Приключения Гаррета. том.1 - Кук Глен Чарльз (книги онлайн полные TXT) 📗
Он заткнулся: понял, что у всех остальных имеется несколько иное мнение по поводу самого неудачного эксперимента природы.
Мы торопливо двинулись в путь. Чуть погодя Зек Зак заговорил снова, но лишь для того, чтобы поведать нам о самых лучших ловушках, которые его народ использует в борьбе с единорогами. Некоторые из них действительно отличались злобной изобретательностью и эффективностью.
До этого Зек Зак занимался только тем, что критиковал нас. Неожиданная помощь с его стороны говорила о том, что единороги неподалеку и страх перед ними заставил кентавра поджать хвост.
41
Задержавшись у ручья с противной солоноватой водой и набрав топлива для костра, мы в поисках места для лагеря почти ползком преодолели несколько сот футов каменистой осыпи у подножия гигантского, в форме бочки монолита. Хорошее место нашлось в глубокой нише, к которой даже мышь не смогла бы подобраться бесшумно. Отсюда открывался великолепный вид, однако ни один из нас, даже вооружившись биноклем, не заметил в сумраке никаких движущихся объектов.
Мы разожгли небольшой, прикрытый от посторонних взглядов костер. Чтобы поднять настроение, пришлось прибегнуть к помощи крошечного бочонка, в котором пива хватило лишь по хорошему глотку для меня, Зек Зака и Дожанго и по небольшой порции для Дориса и Марши.
— Да, — заявил я, — любовь к выпивке — вторая ошибка моей жизни.
— Мне не хватает смелости спросить, в чем заключалась первая. Подозреваю, что это было твое появление на свет. — Морли ухмыльнулся. — Боюсь, что пиво, поболтавшись по жаре во вьюке, утратило кое-какие качества.
Мы сидели у костра, наблюдая, как постепенно умирает пламя, время от времени обмениваясь шутками и байками, но в основном выдвигали различные предложения, как лучше разделаться с единорогами, если дело дойдет до схватки. Мой вклад был невелик, так как мысли мои были далеко: меня начало волновать отсутствие Откровения.
Здесь что-то не так. По моим расчетам, они уже должны были достичь гнездовья. Неужели слуга по крови чем-то выдал себя? Неужели мое послание с заклинанием обнаружили?
Если так, то дело худо. Мы можем без толку блуждать по Кантарду до глубокой старости.
В какой-то момент я буду вынужден признать поражение и отправиться на север с фальшивым отказом от наследства. Поиски придется прекратить, когда мы настолько истощим наши припасы, что их останется только на сухопутное путешествие до Тилрифа — ближайшего к нам (кроме Фулл-Харбора) порта. Возвращаться отсюда, из пустыни, прямо в лапы майора казалось мне совершенно нелепым.
Один из гроллей что-то весело рассказывал Морли. Тот непрерывно хихикал. Не обращая на них внимания, я стал подремывать.
— Эй, Гаррет. Послушай, что мне рассказал Дорис. Ты лопнешь от смеха.
Я со стоном открыл глаза. Огонь в костре зачах, превратившись в тлеющие угольки, дающие совсем немного света. Но даже при таком скудном освещении я заметил, что радостный тон Морли не вяжется с выражением его лица.
— Еще одна скучнейшая и бессвязнейшая притча о том, как лис прогнал медведя из ягодника, сам объелся этих ягод, убежал и умер от поноса? — пересказал я самую лучшую из всех слышанных мной притчей гроллей, в которой, впрочем, все равно не было ярко выраженной морали.
— Нет. Эта тебе очень понравится. Но даже если придется не по вкусу, смейся, чтобы не обидеть Дориса.
— Что ж. Раз надо, значит, надо.
— Надо. — Он подсел ко мне и тихо произнес: — Притча начинается так. За нами наблюдают двое из Ночного племени. Смейся.
Я выдавил из себя смешок, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не оглянуться. Пожалуй, смех прозвучал вполне естественно.
Дорис что-то сказал Марше, а тот ответил брату чистосердечным хохотом гроллей. Как будто они поспорили о моей реакции, и Марша выиграл.
— Дорис и Марша готовы напасть на них. Может быть, они совладают с вампирами, а может, и нет. Не оглядывайся. Когда я закончу рассказ, мы встанем и направимся к Дорису. Хихикни и кивни головой.
