Вигил (СИ) - Кошкина Катерина (книги читать бесплатно без регистрации .txt) 📗
— Да какая я тебе красавица, — скривилась Мария и тут же вспомнила Таис, вот уж кто мог похвастаться бездной женской привлекательности и шарма. — Кстати, ты знаешь что-то о личной жизни трибуна?
— Личной жизни? — недоуменно переспросил он на мгновение выпав из образа. — К чему такой интерес? Решила задобрить его таким незамысловатым образом?
— Еще один подобный намек Умбра, — сурово сдвинула брови девушка, — и ты таким образом уже никого не задобришь!
— Ух, горячая штучка, — он лукаво улыбнулся. — Не знаю я ничего такого.
— А кто знает?
— Ходят слухи, что у него то ли есть, то ли была постоянная женщина, конкубина, — нехотя выдавил Леандр. — Большего мне не известно, а у тех, кому известно, я не рекомендую спрашивать.
— Спасибо и на этом, — Мария отступила.
Таверна Хромой легионер встретила запахом алкоголя, жареного мяса, мужского пота и спертого воздуха от дыхания десятков посетителей. Кальвус с Эбуцием заняли столик в углу и делали заказ пышногрудой подавальщице делающей недвусмысленные намеки обоим. Женщина окинула Марию удивленным взглядом, быстро ставшим презрительным. Да, отмытая и переодетая в чистое она больше походила на девушку, но совсем не соответствовала принятым стандартам красоты. В Империи любили мягких и фигуристых девушек, словно сошедших с неизвестных им полотен Рубенса. Плавные линии плеч, бедер, ровная и светлая кожа. Она могла по достоинству оценить злую иронию, по которой её тело из прошлой жизни тут было бы идеалом красоты, а её сегодняшнее заставило бы позавидовать любую модель в прошлой. Высокая, один пасс, один пес и один пальмус, вместе почти метр восемьдесят пять, худая и жилистая, покрытая шрамами. Ферадах еще любил говорить, что её взглядом можно людей резать, а девушки все смотрят ласково и приветливо.
— Уже заказали на всех? — спросил Умбра усаживаясь рядом с Эбуцием.
— Да, — ответил эфириус, наблюдая за садящейся напротив Марией.
Дальше разговор не пошел. Кальвус, сидящий слева от неё по обычаю смотрел куда-то вниз под стол и свой план по болтовне уже перевыполнил. Справа Умбра мрачно сверлил взглядом столешницу, а с Галлом она сама не хотела что-либо обсуждать. В молчании они наблюдали как подавальщица принесла aqua ignis и лепешки с травами, похожие на фокаччу. Восемь стопок на пустом краю стола расставляли аккуратно и каждую накрыли куском лепешки. После этого подняли свои и разом их опрокинули. Говорить за кого пьют не понадобилось, всем было кого вспомнить.
После первой незаметно выпили по второй, потом по третьей. К пятой языки немного развязались, стали вспоминать поход, а точнее, свои впечатления от него. В районе седьмой или восьмой с соседнего столика заинтересовались Марией. От восклицания «Да это же девка, мужики!» и смачного хлопка по спине девушка чуть не подавилась закуской. Умбра вызвался объяснить, Мария не могла остаться в стороне, потом подтянулся и Эбуций. Втроем они хорошенько отметелили солдат, которые через два сломанных носа и один выбитый зуб выяснили, по какому поводу собрались разведчики и без разговоров присоединились к своеобразным поминкам по погибшим во время задания. Выпили с ними за ушедших навсегда товарищей, потом за легион, за крепкую мужскую дружбу, за Империю, за имперского орла, за все хорошее и еще за что-то, Мария уже не помнила. Зато вспомнила про отрезвляющую формулу и даже сумела не запороть её. Умбра в обнимку с рябым легионером храпели запрокинув головы, Кальвус спал на сложенных вместе руках. Эбуций пытался добиться благосклонности подавальщицы, лапая ту за грудь и задницу. Девушка усмехнулась, фигуристой официантке сегодня не на что было рассчитывать, единственный доступный эфириусу постельный подвиг — это сон.
