Время меча - Нестеренко Юрий Леонидович (читать книги онлайн полные версии TXT) 📗
Однако, когда второй тарсунец был уже достаточно близко, из переулка навстречу ему вышел человек в забрызганной кровью кольчуге, с обломком меча в руке. Он не был тарсунцем, и всадник поворотил коня, безусловно считая обладателя сломаного меча еще более легкой добычей, чем прижатого к стене, но все-таки вооруженного мальчишку. Однако Эйрих — а это был именно он — увидев занесенное над собой копье, и не подумал уклоняться. Вместо этого он, отбросив свой обломок, ухватил обеими руками древко и резко рванул на себя, в то же время поворачивая его и выталкивая врага из седла. Тот не успел ни оказать сопротивление этому молниеносному приему, ни хотя бы разжать руки, и грянулся на землю. Вторым движением сильных рук Эйрих окончательно завладел копьем, одновременно переворачивая его вниз наконечником. Третье резкое движение сверху вниз пригвоздило тарсунца к земле.
Эйрих ухватил лошадь за повод, но не стал сразу прыгать в седло. Он сделал несколько быстрых шагов в сторону, увлекая за собой коня, и подобрал с земли меч одного из убитых воинов. В следующий миг он был уже в седле.
Элина тем временем тоже добилась кое-каких успехов — ей удалось перерубить угрожавшее ей копье. Однако и острый обломок древка представлял для нее, не защищенной броней, угрозу, и тарсунец не оставлял своих намерений, совсем уже загнав Элину в угол между домом и примыкавшей пристройкой. Азарт, однако, притупил его бдительность, и в тот момент, когда он, как ему казалось, был уже близок к успеху, Эйрих наскакал на него сзади и с размаху снес ему голову.
Элине не требовалось особое приглашение — она легко вскочила на освободившегося коня. Обезглавленный труп застрял одной ногой в стремени, и Элина пинком выбила эту ногу.
— Чекнев пал, — коротко проинформировал ее Эйрих, — нам надо уносить ноги.
Идея была своевременной, поскольку еще несколько тарсунских кавалеристов показались между домами. Элина поскакала следом за Эйрихом, не задавая лишних вопросов и лишь настороженно поглядывая по сторонам. В глубине одной из улиц она увидела человека, который бежал вдоль домов с факелом и большой охапкой соломы; у каждого дома он отделял от охапки пук, поджигал его и пихал в окно. Сначала Элина решила, что это один из нападавших, но затем увидела, что его преследует конный тарсунец. Через несколько секунд тот настиг поджигателя и с оттяжкой рубанул мечом. Элину это удивило, но условия для проявления любознательности были неподходящими.
Эйрих направил своего коня к бреши в городских укреплениях, образовавшейся в результате пожара. Груду обугленных бревен все еще облизывали языки пламени, и прыжок через это препятствие требовал немалой смелости и от коня, и от всадника. Эйрих, однако, без колебаний послал своего скакуна вперед, и тренированный боевой конь, чувствовавший твердую руку наездника, не подвел. Элине ничего не оставалось, как повторить этот прыжок; приземлившись, она снова закашлялась от дыма, но продолжала погонять жеребца каблуками.
Они вырвались из дыма неожиданно для находившихся снаружи тарсунцев, но замешательство последних длилось недолго. Засвистели стрелы; впрочем, ни одна из них не достигла цели. Тогда несколько тарсунских всадников устремились в погоню. Эйрих первоначально думал уйти на запад, но из леса на севере, где находился тарсунский лагерь, выехало еще несколько кавалеристов, которые поскакали наперерез беглецам, вынуждая их отклоняться к востоку и прижимая к реке. Эйрих вдруг снял шлем и бросил его на землю, а затем принялся освобождаться от кольчуги — делать это на полном скаку было нелегко, но у него получалось.
— Что вы делаете? — изумилась Элина.
— Избавляюсь от лишних тяжестей, — ответил он, не прекращая своего занятия. — Нам придется искупаться.
Да, преследователи, охватывавшие беглецов полукольцом с запада, не оставили им другого выхода, кроме как форсировать реку вплавь. Элина подумала о температуре воды и мужественно промолчала.
