Благие намерения - Лукина Любовь Александровна (читать книги без сокращений txt) 📗
Они шли по точно такому же коридору, только ковровая дорожка была здесь другого цвета. Последний поворот привел их в тупик, и проционец отступил в сторону, вежливо пропуская Сергея вперед.
Тот шагнул, и зеркальная слепая стена заколебалась перед ним, как поверхность воды. Сергей прошел сквозь нее и остановился, ничего не понимая. Он снова был в стеклянном вестибюле отеля, и на него - на этот раз без улыбки - смотрел швейцар с тяжелым полуразрушенным лицом. Сергей обернулся, хотел спросить, но спрашивать было некого. Стена.
Он не сразу сообразил, что по-русски это называется - выставить, а когда сообразил - уткнул подбородок в грудь и зажмурился до боли.
Швейцар выжидающе смотрел. Когда же прозрачнобородый сопляк с этюдником, взяв наконец себя в руки, проследовал мимо него к выходу, швейцар озабоченно принялся изучать прямоугольный плафон на потолке. Потом сходил за тряпочкой и тщательно вытер дверную ручку, за которую брался Сергей.
Уже скрылся за елочками отель, а он все еще не смел поднять лицо - шел, как после пощечины. Может быть, проционец просто не хотел огорчать его?.. Или, может быть, им вообще запрещено говорить, что они о нас думают?.. В конце обсаженной елками аллеи Сергей чуть было не налетел на кого-то. За полшага до столкновения остановился, вскинул глаза и увидел прямо перед собой широкогрудого осанистого красавца в легкой импортной курточке. Плотная черная бородка, темные смеющиеся глаза. Незнакомец смотрел на Сергея с нескрываемым любопытством.
- Здравствуйте… - неуверенно проговорил тот. У него вообще была плохая память на лица.
Приветствие это сильно позабавило чернобородого.
- Здравствуйте, - любезно отозвался он и продолжал смотреть.
Сергей почувствовал неловкость и, поскольку дорогу ему явно уступать не собирались, попробовал обогнуть незнакомца, но тут же уткнулся в грудь второму, повыше. Этот чем-то напоминал друга Володю: утяжеленная нижняя челюсть и невыразительные скучающие глаза.
Слева за елочками мерцал холодный мрамор отеля да сияла часть металлической надписи: «…алакт…»
- Ну, показывай, - утомленно сказал Сергею тот, что повыше.
- Что «показывай»? - растерявшись, спросил Сергей.
Высокий глядел на него со скукой.
- В отеле был?
- Был…
- Показывай, что вынес.
- Ничего, - поспешно сказал Сергей. - Честное слово, ничего!
Чернобородый осанистый стоял рядом и с интересом слушал их беседу.
- Да что ж это мы стоим посреди дороги? - мягко проговорил он, беря Сергея под локоток. - Прошу. Если это вас, конечно, не затруднит…
Красивое лицо его стало при этом очень серьезным, почти торжественным, глаза же как были, так и остались смеющимися. Втроем они поднырнули под еловые лапы и оказались на проспекте. У бровки, вся в льдистых отсветах, стояла большая светлая машина. Может быть, даже «мерседес».
- Вы разрешите? - вежливо осведомился чернобородый, забирая этюдник.
Здесь же, между елочками и «мерседесом», Сергей был обыскан быстро и бесцеремонно. Вывернутая куртка легла на край капота. Высокий изучал содержимое изъятого кошелька. Чернобородый присел над раскрытым этюдником.
- Да что за черт! - с досадой сказал высокий и, положив кошелек на куртку, снова взялся за Сергея. Тот не сопротивлялся, но лицо у него было скорее удивленное, чем испуганное, - он все еще отказывался верить происходящему.
- Куда дел?
- Ребята… - сказал Сергей. - Честное слово…
Сидя на корточках перед раскрытым этюдником, чернобородый озадаченно трогал пальцем тюбики с краской. Губы его то выпячивались задумчивым хоботком, то критически поджимались.
- А? - спросил он наконец у того, что повыше.
- Да свистит он, Курбаши! - взорвался тот. - Явно же в пополаме с кем-то работает! Сунул кому-нибудь, когда через площадь проходил…
- Кому? - последовал быстрый вопрос.
Высокий почему-то поперхнулся. Не дождавшись ответа, чернобородый красавец Курбаши перевел взгляд на Сергея.
- Что? В самом деле ничего?
Сергей посмотрел на раскрытый этюдник, на вывернутую куртку, на кошелек - и вдруг заплакал. Дошло наконец.
- А ну заткнись! - с угрозой надвинулся на него высокий. - Прокатиться захотел? Так вот она, тачка рядом…
- Болт!.. - укоризненно одернул его Курбаши. Он все еще сидел на корточках. Ему было так удобно. Долговязый Болт дернул углом рта и, сплюнув, отшагнул.
- Нам-то какое дело? - раздраженно спросил он, обращаясь в основном к Курбаши. - Взял он там, не взял… - И, видя, что всхлипывать Сергей почти прекратил, снова повернулся к нему: - Пойдешь сейчас в отель и скажешь проциону, что передумал. Раз был у них, значит, пусть, раскошеливается - положено…
- Нет… - Сергей замотал головой. - Я туда больше не пойду… Ведь они же меня… Они же нас… - Голос его прервался. Он зажмурился и стиснул зубы.
- В конце концов это его дело, Болт, - заметил Курбаши. - И потом - что ты ерунду говоришь: кто его туда одного пропустит?.. Помоги одеться человеку.
Долговязый Болт с отвращением на лице сгреб куртку, вывернул ее и принялся заталкивать как попало в рукава ватные Сережины руки. Курбаши закрыл деревянную крышку и легко поднялся с корточек.
- Ты ничего не понял, - ласково сообщил он, вешая этюдник на плечо Сергея и заботливо поправляя ремень. - Мы не грабители. Просто нам необходимо было определить, ну, скажем, подоходный налог… Ты пойми, каждый, кто хоть однажды побывал у проционов, нуждается в защите. Знаешь, какие шакалы крутятся вокруг отеля? Это твое счастье, что ты встретился с нами, а не с ними…
- Я не просил о защите, - сказал Сергей.
Курбаши рассмеялся. Зубы у него были великолепные.
- Поздно, - сказал он. - Нас с тобой видели, и этого достаточно - тебя уже никто не тронет… Но, если ты настаиваешь, Болт может прямо сейчас сходить на уголок и шепнуть кому надо, что мы к тебе отношения не имеем. Как? Пойдет такой вариант?
Сережа пришибленно молчал. Курбаши не глядя протянул руку, и долговязый Болт поспешно вложил в нее кошелек и удостоверение Сергея.
- Видишь ли, э-э… - Курбаши раскрыл коричневую книжицу. - Сережа… Я лично готов допустить, что ты был в отеле и ничего оттуда не вынес. Но Болт прав, это дела не меняет… Мы, повторяю, не грабители и поэтому возьмем с тебя по минимуму. - Он аккуратно вложил кошелек в карман Сережиной куртки, удостоверение - в другой. - Скажем, двести… Я надеюсь, ты понимаешь, что не деревянными?
