Волчьи тропы - Фролов Андрей (е книги .TXT) 📗
Чувствуя на себе пристальные взгляды раумсдальцев, кузнец продолжал переть вперёд с упорством землеройной машины Убежища, последний час вообще не поднимая головы. Дело в том, что на дверга, совершенно того не ожидавшего ну и, конечно, в том не сознавшегося даже самому себе, накатила непрошеная волна страха открытых пространств. Ну ладно, Ульвборг — он ещё с его развитой системой подземных коммуникаций хоть отдалённо напоминает дом. Но уносящиеся к небу колья деревьев с зацепившимися за них кусками серых облаков… Ивальд уткнул глаза в землю, против воли начав нашёптывать молитву Хальвбьёрну, левой рукой сжал висящий на груди молот. И изо всех сил попытался представить себе, что едва заметное в разрывах сплошного лесного царства ночное небо — всего лишь очень высокий потолок одного из пещерных залов. Даже пара столкновений с деревьями так и не заставили его поднять взгляд.
Отряд северян продолжал углубляться в лес.
А через три часа после начала марша, когда кузнец подумывал уже упасть в обморок от свинцовой усталости, висящей на плечах добрую половину неблизкой дороги, Атли скомандовал о привале. В глубоком круглом овраге, сильно напоминающем воронку от взрыва. Буквально в километре на людьми расчищенных от леса землях находилось Тулинское — поселение ветрянщиков, до сих пор живое или уже захваченное троллями.
Собрав всех в круг и усадив отдохнуть, ярл коротко и невнятно выдал последние приказы, хотя в отработанной системе раумов в этом нужды особой-то и не было. Орм, за плечо отодвинувший Ивальда из круга чуть в сторонку, негромко, чтобы не мешать остальным, сказал:
— Возможно, через полчаса мы уже вступим в бой. Твой первый бой, Ивальд… Спокойнее, парень, дыши носом, — он легонько хлопнул кузнеца по плечу, — нельзя быть в Раумсдале и не уметь вертеть мечом… Значит, слушай. Все просто — не напрягайся и вспоминай, чему тебя учили всю зиму. Что бы ты ни делал, ни в коем случае не делай одного — не тормози. В группе два снайпера — Торкеля прикрывает ирландец, меня — ты. Как это делать, ты знаешь. Бьёрн и Арнольв — отморозки, когда они вступают в бой, лучше не суйся. Пулемёт отработал — можно поднимать голову. В ножи пока не лезь, следи за спиной, постоянно верти тыквой. Приказ отдаётся старшему пары, поэтому, когда мне скомандует ярл, я двинусь, не оглядываясь, и хочу, чтобы ты в этот момент висел у меня за спиной где-то между флягой и кисетом. Ясно? Хорошо. Патроны береги, шквальный огонь тут никому не нужен. Прицелился, вспомнил Улля — и стреляй, желательно одиночными. Тролли тебе — не армия, брони не носят, так что хватает и одной пули. Запасные магазины держи поближе к руке, не сдвигай нож далеко за спину. Если стреляют в тебя, не стой в полный рост. Орм пожал плечами, задумчиво покусал губы.
— Вопросы есть?
— Нет, — прохрипел пересохшим горлом Ивальд, и тут же в плечо ткнулась заветная фляга.
— Перекур двадцать минут, потом выходим на объект. — Харальд растянулся на склоне, зажимая сигарету в кулак, чтоб не было видно огонька. — Через часок светать начнёт уже… Это хорошо — днём интереснее.
Ивальд, словно только сейчас осознавший, что эти люди действительно явились сюда, чтобы убивать и получать раны, опять попробовал впасть в ступор. Щёлкали магазины, затворы, пристёгиваемые прицелы. Допивалась водка, струился дым табака. Атли и Торкель склонились над картой, остальные, кроме Олафа и Эйвинда в охранении, казалось, дремали. Тычок от Бьёрна вернул кузнеца в реальность. Бородач выжидающе посмотрел на коротышку поверх очков, не сказал ни слова, перевёл недоверчивый взгляд на Орма и осторожно закрыл крышку пулемёта. Отвернулся. Двадцать минут кончились.
— Ну, ближники, вперёд. — Атли сдвинул шапочку на самые брови и снял автомат с ремня.
Одна за другой пары покинули овраг. Теперь шли ещё медленнее, растянувшись на большие интервалы и почти не обмениваясь сигналами. Рядом мог быть враг. Изо всех своих сил стараясь не наступать на палки и коряги, Ивальд шёл сзади и слева от отца. Минуты, словно резиновые, тянулись мимо, оседая на ветках сосен.