Покинуть Кастеллум удалось только через день. Поминки прошли настолько продуктивно, что отсыпалась Мария практически до полудня, и рапорт для префекта писала впопыхах. Связи Умбры позволили попасть в оружейную и получить все необходимое для приведения оружия в порядок. Сигму Луция пришлось сдать там же. Она выдержала долгий и изнурительный спор с армикустосом, который ни в какую не соглашался дать ей хоть одну обойму для пистолетов, чей боезапас она полностью истратила за время операции и носила больше для вида, чем в качестве реальной боевой силы. Возвращаться в поселение безоружной девушка не планировала и довела мужчину до белого каления. Брызжа слюной и изрыгая проклятия на голову несносной девки он все же вынужден был дать ей четыре магазина и напоследок пообещал пожаловаться трибуну.
— Вперед и с песней! — выдала ему странное напутствие Мария и довольная отправилась готовиться к отъезду.
Кончать жизнь самоубийством она пока не планировала, поэтому хотела присоединиться к отряду легионеров, что постоянно патрулировали границу с дикарями и земли между поселениями. Для этого стоило найти Умбру, который мог сообщить, кто в курсе передвижений легионеров. В казарме смуглого и кудрявого крепыша не оказалось, Кальвус тоже куда-то запропал. Соваться в Сервилию не было никакого желания, а больше она никого не знала и все чаще ловила на себе подозрительные взгляды легионеров. Недомолвки Леандра позволили понять, тот разместил Марию в обход правил и скоро кто-то поинтересуется, по какой причине легион платит за постой вигила. Поэтому в столовую при казармах она не совалась, перебрала вещи, напихала тряпок в свою многострадальную шляпу, которая слегка потеряла форму за время их приключений, и снова отправилась на поиски бывшего командира. Тот обнаружился у здания бань, обливающийся холодной водой и отфыркивающийся. Девушка невольно залюбовалась мускулистым смуглым торсом и твердыми ягодицами, которые облепили мокрые штаны. Одернула себя как раз вовремя, чтобы обернувшийся на зов Умбра ничего не заметил.
— Как ты? — спросила она, разглядывая слегка осунувшегося и помятого легионера. — Где Кальвус и Эбуций?
— Нормально, красавица, — белозубо улыбнулся он. — Эти отсыпаются, наверное. Не видел их с утра.
— Спасибо еще раз, что организовал мне патрицианские апартаменты, — ответила ему улыбкой она, — но мне кажется, актариус скоро узнает о неучтенном постояльце и тебе влетит.
— Что правда, то правда, — не стал отнекиваться он.
— Тогда я буду благодарна, если поможешь найти провожатых до поселения…
— Все сделаем! — браво заявил Умбра и Мария не удержалась.
— Мне кажется, ты лучше, чем хочешь казаться, — задумчиво сказала и поспешила уйти от замершего мужчины, бросив через плечо. — Я буду у себя.
За время путешествия было достаточно подсказок, чтобы догадаться. Леандр провел детство в приюте, причем не простом, этим объяснялся странный номен. Его повадки подходили скорее киллеру, чем легионеру, легкость, с которой он легко читал настроение каждого в их группе и умудрялся в нужный момент разрядить обстановку своими остротами. Формально как только они ступили на землю его командирские обязанности закончились и каждый был сам по себе, но это не помешало Умбре странным образом заботиться о подчиненных и дальше. Мария надеялась, что трибун заметил его достоинства и найдет им соответствующее применение, а сам Леандр не избежит поощрения.
Префекта вигилов снова не оказалось на месте. Рапорт она оставила на его столе под двумя эфирными печатями, одна предохраняла послание от прочтения, вторая сообщала о том, кто касался бумаги. Умбра перехватил на входе в офицерское общежитие:
— Нашел два отряда. Оба пройдут рядом, до самой Колонии на Озере будешь добираться одна.
— Подходит. Когда выходят?
— Первый через два часа, второй послезавтра в полдень.
— Первый, — не долго думая выбрала она. — Сможешь помочь с лошадью? Или надо будет самой покупать?
— С собой у них будет три заводных, договорился, чтобы одну отдали тебе, — показал неожиданную осведомленность Умбра.
— Хорошо.
— Мы зайдем попрощаться, — практически угрожающе сообщил он и ушел.
Сборы не заняли много времени. Она распотрошила заначку в поясе и успела зайти в несколько одежных лавок. Прикупила штаны, рубашки и белье. В последней увидела кожаную куртку на шерстяной подкладке и не смогла устоять перед уверениями продавщицы, что в зимние холода та спасет девушку от переохлаждения. Мария сомневалась в способностях местных зим кого-то застудить, но поддалась слабости и купила куртку из темно-коричневой гладкой кожи. Уже закончив складывать вещи в потрепанный рюкзак она услышала стук в дверь. На пороге стоял Умбра.