— Обойдусь и без твоей режиссуры, — заявил я, хихикая и кивая головой.
— Когда Дорис двинется, ты последуешь за ним и сделаешь то, что требуется. Я отправлюсь с Маршей.
— А Дожанго? — И, шлепнув себя по колену, я залился хохотом.
— Он останется следить за кентавром.
Зек Зак забился в узкую щель, где никто не мог достать его сзади. Сложив под себя ноги, он, похоже, крепко спал, положив голову на согнутую в локте лапу.
— Готов? — спросил Морли.
Я постарался придать своему лицу геройское выражение, которое означало: я бесстрашный истребитель вампиров, возвращающийся из похода.
— Веди меня, герой. Я следую за тобой.
— Хохочи!
Я разразился смехом, как будто услышал историю о невесте, которая не знала, что курочку, прежде чем жарить, следует ощипать. Морли ухмыльнулся и поднялся. Я последовал его примеру, одновременно пытаясь размять слегка онемевшие ноги. Мы направились в сторону Дориса.
Дорис и Марша прыгнули с поразительной быстротой. Пробежав всего два шага, я заметил среди камней какую-то возню темных тел. Дитя ночи оказалось в лапах Дориса. Между ними завязалась битва. Второе существо промчалось за моей спиной, я не стал оглядываться.
Когда я подоспел к месту схватки, Дорис сжимал вампира в могучих медвежьих объятиях, отворачивая от чудовища лицо. Его мышцы были напряжены до предела. Несмотря на всю свою силищу, гролль с огромным трудом удерживал исчадие ада. Из рассеченного ударом когтей бока Дориса потоком лилась кровь. Запах крови приводил вампира в неописуемую ярость. Его клыки клацали совсем близко от руки гролля.
Если этот дьявол сумеет укусить, с Дорисом будет покончено. Он получит дозу страшного яда, способного уложить мастодонта. Не зная, что предпринять, я замер: в одной руке нож, в другой — серебряная монета в полмарки. Нога вампира дернулась в мою сторону, и я попытался перерезать ему ахиллесово сухожилие.
Вдруг стало светлее — это Дожанго подбросил в костер топлива.
Дорис сумел зажать между колен лодыжки вампира, а я прыгнул вперед, стараясь вонзить лезвие как можно глубже под колено чудовища. Клинок проник на дюйм, острие ножа уперлось в кость, и я прорезал сверху вниз плоть, которая оказалась тверже копченой колбасы.
Из глубокой раны, длиной в целый фут, выдавилось три капли какой-то жидкости. Вампир издал короткий вопль ярости и боли. Его налитые кровавым огнем глаза обратились ко мне, он старался поймать мой взгляд, чтобы загипнотизировать меня своим несущим гибель взором.
Я успел сунуть серебряную монету в рану, прежде чем она начала затягиваться.
Я сделал это инстинктивно, но настолько умело, быстро и эффективно, что до сих пор не перестаю удивляться своему поступку.
Вампир замер на несколько секунд. Затем мертвые губы разомкнулись, и раздался вой, способный ужаснуть скалы. Наверное, он был слышен в двадцати милях от нас. Вопль создания, утратившего бессмертие. Я зажал ладонями его рану, чтобы удержать монету. Ночное чудовище задергалось, как человек при последних судорогах столбняка. Оно зашипело, захрипело и содрогнулось с такой силой, что мы едва сумели его удержать.
Плоть под моими ладонями начала размягчаться. Вокруг монеты она превратилась в желеобразную массу и сочилась между пальцами.
Дорис отшвырнул от себя чудовище. На большом зеленом лице гролля, освещенном неровным светом костра, сменяли друг друга отвращение и ненависть. Вампир, шипя, катался меж камней, пытаясь когтями скрюченных пальцев скрести рану. Нам попался очень крепкий экземпляр. Яд серебра должен был давно прикончить его. Но они, по-видимому, все отличаются чудовищной мощью. Иначе дети ночи не были бы тем, чем являются.
Дорис поднял валун раза в два выше меня и с силой бросил на голову чудовища.
Несколько секунд я следил за тем, как его плоть, превращаясь в желе, стекала с костей. И тут ко мне пришло Откровение, словно гибель вампира явилась для него сигналом.