Через четверть часа впереди, в доселе наиплотнейшей стене леса, забрезжил просвет, и Орм, не оглядываясь на напарника, поднял руку. Пары выходили на боевые позиции. Пригнувшись ещё ниже, Змеёныш двинулся дальше, выискивая подходящую для стрельбы точку. Опушка приблизилась. Оказалось, что вне леса, где все было немного иначе, уже светает, и через несколько вздохов Орм уже расстилал на промёрзшей земле брезентовый коврик.
Ивальд, пользуясь небольшим ростом, притаился слева, пока решив не выглядывать из-за поваленного дерева, выбранного в качестве укрытия, и внимательно рассматривал оставшийся за спинами лес. В контрасте со светлеющей, расчищенной от тайги поляной, выбранной ветрянщиками под поселение, тот казался сейчас ещё более зловещим и чужим.
Так же как и Орм, справа в корнях дерева укрепился Торкель, залёг Бьёрн и приготовился Арнольв. Атли, Харальд и Олаф внимательно изучали лежащую впереди деревню, готовясь к решающему рывку. Перед северянами лежали дикая тайга и скрюченная радикулитом просёлочная дорога, уводящая на юго-восток. В завершение картины — одинокое пристанище одичавшего человечества в ста метрах от опушки.
Поселение было небольшим, домов двадцать. Несколько побогаче — деревянные, с надёжными крышами и печными трубами, да россыпь совсем худых — из жестяных и фанерных листов, крытые чем попало. Невысокий забор с колючей проволокой по верхнему краю, даже не окружавший поселение со всех сторон, пара дозорных вышек, заброшенные на зиму участки пахотной земли. Склад, конюшни, тракторный гараж, хранилище запасов и четыре постройки, с лёгкой руки давшие название целому ряду племён этой части Сибири. Сейчас высокие ветряные вышки почти не работали, вяло вращая тройными лопастями и давая свет только в шесть домов посёлка. Несмотря на очень поздний, или очень ранний, час, свет этот в окнах все же горел.
Орм сполз с холмика, кивнул и протянул бинокль Ивальду. Взгляни… Осторожно высунувшись из-за дерева, кузнец начал разглядывать деревню. Парадокс. С одной стороны, при взгляде на подобные поселения у подземника, привыкшего к механизации и надёжным цивилизованным укрытиям, поднималась в душе неприязнь. Убогие жилища, дети-уроды, примитивные законы и суровая среда обитания, дающая шанс лишь сильнейшему. Но, с другой стороны, это было похоже на гордость. И пусть Ивальд себя к людям уже совершенно не относил — это и раньше проскакивало, а северяне укрепили, — но не оставляла мысль: живут! Цепляются за землю, продолжают род, воюют и живут. Словно остатки старательно уничтожаемых бактерий, все равно расползаются по, казалось бы, мёртвым территориям и продолжают жить. Наверное, именно это имел в виду Торбранд, когда говорил о преувеличении слухов о наступлении Армагеддона…
Пожаров вроде не видать, на дозорных вышках человеческие силуэты, лает собака, редко хлопают двери домов, работают башни — поселение не спит. Но тут даже Ивальд ухватил — есть в воздухе что-то неприятное, неосязаемое и нематериальное, словно предчувствие грозы, а бодрствует деревня не просто так, от бессонницы мартовской. Тяжёлое и тоскливое облако держало Тулинское внутри, не желая отпускать, а часть домов не напрасно казались пустыми.
— Они ушли? — Ивальд вернулся за дерево, отдавая бинокль.
Орм кивнул.
— Увели женщин, технику, скот, стариков и детей, ворота хранилищ открыты — запасы спрятаны. На вышках вооружённые дозоры, улицы перегорожены телегами и хламом. Они ожидают нападения и готовы сражаться. Неумело, но отважно…
— Тролли… — одними губами произнёс кузнец. Но на этот раз Орм отрицательно покачал головой.
— Ещё нет. Приди сюда тролли, и от этого посёлка не осталось бы и воспоминания. Боя ещё не было — чистые стены, неповреждённые ветряные башни, ничего не горело… Интересно, как давно они ждут?
— Мы войдём в деревню?
— Позже, на рассвете. Высунуться сейчас означает схлопотать стрелу из арбалета…
— А тролли?
