Кузнец Рун. Отголоски прошлого (СИ) - Федяшин Роман (читать онлайн полную книгу .TXT) 📗
– Вот, поешь – он протянул Сегаю несколько кусков вяленого мяса и сухую овсяную лепешку. У юноши от вида еды, рот тут же наполнился вязкой слюной. Сегай только сейчас осознал, что ужасно проголодался. С усилием подняв ставшей неподъемной руку, он непослушными пальцами ухватил лепешку, едва не уронив её. Второй рукой сгрёб полоски мяса. Вцепившись зубами в лепешку, юноша с трудом откусил кусок. Сначала медленно, но постепенно ускоряясь, начал жевать. Мышцы понемногу приходили в норму и уже через минуту ученик шамана, усердно работал челюстями, стараясь утолить неожиданно сильный голод. С жадностью отрывая куски мяса, и глотая их почти не прожевывая, он чуть было не подавился сухой пищей. На помощь ему пришел Дартак, протянув флягу с холодным травяным настоем. С благодарностью приняв увесистую бронзовую фляжку, обтянутую кожей, Сегай немедленно ополовинил её содержимое. Пока ученик шамана наполнял желудок, к костру неторопливой походкой приблизился Фазим. Приветливо кивнув Дартаку, глава охотников опустился на землю рядом с Сегаем.
– Как себя чувствуешь сынок?
Сегай от такого обращения закашлялся, все-таки подавившись прохладной жидкостью. Фазим похлопал его по спине и расплылся в добродушной улыбке.
– Ничего, ничего. Привыкнешь. После сегодняшней охоты, и того что ты сделал, Жеребцы тебе в пояс кланяться готовы. Да и наши охотники посматривают на тебя с уважением. Произвел ты впечатление, ничего не скажешь.
– Я… я только хотел помочь – смущенно пролепетал Сегай.
– И правильно! Ты отлично справился с этим – охотник сиял, как только что начищенный до блеска походный котелок – под впечатлением все охотники и шаманы. Ты ученик шамана всего два дня. А уже убил такого зверя и считай мертвеца с того света вытащил. Вот Таюс этим новостям обрадуется. Да. Чуть не забыл – Фазим полез в свою поясную сумку – твои трофеи.
Взяв туго стянутый бечевкой холщовый сверток из рук охотника, Сегай положил его на землю перед собой и развязав бечевку, развернул грубую ткань. Внутри лежали шесть рогов химеры. Четыре крупных и два поменьше. При виде маленьких рогов, химера внутри пришла в ярость. Это были рога его самки. Той, что вынашивала его детенышей! Убить! Убить этих двуногих! Тех, кто убил его самку и его потомство! Сегай застонал. Эмоции беснующейся химеры причиняли ему физическую боль. Шаман и охотник встревожено взглянули на Сегая. Его лоб покрылся крупными каплями пота, а лицо исказила болезненная гримаса.
– Что с тобой? Тебе нехорошо? – обеспокоенно спросил Дартак.
– Уберите это – Сегай оттолкнул рукой маленькие рога и резким рывком накрыл их куском ткани – Я не желаю их даже видеть.
– Рога самки отдал из своей доли Саман, за то, что ты спас его брата. Они твои.
– Убери… Немедленно… – Сегай начало потряхивать он бушующей ярости химеры. Пот стал заливать ему глаза, а внутренности скручивать спазмом.
Фазим недоуменно покосился на Дартака. Тот в ответ пожал плечами. Охотник одним движением подхватил рога самки вместе с тканью и проворно убрал их обратно в свою поясную сумку. Затем встал и быстро растворился в сгущаемой костром темноте наступающей ночи. Химера внутри понемногу успокаивалась изредка порыкивая, её эмоции пошли на спад. А вместе с ними прошла боль. Сегай усилием воли загнал недовольного зверя поглубже в свое сознание и ладонью сверху вниз вытер вспотевшее лицо. Дартак все это время пристально наблюдавший за учеником, нахмурив густые брови, отвернулся. Сегай тем временем поискал взглядом свой баул, но не найдя её, спросил у шамана:
– Учитель, я хочу убрать эти рога в сумку, но не вижу её нигде.
– Она лежит у тебя под изголовьем – шаман кивнул на ложе, позади Сегая. Повернувшись и откинув шкуру, на которой до этого лежал, юноша действительно обнаружил седельные сумки, что накануне получил от Дартака. Убрав рога в одну из них, Сегай вспомнил еще об одной вещи.
– Учитель… Я нарушил ваш запрет – Дартак даже головы не повернул – Но если бы я не сделал этого…
Старый шаман жестом остановил его. По-прежнему смотря в костер, негромко заговорил:
– Ты поступил так, как велело тебе сердце. И я не в праве тебя осуждать. Хочу лишь снова предостеречь тебя Сегай. Используя кровь, чтобы творить магию, ты подвергаешь свою жизнь неоправданному риску.
– Почему?
– Ты ведь знаешь о ритуале Единения с природой?
– Конечно. Кто же не знает таких вещей? – удивился Сегай.
– И ты знаешь, для чего служит этот ритуал?
– Для того, чтобы выяснить, есть ли у человека магический дар – не понимая куда клонит старик, ответил юноша.
– Ты прав и не прав одновременно. То, о чем ты говоришь, называется Зовом Природы. Но это только часть ритуала. И если у тебя есть Дар, он откликнется на этот Зов. Вот тогда уже и производится ритуал Единения. Инициация.
