Подземная война - Орлов Алекс (читаем книги бесплатно txt) 📗
И повеселевший охранник выскочил из дома.
Мартин прикрыл глаза и задремал, слушая как в окошке бьется муха. Потом посмотрел на стекло, оно было ровное, без потеков, не то что в Пронсвилле, где через стекло глядишь, как через воду в ручье, все бежит и дергается.
– Хорошие здесь стекла ставят, – сказал он.
– С Ингландии возят, – пояснил Ламтак. – Здесь перевоз недорогой.
– Заметили, как Рулмин этот обрадовался нашему приезду? – спросил Бурраш.
– Дык, по нам видно, что не орехи кушать пришли, – впервые за долгое врем высказался Рони.
– О, малой наш проснулся, – засмеялся Бурраш. – Ты чего так долго молчал?
– Думал.
– О чем так долго думать можно?
– Ламтак, скажи, а у гномов девицы бывают? Почему их нигде не видно?
– Эк тебя занимает! – снова засмеялся Бурраш и Мартин тоже не удержался. Ламтак вздохнул, огладил бороду и сказал:
– Девицы гномов называются глинпа. Пока она глинпа, ее из дому не выпускают и никому не показывают, чтобы не сглазили.
– А как же вы женитесь, если невесту не видите?
– Если она увечная, родители такого скрывать не будут.
– Так тебе главное чтобы не увечная была?
– А что еще?
– Кстати, а почему у этого парня имя, как у гнома? – спросил Мартин.
– А, точно! – поддержал Бурраш. – То-то я гляжу он какой-то не такой.
– Потому что у него дед и бабка – гномы, – пояснил Ламтак и заулыбался, довольный произведенным эффектом.
– Как такое быть может? – удивился Бурраш.
– Они взяли приемным сыном отца Рулмина.
– А зачем?
– Затем, что тогда в этих местах гномам селиться запрещали законы местной общины, только если дети человеческие – как-то так. Вот они и взяли из большой бедной семьи мальчика на воспитание и община разрешила им селиться. Вот и все.
– Хитрые вы гномы, – покачал головой Бурраш.
– Что думаете насчет нашего дела? – спросил Мартин.
– Надо провести разведку боем, – предложил Бурраш. – Навалимся разок, если дело пойдет сразу их и опрокинем, а если у них силы большие, отступим. Главное телегу подогнать, чтобы отойти, если что. Ну и Рони будет прикрывать с арбалетом. У тебя болтов хватает?
– Хватает. Я даже те, что в канцелярских вгонял – тоже собрал. Они их там же побросали.
– А ты что скажешь, Ламтак? Нет ли у вас тут, какого-нибудь, важного порядка, что дескать, сначала объявить войну, а уже потом начинать?
– Раньше такое было, – кивнул Ламтак. – А сейчас – сами слышали, у кого сила тот и прав. Поэтому я с Буррашем согласен. Ударим по ним и посмотрим, как дело завяжется.
В ожидании обеда, Мартин с Рони решили сходить на пруд искупаться. Ламтак вызвался пройтись с ними – ему хотелось посмотреть на те места, где он когда-то жил, а Бурраш идти на пруд отказался.
– Мне так часто мыться не надо, – сказал он. – Я лучше здесь поваляюсь.
По пути на пруд, Рони задавал Ламтаку разные вопросы. Что здесь растет на огородах? Бывают ли среди гномов воры? По скольку детей бывает у гномов и почему гномы не выращивают свиней?
После того, как получил все ответы, спросил еще:
– А место, где ты родился далеко?
– Миль десять.
– Правда? И что, там еще остался кто-то из родственников?
– Братья, сестры и родители.
– А ты не хочешь их навестить?
– Зачем?
Рони с Мартином переглянулись, им казалось, что они много знают о своем боевом товарище, но оказалось, что не знают почти ничего.
– Ладно, я вижу куда ты клонишь, Рони, и чтобы ты меня больше не донимал, скажу – гномы живут долго, поэтому у нас много родственников. Но это у вас родственники считаются близкими, а нас не совсем так. Я бы, может, и съездил к родителям, чтобы увидеть места где вырос, но меня там не примут, потому что я ушел в солдаты и не стал дальше работать на Дом Ювелиров. Если я приеду – передо мной захлопнут двери все, когда я знаю или почти все.
