Вошь на гребешке (СИ) - Демченко Оксана Б. (книги хорошего качества .txt) 📗
- Ты сказала - Влад, - припомнила Милена, полуобернувшись к приятельнице. - Твой мужчина? Мишка - его кровь, вижу.
- Влад пропал три дня назад, - кивнула Маришка. - Я звонила, много раз звонила, но мобильный молчит. Обычно я не звоню ему. Мы вроде как... В общем, он ушел от нас, ему так проще. Сказал, на время, много работы и Мишка шумит ночами... Мишка правда капризный, спит плоховато.
- Не оправдывай слабака, я злюсь, - предупредила Милена, вдумчиво колупая щепку из-под ногтя мизинца.
- На душе три дня муторно, я бы и сама не поверила, а вот - тянет, - пожаловалась Маришка, вроде не разобрав ответа. - Телефон выключен или вне зоны действия сети, и так - с пятницы. Боже мой, я ведь не знаю, когда стало плохо, я просто до того не звонила. А вдруг...
- Кэччи исполнители, - выдрав щепку, сообщила Милена. - Что хотели с тебя... от тебя? Ничего. Им приказали: проткнуть плоскость там, где её коснется спайка. Убить человека и чтобы он ушел в отчаянии, в зверином страхе. Не сладили. Влад не мертв. Тогда что? Тогда подумали про меня, про человека Нитля - тут? Так и было, да. Они решили: надо убрать корни, которые меня держат в мире. Отрезать надежду. Тогда я пропаду. Тогда Черна, Руннар и заодно твой Влад - все в ничто, в пыль. Тогда вторичная спайка пробьет плоскость. Так?
- Что ты городишь? - нахмурилась Маришка. - Я не понимаю ни слова...
- Она не в себе, - уверился Саша. - Марина, вам бы держаться от неё подальше, эта особа - авантюристка.
- Пробьет плоскость, да. Так бы и было, не устрой Тэра поединок за гранью мира, - нахмурилась Милена, не слыша и не видя ничего вокруг, ощущая настоящий страх и все быстрее шепча на родном наречии. - Тэра умнее всех нас. Она наплела кому следует намеков на кровь дракона в Руннаре. Обманом вынудила западных вальзов построить границу. Она знала, что ей лгут и что граница - не для боя, а для разметки севера под якоря, таков обман королевы. Но Тэра совместила спайку и бой, локализовав возмущение одной зоной. Руннар все же лопнул нерушимой своей шкурой, хотя это и невозможно - но я верю в Черну... Ничего себе было миротрясение! Наверняка расслоилось время, наверняка сама Тэра при смерти... И нам надежды особой нет. Но пока что выбор Тэры единственно верный, мы еще живы, и мир не рухнул в лютую зимнюю войну. Так? Не знаю. Домыслы. Должна быть первичная спайка, если эта вторая и все сказанное - не бред.
- Что ты городишь? - громче спросил Саша, он уже повернул с широкой дороги на более узкую и извилистую, сбросил скорость. - Что это за язык?
- Тот, кто поставил восток на якоря, обманул всех! Самонадеянные вальзы перегрызлись за право на коронь, как их анги - за место у престола зенита. - Милена прикрыла глаза, ощущая, как на коже выступает испарина. Она резко рассмеялась и добавила с проснувшейся злостью: - Бесподобная и непогрешимая Тэра Ариана - та еще лгунья. Прорицатели, ненавижу этот род дара. Жажду - и презираю. Вся власть сосредоточена в несбывшемся, мир перевернуть им одним по силе. Но в реальности жалкая тварюшка вроде Ружаны способна зарезать её всемогущество Тэру, потому что не содержит значимых мировых переменных. В большой игре она - менее, чем блоха, для прорицания так мала, что блики на поверхности шара судеб её застят... Но почему я здесь и случайно ли это? Она выгнала меня так кстати, при Черне и Бэле, при всех. Она знала, что я постараюсь вернуться и полезу в бой.
- Милена!
Вздрогнув, Милена отвлеклась от рассуждений и обратила внимание на Маришку. Та уже покинула машину и даже осмелилась прикрикнуть. Сейчас тихоня как раз краснела от смущения и запиналась, уговаривая не сердиться и понять: неудобно заставлять ждать себя, тем более так долго.
Новое место оказалось весьма приятным. Мягкие изгибы дорожек, свободно растущие деревья, пушистая хвоя, сохранившая всю свежесть и прелесть даже поздней осенью. Дом вроде бы в два яруса, деревянный, с красиво скошенной неравноплечей крышей. На застекленной веранде теплый свет желто-розового оттенка, тени масляные - густые, охристые. Свет пестрой попоной накрывает вторую машину, высокую и большую. В салоне сидит миниатюрная женщина - и ругает несчастного Сашу, который, бедолага, оказался без вины виноват.
