Приключения Гринера и Тео - Белякова Евгения Петровна (бесплатные версии книг TXT) 📗
— Какая древесина, инспектор? Деревня человек сто двадцать, большая часть старики и дети… кто будет валить лес — беззубые старушки?
И барон нервно засмеялся, хлопая себя по бокам.
Тео незаметно подставила подножку ученику, и когда тот споткнулся, грозно взревела:
— Олух стоеросовый, не путайся под ногами, вон на кухню!
"Норов показывает", — подумал Гринер. — "И правда, пойду-ка я на кухню, прислугу поспрашиваю… про комнатку и ключик…"
— Ваша светлость, здоровья вам, вашей супруге и деткам… — раскланявшись, Гринер быстро удалился, как он надеялся, в сторону кухни. Замки строили по схожим принципам, если жил в одном — считай, видел их все, полагал Гринер.
— Кстати, о детках… — успел услышать он, прежде чем свернул за угол. Впереди маячила ярко-красная юбка служанки, и он устремился вслед за ней.
Что неприятно поразило юношу, так это общее запустение, царившее в замке, и темнота. Факелов было так мало, а окна такие узкие — словно готовятся к осаде, подумал Гринер, — что света не хватало, он постоянно спотыкался. А служанка в красной юбке, словно дразня, маячила впереди, заворачивая за угол каждый раз, когда Гринеру казалось, что он нагоняет ее. Наконец он не выдержал и крикнул:
— Подождите!
Женщина повернулась, сощурилась.
— Я Гринер… прибыл с… Инспектором. Он послал меня на кухню…
— Проверять меня будешь? — сварливо поинтересовалась женщина.
Подойдя ближе, Гринер увидел у нее в руках ночной горшок. "Вещий сон", — подумалось ему. Ну уж нет, теперь никто не заставит его заниматься грязной работой. Теперь он помощник мага, и у него миссия…
— Нет, что вы, просто кушать хочется…
Женщину это, казалось, успокоило и она сказала куда как приветливее:
— А, тогда пошли, покажу где кухня… И накормлю. Господа вряд ли позаботятся о тебе, у них сейчас дела поважнее.
— А вы кухарка?
Гринер старался идти как можно аккуратнее, смотря под ноги.
— Мейбл я… И кухарка, и посудомойка, и служанка ее светлости.
— А разве у нее нет служанки? Я имею в виду, своей служанки…
— Откуда? — фыркнула Мейбл, демонстрируя презрение сословия слуг к тем, кто, забравшись наверх, был так же нищ, как они. — Она из бедной семьи, ее отец даже приданного не смог дать. Ну а фамилия — что фамилия? Ею дырку в стенке не заткнешь и камин зимней ночью не затопишь… — кухарка снова фыркнула. — Гервилль, тоже мне фамилия. Никогда раньше не слышала, — отрезала она.
— Я тоже, — честно признался Гринер, ловя носом запахи кухни. Пахло свежим хлебом и каким-то ароматным, с приправами мясом.
— Ты это, не вынюхивай, — тут же отреагировала въедливая Мейбл, — мясо для господ, а тебе я дам гороховый суп. Если еще остался…
— Я привычный…
"Ну вот, вариант с удушением жен ради денег отпадает", — подумал Гринер. — "Нынешняя принесла барону только знатную фамилию. Хотя зачем ему фамилия, он же итак барон? Зачем он вообще женился?"
Юноша решил спросить об этом кухарку Мейбл, раз уж она оказалась такой словоохотливой. Но сначала он съест суп, или что там, потому что Тео подняла его ни свет, ни заря, и они выехали из трактира без завтрака. Правда, зачем-то бродили по лесу часа три, магичка то и дело слезала с коня и нарезала круги, бормоча что-то себе под нос…
Мейбл тем временем, пройдя сквозь кухню, вышла наружу, видимо, избавить горшок от его содержимого; а в свете нескольких ламп и факелов, которыми была освещена кухня, Гринер заметил, что и службы замка не блистают чистотой. Хотя что тут удивительного — вместо большого штата слуг, полагающегося таким замкам, тут едва набиралось людей на небольшое поместье. Уж в слугах Гринер знал толк, сам им был… у них в замке только «высоких» слуг было около сотни. А уж низких — золотарей, дровосеков, столяров, горшечников, подметальщиков и прочих… уйма.
Мейбл вернулась и принялась греметь кастрюлями, выискивая почище. Сполоснула самую маленькую и, отлив в нее супа из висевшего в камине котла, поставила на решетку. Гринер решил продолжить свои расспросы.
