Денис добыл сумку быстро, несмотря на её тяжесть. В сумке оказались универсальные инструменты для мелкого ремонта. Пока Саймон возился с кабинетным замком, Рита препиралась с сыном по поводу вылазки в аэротакси, вклиненное в окно.
А потом сделали всё: и заклинили замок, и обзавелись оружием из металлических стоек стеллажей (правда, Денис вспомнил бронированные бока чудовищ — и его передёрнуло), и уговорили Риту ещё раз отпустить Дениса в машину за продуктами, и разобрали кресло на части, устроив кровать для Риты с Ларсом, и попытались ещё раз дозвониться хоть куда-то, но молчали и личные телефоны, и оба кабинетных компьютера.
А потом наступил вечер, и сразу стало ясно, что Саймон зря беспокоился о свете: вечер подступал постепенно — сначала сумерками, затем сплошной тьмой. Саймон сначала решил, что женщина с ребёнком спрячется за тем же угловым столом, а они со старшим пацаном будут поочерёдно спать у двери. Теперь же, когда стало понятно, что энергосистемы города приказали долго жить, Саймон сказал, что спать они будут вместе, приготовив на всякий случай фонарики из машины.
Уже засыпая, Денис незаметно для себя длинно вздохнул, и на его голову опустилась тёплая мамина ладонь. Но и привалившись к мягкому маминому боку, Денис продолжал думать о том, что Диснейленд находится в конце той самой улицы, откуда появились чудовища; о том, что папа обещал приехать в парк сразу после работы…
29.
Утром Дениса разбудил Саймон. Мама и Ларс не проснулись, когда Денис тихонько откатился от них. Оказывается, Саймон уже сбегал на разведку и нашёл неподалёку туалетную комнату. Коридор с "их" кабинетом и туалетной комнатой был прямой. Пока Денис справлял нужду, Саймон сторожил и его, и спящих.
Когда они вернулись, водитель признался, что прошёл весь коридор от тупика до лифта. Где-то кабинеты были открыты — и пусты. Где-то закрыты, и тогда Саймон еле слышно стучал, но за дверью не откликались: "Кто там?" И тогда Саймон пришёл к выводу, что они на этом этаже одни. У Дениса даже закружилась голова, когда он представил, что они единственные живые не только на этой линии этого коридора, но и во всём здании. Неужели всех сожрали чудовища?
Но голова закружилась слабо, да и вообще с момента пробуждения Денис чувствовал себя вялым, словно больным, как было однажды, когда на спор с пацанами он выпил банку пива для взрослых. Наверное, поэтому он и не испугался, когда Саймон тихонько разбудил его. А вот Саймон был лихорадочно возбуждён. Он сказал, что за окнами тех, открытых кабинетов сначала было очень темно, хоть глаз выколи. Но теперь, с рассветом, видно слишком многое. Даже в своём апатичном состоянии Денис понимал, что Саймону очень хочется показать, что там, на улице, и в то же время он боится напугать. А ещё мальчишка подспудно, почти не осознавая того, понимал, что Саймон обязательно должен поделиться впечатлением от увиденного, и тогда парню станет легче и спокойнее. И Денис сказал: