Вершители Эпох (СИ) - Евдокимов Георгий (электронные книги бесплатно txt) 📗
«Ты показала мне всё, что нужно. Спасибо…» — словно в ответ глаз медленно закрыл серебряное веко и с грохотом рухнул вниз, оставив наверху только стеклянную пустую поляну и спрятавшись где-то в глубине мерцания света.
— «Око Пустоши»… Я слышал легенды, но говорили, что от него никто не возвращался и поэтому я не думал, что оно существует, — тихо проговорил Навин, от ужаса весь покрывшийся потом.
— Ну что, а, Бог? — как только все, кроме Макри, всё ещё державшей её, ушли вперёд, Вайесс остановилась и посмотрела наверх, в небо, словно пытаясь увидеть Его. — Я поняла, что ты хотел мне показать, что теперь? Возвращаться?
— О чём ты?.. — Макри смотрела на неё с непониманием и ужасом, но Вайесс больше не обращала на неё внимания, продолжая общаться с кем-то для них невидимым.
— Я скажу, что придумано неплохо, вот только, похоже, ты можешь создавать только исходя из моей и твоей собственной памяти, и в любом случае долго такой приём работать не будет. Те, которых я знала, были совсем другими. Короче, прости, но ты облажался! Я уже видела слишком много иллюзий, чтобы попасться на такой простой трюк, — Вайесс подняла пистолет и дважды выстрелила. Деревья ответили звоном стеклянных аплодисментов и громким удаляющимся эхом, вторя шуму передёргиваемого затвора. Навин рухнул на землю, ударившись пробитой головой и пройдясь трещинами по стеклу, окрашивая его алыми каплями растекавшейся крови. Свет внизу мгновенно впитал её, стал суетливо дёргаться, отражая каждое движение отблесками красного неона на непонимающих лицах.
— Твою мать, что ты творишь?! — Мэл бросился к ней, одновременно с остальными вскидывая автомат, но Макри их опередила, вцепившись в Вайесс и закрыв её своим телом. — А ну в сторону, дура! Она только что убила одного из нас, не понимаешь?! Грёбаная Пустошь всё-таки что-то сделала с ней, зря мы тебя слушали!
— До жути банально, знаешь ли! — Вайесс ухмыльнулась, наблюдая, как отчаянно держится за неё подруга и как трясутся её руки. На ледяной пол упали слёзы.
— Зачем… Зачем ты это сделала? Что с тобой случилось? Ты просто должна знать, что я… — Макри повернула к ней заплаканные глаза, и Вайесс осторожно, улыбнувшись, взяла хрупкое лицо за подбородок, словно пристально его рассматривала в последний раз.
— Макри… — даже решившись, Вайесс еле выговаривала слова, — Даже перед смертью она не плакала. Так подло, Бог, — делать из них манекены для тренировки, но знаешь что? Я тебе даже благодарна.
Рука мягко легла на рукоять, нащупала острую грань и пятиконечную звездочку, крепко привязанную верёвочкой к гарде, прошлась по ней пальцами, медленно нащупывая каждую металлически холодную сторону. Нож резко вылетел из ножен и вошёл вертикально под самую челюсть, обагрив руки тёплой кровью. Макри осела у неё на руках, пока остальные медлили, боясь задеть выстрелами возможно ещё живого товарища. Вайесс, осторожно придержав тело и положив его на землю, одним рывком вытащила нож и, развернувшись, бросила его в стоящего ближе всех Мэла. Нож был не метательный, но всё равно с силой ударился рукояткой о бронежилет, заставляя Мэла инстинктивно отпрянуть назад и давая немного времени, чтобы вытащить пистолет и выстрелить столько раз, сколько было нужно, до тех пор, пока пули не достигли цели и парень не рухнул вперёд, выпустив очередь в пол зажатым спусковым крючком. Бок и плечо пробила режущая боль, рядом просвистели пули, выпущенные в панике, издалека, и не достигшие цели. Вайесс повернулась к нацелившемуся на неё дрожащими руками Келли и выстрелила в последний раз — мимо. Оружие опустело, и она выбросила его на лёд, наблюдая, как далеко в сторону оно проскользит.
— Какого хрена ты делаешь? — Келли держал её на прицеле, направив автомат прямо в голову, но тело предательски тряслось. — Ещё один шаг, и ты труп! Руки подняла!
