Сын Чернобога - Шведов Сергей Владимирович (книги регистрация онлайн txt) 📗
– И где, по-твоему, могла бы находиться теперь эта засадная дружина, уважаемый ган? – насмешливо спросил бек Борух. – Ведь поблизости нет ни лесочка, ни даже кустика, где можно было затаиться на время.
Борух был прав. Город Муром стоял посреди обширной поляны, а до ближайшего леса было по меньшей мере три версты. Расстояние для конницы невесть какое, но о внезапности удара в данном случае не могло быть и речи.
– Значит, они появятся из-под земли, – пробурчал упрямый скиф, чем вызвал смех молодых беков.
Варяжская рать отошла от города. Судя по всему, Рерик был уверен в своих силах и не собирался прятаться за стены, довольно хлипкие, надо признать. Муром вообще был невелик по размерам и насчитывал не более пяти тысяч жителей. Тем не менее его окружал довольно внушительный ров, и в случае крайней нужды город мог бы послужить варягам, проигравшим сражение, временным убежищем.
Бек Песах вяло махнул рукой, и первая волна атакующих покатилась в сторону варягов. В основном это были печенеги и угры, которым надлежало сковать силы неприятеля до подхода главных сил и лишить их конницу возможности маневра. Атакующие подняли такой крик, что у Вениамина заложило уши. Каган-бек нисколько не сомневался в том, что это визжащая ватага, столкнувшись с варяжской ратью, разлетится мелкими брызгами.
Он вопросительно посмотрел на невозмутимого Песаха.
– И что дальше?
– Я назвал эту волну «Утром псового лая», – спокойно ответил бек.
– Очень точное название, – хмыкнул Моше.
– Следом пойдет «Полдень помощи», – Песах взмахом руки бросил на варягов еще одну волну всадников, которую составляли хазарские ганы и их отборные мечники.
Эти атаковали без визга и ора, но под копытами их коней дрожала земля. Пехота, стоящая в центре, прогнулась под ударом железных всадников и подалась назад. Строй варягов распался. Конные дружины, расположенные по бокам, попытались ударить атакующим хазарам во фланг, но не смогли выскользнуть из вязких объятий печенегов и угров, которые, надо признать, проявили себя в этой битве с самой лучшей стороны.
– А где сейчас находится князь Воислав? – спросил Вениамин.
– Вон его дружина, – воскликнул бек Борух. – За спинами пехотинцев.
Фаланга разделилась на две части, и навстречу торжествующим хазарам ринулись всадники, вооруженные длинными копьями. Их появление было столь неожиданным, что смутило не только ганов, находящихся на поле битвы, но и беков, расположившихся на холме.
– Я же говорил, что они вырастут из-под земли, – процедил сквозь зубы ган Гзак.
Вениамин в чудеса не верил, но признал, что варягам хитрость удалась. Судя по всему, они просто уложили коней на землю, чтобы атакующие не увидели их за спинами пехотинцев. Вторая волна захлебнулась, и хазары, не выдержав натиска конных варягов, уже стали поворачивать коней.
– Ну вот и наступил черед «Вечера победы», – торжественно произнес Песах, обнажая меч. – Я сам поведу гвардию, каган-бек.
Лава всадников в блестящих доспехах хлынула с холма, сметая с пути своих и чужих. Зрелище было потрясающим. Третья атакующая волна катилась по траве, оставляя за собой трупы людей и лошадей, казалось, не найдется силы, способной ее остановить. Беки из свиты Вениамина уже праздновали победу, да и сам каган-бек не удержался от возгласа восхищения. Непобедимый Рерик, убийца кагана Обадии, был раздавлен в прах всадниками бека Песаха. Итиль торжествовал над Новгородом, которому не суждено было стать Великим.
Всадники появились ниоткуда, каган-беку показалось, что в этот раз они действительно вынырнули из-под земли. Никак иначе объяснить их появление на поле битвы, уже выигранной хазарами, он просто не мог. Ворота города Мурома были закрыты наглухо, стены стояли непоколебимо, но конница катилась именно с этой стороны, заходя в тыл исламским гвардейцам бека Песаха.
– Навья рать! – воскликнул потрясенный бек Барух и, возможно, попал в точку.
Вениамин собственными глазами видел рога на шлемах многих из них, а на иных и вовсе были звериные шкуры.
