не говоря уже о вашей сестре. Я всегда думал, что так мои враги, которых у меня за годы службы инквизитором скопилось немало — мстят за свои наказания, но как оказалось, всегда и везде — это была одна и та же личность — Арсул. Уверен, что его дух не без помощи сделок с демонами выбрался на волю и вернулся в наш мир.

— В таком случае, он в любой момент может воскреснуть личем и нанести новый удар по нашей семье. Темные духи одержимы местью, ею они и живут, — пробормотал Малефикарум.

— Верно. И я боюсь, что он снова нанесет удар: своей рукой или же вселившись в кого-нибудь. Поэтому, когда ваша сестра придет в себя — ее ждет обряд «Одержимости».

Близнецы надолго замолчали, погруженные в собственные мысли. Взгляд Малефикарума метался, он тяжело дышал, сжимая кулаки от переполнявших его эмоций. Но, в итоге, кивнул и сказал:

— Ты прав. Но я буду с ней рядом, подстрахую ее разум от боли.

— И я! — Маллеус вскочил с кресла.

Варлок подошел к ним вплотную и положил ладони им на плечи:

— Я рад это слышать, а сейчас ступайте, мне нужно побыть одному.

Сыновья кивнули и ушли из кабинета, дверь со щелчком закрылась и в замочной скважине повернулся ключ. Варлок опустился на пол и, откинув ковер, узрел начертанную на деревянном полу пентаграмму. Он нарисовал ее после неутешительных слов лекаря о состоянии Диавалии.

«Никогда и ни с одним демоном я не заключ а л сдел о к. Теперь же… я готов на все».

Свечи плавно перенеслись с полки на пол и с треском зажглись. Комната наполнилась одурманивающим ароматом расплавленного воска.

Взяв со стола нож, Варлок слегла надрезал себе палец и капнул несколько капель крови в пентаграмму, зачитывая слова призыва:

— Демон Преисподней, Владыка знаний, Покровитель истины и ума, приди ко мне, открой тайны свои, — круг засветился алым светом: и перед ним предстал Астарот.

Он был в своем человеческом облике, но и это не отменяло того, что внутри Варлока что-то дрогнуло. «Если потребуется, то я без колебаний отдам свою душу за жизнь дочери», — решился он.

— Приветствую тебя, Варлок Некроманцер. Вот мы и встретились лицом к лицу, — демон был само радушие, но его глаза оставались холодными.

— Приветствую и прошу о помощи, — Варлок склонил голову.

— Я знаю, зачем ты меня вызвал, но готов ли дать мне то, о чем я тебя попрошу?

— Все, что скажешь, — смиренно ответил некромаг, глядя в его красные глаза.

— Я вытащу твою дочь из-за грани, а взамен, когда наступит час выбирать, ты отпустишь ее. Будь то смерть или жизнь со мной, в качестве моей избранницы, той, с которой нас повенчает первородная тьма.

— Ты… просишь у меня руки дочери? — Варлок был ошеломлен: никогда и ни от одного преступника, заключившего сделку с демоном, он не слышал о подобном. Сам Астарот, один из высших демонов, просит у него простой смертной просьбы: руки дочери.

— Так ты согласен? Время не терпит промедлений, Диавалия может угаснуть в любой момент.

— Если она сама не захочет быть с тобой, я не стану заставлять ее…

— В этом нет необходимости. Поклянись, что не нарушишь данное обещание, и сделка будет считаться действительной.

Варлок тяжело вздохнул:

— Я клянусь, что не нарушу сделку..

Астарот протянул к нему руку: их ладони соприкоснулись, встретившись с полупрозрачным куполом. От порезанного пальца Варлока отделилось несколько капель крови, как крохотные бусины, они слились в одно целое и преобразились в нити, обтянув собой запястья демона и некромага.