– Ты… наверное переживаешь?
– Почему это?
– Но ты же совсем один?
– У меня есть вы, друзья проверенный в бою. Вы за меня жизнью рискуете, какой родственник пойдет на это?
Мартин с Рони были вынуждены согласиться с гномом.
– Мне не о чем жалеть, сейчас сделаем дело, заработаем еще денег и я вернусь к своей мастерской. А потом найду себе глинпу, женюсь и будет у меня своя семья. Вот так-то.
Вышедший из-за туч месяц осветил дорогу и семерых верховых. Из-за темноты и плохой дороги они двигались медленно.
Центральный тракт был куда ровнее и там они могли бы прибавить, но тракт теперь считался опасным.
– Туда нам нельзя, – пояснил Перец, когда они еще только собирались выезжать. – Стражники лютуют, хватают каждого, кто чужой и рожей не вышел.
– А как узнают, что чужой, по одежде? – спросил Нордквист.
– Если бы! В лицо всех знают – городок то небольшой, едва две тысячи наберется. Да еще посты на ночь за город выносят – мили за полторы и ждут поживы. Поэтом в объезд пойдем, свернем пораньше. Дорога там дрянь, зато на стражников не нарвемся.
И вот теперь насчет дрянной дороги все подтверждалось. В какой-то момент лошади уже стали спотыкаться через шаг и пришлось спешиваться и дальше вести их на поводу.
– Неделю как дожди прошли, а потом здесь на ломовых телегах камень возили – на холмах строительство большое идет, вот и возят, – пояснял новый проводник, которого нашел Перец. – По указу властей, ездить на ломовых после дождя нельзя, но кто ж эти указы соблюдает, когда у подрядчика такой гешефт намечается. Вот и побили дорогу.
– Перец, а чего ты про своего шныря-то говорил? Я тебя еще перебил, а потом уж забыли.
– Дык, пропал он. Я поначалу не знал что и думать, он же про дела мои знал. А ну как к страже попал или того хуже – к шерифам.
– А оказалось чего?
– Зарубили его.
– Зарубили? И где?
– А вот то местечко, где мы в полдень проходили. Там его и нашли недалеко от деревни.
– А зачем зарубили? Грабили, что ли?
– Мой стражник, которого кормлю, сказал что медяки не взяли, а просто рассекли надвое одним ударом.
– М-да. Похоже кто-то лютует по дорогам.
– А тут и думать нечего, командир, – угрюмо произнес шедший следом боец Нордквиста. – Ландфайтер это, его манера людей рубить.
– Может и так…
– Стой, командир, – Перец взял Нордквиста за локоть. – Лужа тут здоровенная, обойти надо.
– Ну у тебя глаза, Перец, я вот только чую, как тиной воняет, а самой лужи не увидел.
– Так я же еще в шайке ночным дозором ходил, командир, ты меня сам отправлял.
– Это точно, – вздохнул Нордквист и вновь мысли о восстановлении собственной территории овладели им.
Через час мучений дорога пошла получше из-за того, что грунт стал песчаный и вода в нем не держалась.
– Далеко еще? – спросил Нордквист у проводника.
– А вот, ваша милость, огоньки, это окраина Фарнеля. Мы его справа обходим.
– А чем это так воняет?
– Это еще не воняет, ваша милость, вот через полмили – завоняет так завоняет.
И он оказался прав, по мере продвижения отряда, запах становился все сильнее и в конце концов, группа прошла мимо большого зловонного рва, который, как раз, осветился вышедшим из-за тучи месяцем.
– Это что за дерьмо? – спросил Нордквист.
– Это, ваша милость, сточный пруд из города сюда перенесли.
– Как это перенесли?
– А землю отсюда вынимали отвозили в пруд и там сбрасывали, а дерьмо по канаве сюда перебралось. Потом в канаву трубы положили и стало все по заграничному.
– Не знаю, как по-заграничному, но воняет крепко.
– Это теперь оно здесь воняет, а раньше прямо в городе было. Но теперь там все чисто и даже рынок сделали.
Лишь под утро Нордквист и его группа прибыли к месту – в пригород Фарнеля. Поскольку район стоял на остатках известковых скал, местность эта особым спросом на пользовалась и селились тут люди небогатые.
