Нихилени (СИ) - Изотова Ольга (читать книги онлайн регистрации TXT) 📗
Красавица внимательно ждала продолжения. Ан внезапно услышала, как в окно что-то стучится. Она посмотрела на стекло и увидела птицу. Красавица повернула голову следом.
На узком металлическом карнизе окна сидела птица и пыталась что-то выковырять из щели.
— А в городе их до сих пор нет.
— Только в центре. В остальных местах природа взяла своё. Удивительно, как быстро они забыли о том, что это было царство людей.
Ан пожала плечами.
— А что им помнить-то, у них ни памяти, ни мозгов.
— Ты не изменилась, — засмеялась Красавица. — Меркий сказал, что ты нашла его прямо в центре.
— Не прямо. Чернорясые не успели до него дойти.
— И спасла жизнь случайному встречному. На тебя не похоже.
— Я такая суровая?
— Непримиримая. Строгая. Холодная.
— Никогда себя такой не чувствовала.
— Ты сказала, что слышала про меня. Или кого-то, похожего на меня, — напомнила Красавица.
— Да, — Ан посмотрела ей в глаза. — Ты ведь знаешь, твой чем твой отец занимался После?
Несколько секунд Красавица молчала. Потом кивнула. И не отводя взгляда от Ан добавила:
— Я ему помогала в этом. Возможно, ты вправду слышала именно обо мне, хотя я и была не той фигурой… чтобы обо мне много говорили. Я, в конце-концов, всё ещё была трусихой и не очень умной.
Ан пожала плечами.
— Возможно, я слышала и о тебе.
21
Ан стояла в условленном месте и ждала. Письмо лежало в нагрудном кармане, в рукаве нож, а под курткой пистолет. Свет давал небольшой фонарь, который Ан поставила на перевёрнутую урну. Когда-то здесь был парк, но о былой красоте напоминали только развороченные камни дорожки, остатки бетонной лавочки и урна. Где-то вдали время от времени на ветру покачивался старый фонарь. Ан слышала, как остатки железного плафона задевали стойку.
Без доспехов или хотя бы примитивной защиты она чувствовала себя голой и уязвимой. Хотя Кел пытался сделать из нее бойца, Ан прекрасно осознавала, кто она такая. Какая там кровь отца! Иногда Ан казалось, что от отца ей досталось только упрямство.
Нос беспокойно вдыхал и выдыхал воздух, пытаясь учуять мягкую сладость, предвещающую приближение серых тварей. Ветер дул, как ей казалось, крайне удачно — со стороны реки. Если что, она успеет почувствовать приближение не только серых тварей, но и людей.
Но никто не приходил, и Ан начала уже злиться на себя. Она стоит, как последняя дура, поведясь на глупую записку. И что теперь делать? Возвращаться домой и ждать следующего послания? Или её выманили с какой-то целью? Нет, глупость, понятно, что оставивший записку преследовал какую-то свою цель. Но что, если она сама допустила какую-то ошибку, решив прийти сюда? И что этот кто-то не собирается приходить, а преследовал лишь цель выманить её?
Он возник из мрака, словно появился там, когда она мигнула.
— Дядя, — выдохнула Ан.
— Моя девочка, — кивнул он.
Их творец хотел создать идеальных людей. Многие хотели и пытались, а у него удалось. Почти удалось. Даже отец мог бы быть чем-то большим, будь у него шанс.
Они удались. Здоровые дети с лицами своего создателя. С почти-лицами. Своё простое человеческое лицо он исправил, улучшил, дополнил. И дополнил свои практически гениальные способности. Дети вышли идеальными. Умные, красивые, взрощенные под неустанным контролем и по специальным программам воспитания. Идеальные, совершенные. Говорили, что их создатель сумел поймать-таки неуловимый ген гениальности.
А потом сверхлюди очутились среди простых людей.
И оказалось, что они так же устают, так же злятся и радуются, что хотят веселиться и беззаботно жить, что они не хотят заниматься долгим нудным трудом, а хотят интересным, и чтобы нуднятину выполнил кто-нибудь другой. Что они хотят внимания, признания, чтобы их не трогали, чтобы их любили, хотят дружить, враждовать, делать глупости. Что их железная воля без понуканий воспитателей расслабляется. Что их решения могут приниматься под влиянием эмоций.
Сверхлюди оказались на удивление обычными.