- Это что? Это конкурс красоты прошел в Сызрани? Или новая надежда чухонского баскетбола гоняет шары под кофточкой? Как ты мог, зная все, среди ночи поднять нас и заставить нестись сюда без малейшей причины! На что-то надеяться, спешить...
Маришка уже бочком подбиралась к веранде, чтобы начать отстаивать почти незнакомого Сашу и неизбежно огрести шишки от обеих сторон вполне обыденного семейного скандала.
На заднем сиденье большой машины устроились два пацана, старший был совсем худеньким и длинным, Милена сразу подумала: он как переросток краснобыльника: вздумал дотянуться до неба и не рассчитал сил. Младший, крепко сбитый и круглоголовый, расти вверх не спешил, зато буквально светился настоящим, полноценным здоровьем тела и духа. Сейчас он успешно игнорировал перебранку родителей, вынуждающую брата бледнеть и прислушиваться. Круглоголовый помахал рукой незнакомым тетям и дернул брата за руку, предлагая поиграть в машинки.
- Ты мог бы стать славным вальзом, - улыбнулась Милена, бесцеремонно забираясь на заднее сиденье и принимая у младшего из пацанов машинку. - Я ехала и думала: если все так плохо, как я увидела, отчего мальчик еще жив? Сделано без жалости, на смерть. Но ты его держишь и ты сильный, пока что справляешься. Вот разгадка.
- Я буду машинным директором, - круглоголовый ничуть не желал делаться непонятным вальзом, - буду строить красивые машины.
- Такие? - уточнила Милена, рассматривая ту, что получила на время.
- Красивее, - 'р' выговаривалась нехотя, но слова с этой буквой вроде бы нравились пацану, и он сознательно рычал громко и длинно. - Водородные. Летающие. И чтобы всем было весело.
- Когда брату грустно, ты даешь ему самую яркую и сидишь рядом, да?
- Эта, - пацан перешел к особо важным пояснениям, подвинувшись ближе и заподозрив готовность слушать. - Реактивная. Самая прикольная. Тут сопло, тут, тут. Вертикальный взлет. Ключ на старт!
Демонстрируя данные машинки, он отобрал игрушку, установил на диванную подушку, зарычал и подбросил вверх так, что потолок чувствительно спружинил.
- Ты не забыл взять у мамы ключ? - усмехнулась Милена и посмотрела на старшего мальчика. - Пошли в дом. Я поговорю с Маришей, а потом мы все вместе поиграем в машинки.
- Он не ходит, - вмешалась в разговор ненадолго смолкшая мама обоих мальчиков. - Тоже мне - гадалка!
- Но я-то хожу, - хмыкнула Милена, разобравшись с креплением кресла и отстегнув его.
Не слушая более никого, она прошла по ступенькам, плечом оттолкнула дверь, миновала коридор. Устроила пацана и его кресло на приглянувшемся месте. Поманила Маришку, жестом предложила родителям занять диван и сразу исключила их из сферы внимания.
- Как ты создала серебро?
- О чем ты твердишь снова и снова? Нет у меня серебра, понимаешь? Нет! - кажется, Маришка все же попробовала ругаться.
- Ты шептала там, в машине, когда пришли кэччи. Что за слова? Ладно, не отвечай. Надо не слова, надо настроение. Чего ты пожелала мне? Сначала ты боялась умереть, потом просила спасти сына. Позже много иного, вполне бесполезного.
- Пожелала осилить, - шепнула Маришка, удивленно хмурясь и шепотом, нехотя, припоминая важное.
- Вот. Пожелай ему - осилить. Всей душой пожелай и ничего не бойся, я и так управлюсь, но хотелось бы без сложнований... осложнений.
Вопреки ожиданиям самой Милены пришлось ох как повозиться с 'проколом', как на здешнем языке было названо вмешательство исподья в здоровье. Вслепую, трудно и медленно, сплеталась настройка на ребенка.
Плоскость ничуть не желала отзываться и помогать, как это делал живой лес. Родители тоже не помогали, скорее наоборот. Рита то и дело шипела невнятные слова презрения и отрицания, Саша настороженно молчал, не веря ни в хорошее, ни в плохое. Одна Маришка исправно исполняла обещанное, зажмурившись и непрестанно шепча без звука, одними губами, длинную повторяющуюся фразу.