Кони вынесли их на берег; кольчуга Эйриха тяжело грохнулась на плотный мокрый песок. Ближайшая ладья стояла на якорях в полутысяче футов ниже по течению — достаточно далеко, чтобы не опасаться стрел оттуда, даже учитывая неминуемый снос при переправе.
Животные тоже не были в восторге от перспективы плыть в ледяной воде, но решительность наездников не позволила им ослушаться. Когда кони вошли в воду уже достаточно глубоко, Эйрих, а за ним и Элина, соскользнули с седел. Переправляться на спинах коней, замочив только ноги, было бы, конечно, намного приятнее, но в этом случае, чтобы держаться на плаву, пришлось бы избавиться и от других тяжелых вещей — таких, например, как мечи.
Река стиснула людей в холодных объятиях — сперва сквозь одежду, но вода быстро добралась и до кожи. Сжав зубы и крепко держась за седло, Элина быстро заработала свободной рукой и ногами, поднимая тучу брызг. Эйрих греб спокойно, словно летом. Когда они отплыли футов на сто, он обернулся и увидел, как тарсунцы, выехав на берег, остановились, перебросились несколькими словами и повернули коней вспять. В самом деле, преследование двух беглецов из уже взятого города явно не стоило дальнейших усилий.
К счастью для переправлявшихся, река была неширока. Двадцать минут спустя Эйрих и Элина уже взбирались по диагонали по крутому противоположному берегу, втаскивая за собой коней. Наконец они поднялись наверх и вновь забрались в седла. Эйрих довольно долго скакал сквозь лес, заставляя свою спутницу следовать за ним, но если для лошадей это был повод согреться, то у мокрой насквозь Элины, обдуваемой в придачу встречным ветром, не попадал зуб на зуб. Но наконец Эйрих решил, что они отъехали достаточно, и сбавил темп, позволяя коням постепенно остыть, а затем остановился и спешился.
Первоочередной задачей было насобирать сучьев, которые, конечно же, были сырые и никак не хотели разгораться; Элина с досадой подумала о временах, когда добыть огонь можно было простым заклинанием. Но в конечном итоге Эйрих добился успеха и без помощи магии. Потрескивающее пламя постепенно охватило всю предназначенную для него пищу, и путешественники получили наконец возможность погреться и посушить одежду. Сушить приходилось на себе — раздеваться даже и настолько, насколько позволяли строгие западные приличия, было не менее холодно.
Когда съежившаяся в комочек возле самого огня Элина отогрелась настолько, что у нее появилось желание поддерживать разговор, она рассказала Эйриху о странном поджигателе, погибшем от руки тарсунца.
— Ничего необычного, — ответил ее спутник. — Это вполне в характере луситов — жечь свои дома и имущество, чтоб не доставалось врагам.
— Но это же глупо! Вместо того, чтобы пытаться спасти хоть чтото…
— Вы рассуждаете по-западному. А тарсунцы все равно все пожгут, после того как разграбят город.
— И что потом будет с чекневцами?
— Будут жить в землянках и отстраивать прежний город на старом месте. Здесь это все в порядке вещей.
— М-да, — резюмировала Элина и вернулась к более практичным материям.
— А ведь все наши пожитки остались там. И моя лошадь тоже…
— Это ничего. Наши трофейные кони неплохи. А когда у человека есть меч, он может добыть все остальное.
— Эйрих! — Элина возмущенно распахнула глаза. — Вы намерены опуститься до грабежа?!
— Вполне почтенное занятие для военного времени, — Эйрих вытянул ноги по касательной к костру. — Где-то там позади сейчас этим занимается целая армия.
— Может, это и допустимо для солдата, но не для рыцаря! Мой отец 12 лет был наемником и не скопил никаких богатств!
— По-вашему, это было очень умно с его стороны?
— Эйрих!!!
— Ну, ну, успокойтесь. Еще немного, и вы с мечом на меня броситесь, — усмехнулся Эйрих, глядя на разгневанную не на шутку Элину. — Давайте раз и навсегда договоримся, что я не рыцарь и не обязан следовать рыцарскому кодексу чести. Ну, если вы так настаиваете, мы можем выдавать расписки на предъявителя тем, у кого реквизируем имущество…
— Вы издеваетесь!