Нового витка человеческой эволюции не случилось, самое величайшее открытие обернулось пшиком.
Ан говорили, что их создатель был разочарован. Он винил в неуспехе себя, своих детей, своих помощников. Говорили, что о усыпил всех детей, которые ещё не были явлены миру. Говорили, что он усыпил часть уже выросших образцов. Говорили, что так же поступили его последователи, которые добились куда меньшего, чем он.
Ан не могла ни подтвердить эти слухи, ни опровергнуть. Она родилась через годы просле провала, а отец не рассказывал. Ему пришлось тяжелее всех. Ан не знала, кого из него хотел вылепить создатель, но отец не нашел себя в мире людей. А ведь он должен был кем-то стать. Вряд ли их творец хотел сотворить неприкаянного дурака, способного только поехать и отвезти, забрать и принести.
Кем-то отец должен был стать. Иногда Ан казалось, что папа сам отказался от своего предназначения. Просто потому, что выбрать его сам не мог, а отказаться — мог.
— Дядя, — повторила Ан, глядя в знакомое бледное лицо. Они почему-то всегда были удивительно похожи, словно дядя на самом деле был её отцом. Они до сих пор были похожи, даже не смотря на то, что годы не пощадили Ан.
Когда-то давно, в той жизни, дядю звали Совершенным, потому что он был совершенным. Лучшим из поколения отцов. Возможно, он не превзошел только Первенца. Он не отчаялся, когда понял, что он человек, а продолжил свой собственный путь. Ан им даже восхищалась. Он контролировал эмоции, упорно работал, пытался быть совершенным.
Ан бы восхищалась им, если бы время от времени на пороге её квартиры не появлялась Красавица, чьи попытки заслужить отцовскую любовь оборачивалась очередными обидами. Ан жалела её и злилась. Дядя мог бы ради дочери засунуть свои принципы себе в задницу, а сестра, раз уж дядя такой придирчивый, плюнуть на его мнение.
Но какое это имело значение сейчас, через столько лет?
— Ты удивлена.
— Да. Я ожидала увидеть… не вас.
— Мою дочь?
— Разве не она написала мне записку? — Ан с трудом удержалась, чтобы не оглянуться. Она чувствовала себя совершенно одинокой и беспомощной.
Дядя сделал шаг вперёд.
— Мне пришлось потрудиться, чтобы доставить её тебе. Я не был уверен, что наш таинственный гений именно ты.
— Гений? — не поняла Ан.
— Тот, кто делает вашим солдатам оружие, налаживает для вас связь и чинит ваши машины.
— Как я, даже если бы могла, справилась бы с этим одна?
— Не одна, разумеется. Но всеми вашими мастерами кто-то руководит. Сами они мало что знают, уж извини. Но мне быстро стало очевидно, что ими кто-то руководит и делится с ними своими знаниями. Ты, конечно, не гений, но твоих знаний вполне могло бы хватить… для этих людей. Надо признать, я до последнего сомневался. Кел хорошо отводил от тебя внимание. Хотя я надеялся, что уж мне он врать не будет.
— Он с вами встречался? — сердце Ан панически забилось. Она с трудом удержалась, чтобы не сделать шаг назад.
— Да. Один раз. После чего я понял, что с ним бесполезно вести какие-либо переговоры. Он не видит общей картины… и так и остался простым охранником. Иди отнеси, иди нарычи, убери препятствие. И от того, что наш простой охранник решил, что он сам себе хозяин, его мышление не изменилось. Слишком узкое.
Этого у Кела было не отнять, мысленно согласилась Ан.
— Дядя, если это вы, то почему вы не открылись мне сразу? А серые твари зачем? Я не понимаю.
Белое неподвижное лицо наконец-то пришло в движение. Совершенный выглядел расстроенным. Он вздохнул и поправил выбившуюся из-за уха длинную прядь.
— Это издержки, дочка. Неприятные издержки. Мои вынужденные союзники, без которых я не смог бы безболезненно и малой кровью провести процесс объединения Вольных Городов.
Ан кивнула.
— Вы объединяете людей?
— Да. Объединяю города, анклавы, убежища. Налаживаю логистику и производство. Поднимаю людей из варварства, в который они впали. Сама понимаешь, одними уговорами это сделать не просто. Многие ставят свою жажду власти выше общего блага.
