Паргелий (СИ) - Ахметова Елена (читать книги бесплатно полностью .txt) 📗
- Равновесие встало на вашу сторону, - завела я привычную волынку, - но я лишь смертная, и мои действия…
- Короче, Третий, - доверительно сообщил Рино, - тебе будет очень, очень больно. - Его Высочество издал трудно опознаваемый, но не шибко протестующий звук, и ищейка снова прицепился ко мне. - Мира, скажи честно: у вас где-то под платьем заныкан диктофон, автоматически включающийся перед началом ритуала?
Я насупилась, но сообщать про стандартный набор фраз все же не стала. За распространение таких сведений Верховная точно живьем съест, не воспользовавшись вилкой и салфеткой.
- Есть определенная последовательность действий, которой я должен следовать? - закончив провокационно шуршать мундиром, спросил Третий.
- Подойдите к пентаграмме, - скомандовала я, оборачиваясь, и сглотнула.
Кажется, на жизненном пути Его Высочества встречались исключительно тяжелые папки с государственно значимой документацией, неописуемо громоздкие пишущие принадлежности и мундиры из чистого металла. Иных объяснений увиденному я не находила.
Чтоб ему в жерло нырнуть!
- Левую руку - на иероглиф “Земля”, правую - на “Храм”, - велела я, отводя взгляд. - Рино, придерживай. Будет… неприятно, но закрепить нечем, а руки не должны сдвигаться с иероглифов.
Эльданна покорно наклонился над пентаграммой и раскорячился, как велено, а ищейка встал сбоку, надежно держа его за запястья. Я примерилась, обреченно вздохнула - ну чего мне стоило заняться этим в Храме? Там-то есть специальные алтари, над которыми не приходится так сильно нагибаться! - и просунула руку между туловищем принца и пентаграммой, уперев ладонь ему в солнечное сплетение. Нащупала много всякого интересного, поскольку в нужную точку попала не сразу, но возмутиться Его Высочество если и собирался, то не успел, подавившись вздохом.
Я как раз опустила вторую руку в выемку для пожертвования и обнаружила вместо нормального внутреннего стержня шаткую конструкцию из сплошных “я должен”. Из Третьего, пожалуй, мог бы получиться очень хороший - и очень несчастный король.
Воспитатели твердили ему, что самое важное для королевского наследника - это быть достойным своего звания, уметь принимать решения и нести ответственность за них, каким бы тяжелым ни был выбор. Учителя часто повторяли, что благо большинства - превыше всего, важнее его желаний, чести и его самого. Отец говорил, что хороший правитель никогда не остается в долгу, иначе за ним просто не пойдут. Лучше отблагодарить трижды, чем разочаровать тех, кто в тебя верит.
Ей, смешной и беззаботной хелльской шалопайке, было плевать на учителей и воспитателей. Она говорила, что тот, кто пытается всегда выбирать меньшее зло, сам не замечает, как становится злом большим, и считала, что честность порой гораздо важнее липовых благодарностей. Леди Адриана не верила вообще ни в одну составляющую стержня своего бывшего супруга и, наверное, не смогла бы мало-мальски сносно править где-то, кроме своей безбашенной Хеллы, но потрясенного до глубины души принца это волновало мало.
Там, над солнечным сплетением, вместо нормальной точки Равновесия пылал в облаке неуправляемой магической силы образ темноволосой женщины. Не слишком красивой, откровенно маленького роста, крепко сбитой, вечно взъерошенной, с шальным огоньком в глазах, - хелльку типичнее этой просто невозможно было предоставить, но сквозь призмы восприятия Третьего принца она казалась… волшебной. Сильной. Единственной.
И, кажется, выкидывать из его головы Адриану придется в самом что ни на есть прямом смысле.
Оставленная Тиллой подпорка: “Я сделал для нее все, что мог”, - вспыхнула, как спичка. Он считал, что еще не все, по-прежнему чувствуя вину. Я втянула воздух сквозь сжатые зубы. Вина была хуже всего, тяжелая, липкая, въедливая. Она жгла, как клеймо, будто ежесекундно твердя: недостаточно хорош, не слишком прилежен, не достоин…
Простой капельки самоуверенности тут не хватило бы, но, пожалуй, я никогда бы этого не поняла, не сунув нос в темную историю с распавшимся браком. Он хотел прощения - но сам себя простить не мог, а Адриану, вполне счастливую с новым мужем, душевное равновесие Его Высочества не слишком-то и волновало.