— А зачем барон женился на… м-м-м…
— Леди Мелиссе.
— Леди Мелиссе? Любит, наверное…
— Любит? — Мейбл несколько раз повернула ручку вертела, на котором жарился ягненок, потерла спину и, взяв лопату, стала вынимать хлеб из печи. Гринер обратил внимание, что она довольно молода, судя по глазам и коже на плечах, выглядывающих из потертого лифа платья. Тяжелая работа и постоянные заботы состарили ее раньше времени… Ему стало ее немножко жалко. Она завернула хлеб в сравнительно чистые куски ткани, чтобы он не остывал, и села передохнуть. — Любит, скажешь тоже… Чего там любить? Тощая, как соломинка, и такого же цвета, блеклая и желтая.
— Может, ему такие нравятся… — рискнул предположить Гринер.
— Нет, ему нравились всегда темненькие и пышные. Вот взять хотя б предыдущую его жену. Да и перед ней была тоже в теле…
— А вы много жен барона знали? — спросил Гринер, понимая, что вопрос звучит несколько странно…
— Да всех, кроме первой. Я тут восемь… нет, погоди, скоро как девять лет стукнет, как работаю. Бедняжка барон… не везет ему с женами…
Мейбл поставила перед Гринером суп в кастрюльке, пальцем выловила соломинки, плавающие на поверхности, и сунула деревянную ложку.
— А скажите… У вас в замке есть… Красный коридор и дверца… в конце коридора?
— Что? — удивилась кухарка. — Тебе по маленькому надо? Так во дворе для слуг есть…
— Нет, коридор, а там потайная дверца…
Тут Мейбл расхохоталась так, что охотничий пес, под шумок обкусывающий жарившийся для господ обед, испугавшись, метнулся прочь, зажав в зубах кусок ягненка.
— А, ты в деревне наслушался всякой чуши про нашего барона? Барон Красная Борода, так они его называют, городят невесть что про него… Нету у нас никакого коридора-дверцы, и жены его все помирали обычно… — тут она помрачнела и, наклонившись к ошарашенному Гринеру, шепнула: — Ну, не совсем обычно…
Юноша изобразил живейший интерес — да ему и изображать ничего не надо было, рот итак был приоткрыт в ожидании супа.
— Ежели кто меня спросит… не бывает так. Баронессы все помирали в своих постелях, от болезни вроде… никаких там комнат с крюками и прочим, но знаешь… я так думаю, проклятие какое на бароне лежит, что не живут его жены долго. Не бывает так, чтобы все шесть померли от болезни да слабости.
— Как шесть? — удивился Гринер. — У него ж вроде их семь было?
— Так первая вроде как сгорела в своей комнате, да. Сама не видела, я к барону пришла работать после ее смерти, но Лайд, конюх, рассказывал, что кричала она страшно. Заживо сгорела… Может, она барона и прокляла. Может, он за юбками гонялся, а она узнала, разозлилась, лампу в комнате опрокинула, и горя, прокляла.
— Сама опрокинула? — понизив голос, спросил Гринер.
— Ты что сейчас говоришь? Думаешь, барон опрокинул? — Мейбл явно обиделась на такое предположение, отстранилась и стала ожесточенно раскатывать тесто, буквально размазывая его по столу скалкой.
— Нет, нет, что вы… я совсем не это имел…
— Не знаю, что ты там имел, а Лайд говорил, что барон в то время на охоте был, сломя голову домой поскакал, успел только к тому времени, когда ей на голову крыша рухнула. Стоял внизу и плакал, как ребенок. Даже коня своего убил сгоряча, прямо как слез — бах и горло перерезал кинжалом. А ты говоришь — опрокинул.
— Да не говорю я. Барон, сразу видно, человек благородный… — Гринер, для снятия напряжения момента, зачерпнул полную ложку супа, отправил его в рот и замычал что-то явно хвалебное. Как он и ожидал, Мейбл чуть-чуть оттаяла, и он смог задать следующий вопрос: — А меня… а та комната…
Мейбл вопросительно подняла бровь. Юноша глянул по сторонам, преувеличенно сильно сглотнул и сипящим шепотом сказал:
— А комната, в которую меня поселят, ну, случайно не та, где эта… пожар… баронесса…
— С ума сошел, что ли? — возмутилась женщина. — Тебя — и в комнату жены барона? Там сейчас нынешняя баронесса живет, отстроили ее лучше прежней. Только барон повелел там все лампы ставить над тазами с водой, и тушить на ночь. Эх, что-то я разговорилась с тобой, ягненка надо… и вообще…