— О-о нет, тут снова ошибся. После того, как умер его друг, Келли больше не боялся убивать. Может, раньше он таким и был, но точно не сейчас, — Вайесс говорила, скосив голову набок, но продолжила, повернувшись к нему и подняв высоко над головой руки: одну здоровую, другую кровоточащую от ран. — Тогда, получается, мне нет смысла тут стоять и ждать, пока ты придумаешь, что делать, да?
— Я ведь и правда выстрелю! — отчаянно запротестовал тот.
— Давай, я знаю, каково это, когда в тебя стреляют. Неприятно, но терпимо. Рука, — она кивнула в сторону прошибленной в двух местах конечности, — кстати, уже почти не болит.
— Что ты, мать твою, такое?!
Вайесс нарочито медленно шагнула и пошла вперёд, раскинув руки в стороны и готовясь принять шквальный огонь, но его всё не было. Келли просто стоял, опустив автомат, и смотрел на приближающуюся к нему метр за метром смерть — смерть с человеческим лицом одной из «счастливчиков».
— А, чёрт с тобой. Я всё равно не проживу здесь один, да и не хочу… Давай уже, делай, что задумала, — Вайесс остановилась, засомневавшись, но только на секунду, потому что в следующий момент они уже смотрели друг на друга в упор и… нет, это не было взглядом живого человека. Автомат сам оказался у неё в руках и впился тупым остриём дула в область сердца. Келли улыбнулся и упал, пробитый насквозь одной-единственной пулей.
Мир исчез, завертелся сотнями тысяч глаз, лес сложился, скомкался руинами, как тонкая бумажная книжка, притягиваясь к «Оку» стеклянными руками-ветками, играя светом и тьмой, круговоротом ночи и дня. Он отполировался в идеальный шар, и Вайесс стояла прямо посередине, упираясь ногами в самую тёмную часть титанического зрачка. Глаз вогнулся, падая в самый низ и утаскивая её за собой в темноту чёрной дыры, вращающей синюю галактику из линий и пыли. Пустошь смотрела в никуда, направив свой взор на бесконечность вакуума вселенных. Нечто из чёрного и белого, из жизни и смерти смешивалось, создавая чудеса многоцветности миллиардов миров. Она снова была в Храме, смотрела из появившегося окна на проплывающие мимо звёзды и тянулась к ним в попытке достать чудо, дотронуться до чего-то, что всё время таилось и пряталось, а теперь открылось ей, но пальцы не доставали уплывающие облака, они рассыпались разноцветным порошком, проходя сквозь руки, проходя сквозь ощущения и чувства. Вокруг сидели тысячи тех людей-скелетов, которых она видела и тогда, в первый раз, но теперь их было гораздо больше, и все они тянули к ней лица и руки, с которых капали в бассейн, разделяющий их, чернильные слёзы отчаяния и безысходности. Ей было жаль их — все они источали человеческую ауру, нет, даже больше, чем обычно, но все они были несчастны, они погибли, не успев завершить начатое, не успев найтись и просто приняв жизнь из той воды в бассейне, что они пили каждый день.
Храм снова вернул её обратно, туда, где лес расплывался, смешиваясь с потоками космических штормов, смывавших с него прозрачную защиту, оголяя беззащитный зрачок. Четыре трупа смешались вместе с остальным, сжимаясь в один дышащий алым куб размером с дверную ручку, словно впитавший всю их жизненную силу, всю пролившуюся кровь. То появляющиеся, то исчезающие черневшие углём деревья выплёвывали куски живой плазмы, разъедающей их изнутри и перебрасывающие магму на соседние стёкла. Кубик манил её неисполненной волей, просил коснуться себя, управлять, и она не мешкала — руки взялись за ледяной до жара металл, расплывавшийся и принимавший форму её рук, нежно обхватывающий каждую частичку кожи и реагирующий на любое движение. Вайесс с силой сжала его, повинуясь немому приказу, и лес взорвался вулканом магмы, сжавшись вместе с ней и выплюнув в пустоту сияющую желтизну бессчётной массы неуправляемого огня. Он растекался, заполнял собой всё, застывая и плавясь снова краснеющей от объёмов собственной силы звездой, умирая без подпитки и рождаясь заново. Вайесс провернула в руках последние остатки распавшегося куба, и лес съёжился в одну точку, окутав её, как одежда, защитным покровом и выбросив куда-то в пустыню с высоты, с которой виднелись далёкие небоскрёбы Арденны и сотни, тысячи километров бескрайней пустыни, пожиравшей остовы городов.