– А когда его пройду я?
Дартак тяжело вздохнул, выбил трубку и долго копошился, убирая её в поясную сумку. Все это время напряженно дожидаясь ответа, Сегай ёрзал на мягкой шкуре, внезапно показавшейся ему тверже гранита. Наконец не выдержав, он спросил:
– Учитель…
– Ты уже инициирован Сегай – повернувшись к ученику и глядя ему в глаза, резко бросил Дартак.
Бывший н´кай потерял дар речи от такой новости.
– Когда приходит время, каждый ученик, которого берется обучать шаман – продолжил тем временем Дартак – приносит своему наставнику клятву. Никогда добровольно не обучать ученика, познавшего силу через Узы Крови. Такого, как ты.
– Тогда почему…
– Мне приказал Таюс – видя, как разом поник ученик, шаман поспешил добавить – Но кроме этого, мне просто стало любопытно, что же в тебе такого особенного. Я знаю тебя всего два дня, но ещё ни разу не пожалел, что взялся тебя обучать.
– Я не подведу вас учитель – горячо заверил шамана Сегай.
– Ложись-ка ты уже спать – усмехнулся Дартак.
– Что-то не хочется. Выспался уже наверно.
– А вот я нет – проворчал шаман и развернув сложенную вчетверо шкуру, на которой сидел, лег на бок и закутался в неё.
Сегай покрутил головой, и увидел, что лагерь уже погрузился в сон. Лишь дозорные по кругу объезжают его границы. Невдалеке Сегаю удалось разглядеть в темноте Пятнаша и то только благодаря его масти. Белые подпалины едва были различимы в отблесках прогоревшего костра.
Юноше ничего не оставалось, как улечься назад на шкуру. Заложив руки за голову, Сегай уставился на звездное небо. У него было о чем подумать. Рассказывать ли Дартаку о химере, поселившейся в его сознании? О том, что именно она помогла спасти Саттука? Мысли Сегая перескочили на схватку со зверем. Перебирая воспоминания о прошедшем дне, он прикрыл глаза и не заметил, как снова уснул.
По утру Сегая разбудили крики погонщиков и ржание лошадей. Протерев глаза, юноша с удивлением наблюдал, что вокруг полно одноосных повозок. На вопрос, откуда они взялись, Дартак ответил, что вчера днем пока он спал, Найх отрядил часть всадников съездить за повозками. Раненных оказалось слишком много, да и ранения у большинства кочевников не позволяли им находиться в седле. Сборы не заняли много времени. Горячую пищу готовить не стали. Наскоро перекусили вяленым мясом и разбившись на клановые отряды, отправились в обратный путь. Постепенно союзники отделялись от колонны и разъезжались в стороны, назад к своим стойбищам. Первыми уехали Соколы, затем Жеребцы. Перед отъездом, к Сегаю приблизился Саман.
– Сегай! Ты нам с Саттуком теперь кровный брат. Если тебе когда-нибудь понадобиться наша помощь, помни об этом – Жеребец протянул правую руку юноше и тот обхватил её в ответ возле запястья Саттука традиционным жестом.
Последним от Волков отделился отряд Железных Куниц. Восемь повозок везли раненных, всадников способных держаться в седле, набралось едва ли больше десятка. Их отряд понес самые тяжелые потери в схватке с химерой, и в качестве компенсации Найх отдал им шкуры, когти и большую часть костей оставшиеся от обоих хищников. В самом хвосте этой печальной процессии низко опустив голову, ехал Вайнак. Один. Даже его наставница не желала находиться рядом с опозорившим её учеником. А уж воины их отряда, смотрели на него с нескрываемым презрением. Еще бы. Он покинул поле боя, даже не попробовав вступить в схватку, в результате которой погибли их товарищи. Теперь Сегай совсем не завидовал ему. Ему еще долго будут вспоминать трусость на поле боя. А возможно и всю жизнь. У отряда Степных Волков раненых было всего двое, и потому повозка была только одна. Одному из загонщиков – Захиму, самка когтями располосовала плечо и шею, чудом не задев артерию. Захим выжил, но ночью рана воспалилась, охотник потерял сознание и начал метался в бреду. Сегаю выпала честь наблюдать, как Дартак поворожил над раной загонщика, отчего он пришел в себя. Затем шаман напоил Захима каким-то отваром и тот сейчас спал, лежа на сене, устилающим дно повозки. Глиняную бутылочку с целебным отваром Дартак достал из своей седельной сумки. Когда он это делал, Сегаю удалось рассмотреть, что в сумке проложенные сухой травой, завернутые в несколько слоев мягкой кожи, находится еще около дюжины таких же небольших глиняных сосудов. Вторым раненым оказался Гирт. Самка сбила его коня с ног и он оказался на земле, придавленный телом скакуна. Конь не пострадал, в отличии от всадника. Гирту повезло меньше. Итогом этого падения стала сломанная левая нога. Теперь он сидел рядом с Захимом, вытянув сломанную конечность, с наложенной на неё шиной из обломков копий и угрюмо посматривал по сторонам, тщательно избегая встречаться взглядом с Сегаем. А он ехал бок о бок с наставником, который пристроил своего скакуна прямо за повозкой, чтобы наблюдать в пути за Захимом. Сегай не испытывал к Гирту ненависти. Смертельная схватка с химерой заставила его переосмыслить свою прежнюю жизнь. Решившись, он ткнул Пятнаша пятками, заставив подъехать ближе к повозке.