– Боготуры и Белые Волки, – спокойно пояснил ган Гзак. – Они прятались в муромском рву. Тебе лучше покинуть этот холм, уважаемый каган-бек.
Князь Олег выбрал верное время для нанесения сокрушительного удара. Исламские гвардейцы, не ожидавшие натиска с тыла, стали разворачивать коней и отходить влево, мешаясь с растерявшимися уграми. Пешая фаланга вновь сомкнула свои ряды и почти бегом бросилась на конных хазар, умело орудуя длинными копьями. Из-за их спин на хазар обрушился град стрел искусных словенских лучников.
Победа была уже не за горами, но Драгутин не испытывал радости. Он опоздал всего на миг, однако хазарскому гану этого хватило, чтобы нанести роковой удар. Сулица, брошенная им с близкого расстояния, угодила князю Воиславу точно в шею, оборвав жизнь самого великого человека из тех, которых Драгутин встречал на своем пути.
Упасть Соколу не дали. Он и сейчас мертвым сидел в седле, поддерживаемый с двух сторон княжичем Вузлевом и боярином Кариславом, в ожидании вести о своем торжестве. А его щит, увенчанный трувером, Лихарь, сын Драгутина, держал над навечно поникшей головой Рерика.
– Победа, великий князь, – крикнул в полный голос подскакавший Олег.
– Победа, воевода, – в тон ему отозвался Драгутин и, обернувшись к пешим ротариям, крикнул: – Сомкнуть щиты.
Тело великого князя сняли с коня и на щитах пронесли мимо воинов, обнаживших головы, на вершину холма, ближе к богу, которому он служил. Соколу предстоял последний полет к небу, где найдет успокоение его душа.
Печально затрубили рожки, обнаженные мечи глухо звякнули о деревянные щиты, окованные железом. Варяги и словене, кривичи и радимичи сомкнули вокруг холма три круга. Тысячи сапог одновременно ударили в землю, содрогнувшуюся от горя.
Тризна по великому князю Воиславу Рерику началась здесь же, на месте битвы, в которой он одержал свою последнюю победу, а продолжилась ударами била по всем городам и весям обширных славянских земель. Князь уходил не один, вместе с ним отлетели к небу огненными стрелами души трех тысяч воинов, павших за славянскую правду. Никто даже на миг не усомнился в том, что Варяжский Сокол приведет свою дружину именно туда, где и надлежит пребывать после смерти доблестным витязям и ротариям – в страну света. И да пребудут они там веки вечные, освещая путь тем, кто еще не свершил всех дел, заповеданных им богами в этом мире.
Через месяц щиты, вознесшие тело Воислава Рерика на погребальный холм, вновь взметнулись над обнаженными головами, но в этот раз они явили миру и небу не мертвого, а живого князя. Ингер, сын Воислава, в десять лет взвалил на плечи груз, непосильный и для зрелого мужа.
Но такова была воля богов, выраженная в народном слове, произнесенном перед новгородским детинцем:
– Люб!
Люб новгородцам великий князь Ингер сын Воислава, значит, люб он и всей русской земле.
– Да здравствует великий князь Ингер! Да здравствует его соправитель князь Олег!
Часть вторая
ВЕЩИЙ
Глава 1
ЗАГОВОР
Великий князь киевский Дир ушел из жизни в холодный зимний день столь незаметно, что его не сразу хватились. Нельзя сказать, что великий князь не хворал, но ведь хворал он последние лет двадцать. Откуда же ближникам и челядинам знать, что обычный полуденный сон князя Дира обернется сном вечным.
Боярин Казимир, рискнувший потревожить правителя по неотложной надобности, нашел его на ложе недвижимым и бездыханным. На крик, поднятый боярином, сбежались едва ли не все, кто в этот печальный день находились в тереме. Увы, великий князь уже не нуждался в их помощи. Он отошел к пращурам в возрасте семидесяти семи лет, и в стольном граде Киеве не нашлось человека, бросившего ему вслед плохое слово. Добрым человеком был князь Дир, своей беспорочной жизнью он угодил и людям, и богам. А если и числил кто за ним что-либо нехорошее, тот помалкивал в этот день всеобщей скорби. И правильно делал. Горячие киевляне никогда не простили бы ему хулы в адрес князя, ушедшего в страну света.