Я вынырнула из мутной пучины чужих ощущений и сконцентрировалась на голубом шарике над своим собственным солнечным сплетением. Нужный Его Высочеству кирпичик именовался длинно: “Ей хорошо без меня, и я никогда не смогу заменить ей того, любимого, которого она выбрала сама. Я должен научиться жить без оглядки на нее, потому что теперь мои поступки могут изменить только мою жизнь”, - и, в отличие от моей точки внутреннего Равновесия, обжигал лютым холодом, леденя даже мысли. Но без этой призмы Его Высочество так и не сможет сосредоточиться на своих целях, поэтому мне оставалось только приладить ее попрочнее.
Тело принца мелко дернулось и всем весом придавило мою руку к пентаграмме. Светловолосая голова безвольно перевесилась через край стола.
- Что-то пошло не так? - напряженно поинтересовался Рино, ухитрившийся в последний момент среагировать и удержать ладони Его Высочества на нужных иероглифах.
- Он сопротивляется, - пропыхтела я, заново нащупывая нужную точку над солнечным сплетением.
И даже успела предпринять вторую попытку, прежде чем кофейный столик, явно не рассчитанный на такую нагрузку, с жалобным “крак!” сломался ближе к левому креслу. Я поспешно выдернула руки. Пентаграмма с шелестом выскользнула в образовавшуюся щель и звучно грохнулась на пол, но оказалась прочнее и просто сложилась пополам по шарниру, оставив знатную вмятину в паркете. Его Высочество упал сверху, и обломки столика сложились над ним в изобилующий занозами шалашик. Рино, пытавшийся удержать братца, благополучно хлопнулся рядом.
На ногах осталась только я, и ищейка явно не испытывал восторга по этому поводу.
- Что за?.. Ты успела?
- Не знаю, - честно призналась я. В последний момент мне померещился холодок под пальцами, но кто знает, пристроила я этот кирпичик куда положено или Его упертое Высочество так и предпочло чувствовать себя виноватым во всем и вся? Ему крепко вдолбили, что ответственность в любом случае лежит на нем, что бы ни произошло, - просто потому, что он принц и всю жизнь готовился ее нести… - Помоги мне его поднять.
- Это переводится как “подними его сам, я слабая женщина”? - злобно пропыхтел ищейка, отпихивая кресло, мешавшее ему встать.
Я молча оттащила в сторону обломки стола и поднырнула под левую руку бесчувственного принца.
- Почему он потерял сознание? - спросил Рино, подхватывая его с другой стороны.
- Потому что упря-а-амый, как осел, - середина фразы пришлась на тот момент, когда мы поднялись на ноги и неожиданно выяснили, что принц таки слишком много ест. - И не слушает, что мудрые жрицы говорят… давай его на диван!
Ищейка покорно развернулся в нужную сторону, и голова принца безвольно перекатилась на ближайшее ко мне плечо.
А в следующее мгновение дверь гостиной распахнулась, но явившаяся парочка - блудные телохранители принца, то ли не знавшие про потайной ход, то ли вообще понятия не имевшие о планах своего господина, - быстро переглянулась и, тихо извинившись, просочилась обратно в коридор.
Мы с Рино переглянулись через макушку Его Высочества и высказались на удивление единодушно, но не слишком цензурно.
- Да, таких слухов про Третьего еще не ходило, - пробурчал ищейка, сгружая свою ношу на диван и лишний раз убеждаясь: этот самый диван и перекрывал часть вида от дверей, не позволяя рассмотреть, что полуголый Эльданна не стоит на ногах, и создавая общую картину объятий на троих.
- Про жриц Храма - тоже, - мрачно поддакнула я. Рино промолчал, и я, не выдержав, поинтересовалась: - А про тебя что, ходили?
Ищейка окатил меня уничижительным взглядом, но отрицать ничего не стал.
- Ты лучше прикинь, - медленно сказал он вместо этого, - сколько человек хочет сожрать тебя теперь…
