Канон Равновесия (СИ) - Плотникова Александра (библиотека электронных книг TXT) 📗
А потом, когда ей исполнилось тринадцать, начались странности.
Память у меня дырявая, битая поднятием и всплескаит Стихийного безумия. Огромных кусков своей жизни я просто не помню. Вообще. Но тут в друг ни с того ни с сего начали мелькать какие-то смутные образы, всплывать воспоминания. Добро бы, о собственном прошлом, так нет! В голову настойчиво время от времени стучался юнец с моим лицом. И вроде все то же — Клан отмороженных на голову полукровок, черный замок на спящем вулкане (кто бы дал мне по шее за эту идиотскую идею в годы строительства, а), город в виде восьмиконечной звезды, пятеро побратимов-кхаэлей, разборки с Пауками… Все то же, да не то.
Все чуть иначе. Когда в мелочах, а когда и по-крупному.
Парень сиял Светом, как полуденное солнце — слепой заметит. И склонности к Смерти был лишен практически начисто. Первое время попадая ко мне в голову, он шарахался, словно нарвался на кривое отражение в зеркале или хлебнул ледяной воды от всей души. Да нет, не воды — силы. Его накрывало моим фоном больше, чем организм мог переварить, отголоски накапливались. И чем дальше, тем ярче становился его образ и весомее паиять. Он даже заговаривать со мной пытался.
Иллен же сделалалась тише и стала частенько уходить в себя, а то и вовсе пропадать сутками невесть где, умудряясь неизвестно как улизнуть даже от охраны.
Ее желание и влечение ко мне не исчезло, но поутихло.
Три нехитрых и прямо связанных факта, верно?
Понять, что произошло — нетрудно. Девочка придумала себе меня от безысходности. Того меня, который бы ее не оттолкнул. Придумала и воплотила. И поддерживала реальность этой вероятности сама, своими силами.
Сообщать отцу я не стал. Эта ветка хоть как-то облегчала мне жизнь, да и пробудившийся Дар оттягивала на себя. Шаткое равновесие пока сохоанялось. А парень с моим лицом и именем, отличавшимся на одну букву, став достаточно плотным, мог здорово помочь. Я решил промолчать, дать ему шанс окрепнуть и оставил на потом это призрачное «если».
Если он станет самостоятельным, Илленн окажется в надежных руках. В то, что династический брак с Волком сложится, я не верил — не тот характер у моей подопечной. Не сойдутся, искрить будут. И я ждал, пока сформируется в призрачной вероятности «младший брат», который по моим расчетам должен был приглушить и сгладить буйный нрав Илленн. Уж вытащили бы как-нибудь в истинную реальность, рассказали, что к чему.
А тут нате вам — ее суженый, сам немало пуганый и битый, решил взяться за меня лично. И при этом поди пойми, что творится в его седой голове. Явившись по настоянию отца на зараженный Смертью Динтар, я и понятия не имел, что он вот так вот сходу, в лоб заявит о своих намерениях. Мои чаяния и планы пошли праком, мирно отойти в сторону, сдав ему на руки сестру, не получалось. Я не хотел, чтобы на мою шею падал еще и этот лабораторный ифенху, попытка Юфуса Кассина и Мобиуса Малефора создать полностью подконтрольных Темных. А вот он хотел упасть. И упал — не отделаешься.
Кассина я встречал лично. Как некромант он действительно был неплох, но тварь та еще. Знал бы, лично прикопал где-нибудь на помойке, скормив душу рабочим Жнецам.
Ваэрден помнил все: и мою неприязнь, и вспышки раздражения, и оскорбления. И ни словом, ни жестом не показал, что это его хоть как-то задевает. Хотя ему наверняка хотелось меня придушить. А уж первым предложить брак… Не знаю, чего ему это стоило и каким местом он думал.
В Тореадрим, однако, мы входили плечом к плечу, а по войску уже неслась волна многозначительных переглядываний. Волны страха окатывали меня с головы до ног — местные прекрасно умели чуять нежить и знали, чего от нее ждать. Я старался не замечать этого, а страх — просто жрать. Тоже ведь энергия. В конце концов, мне нет дела до местных идиотов, я здесь для того, чтобы помочь миру вздохнуть свободнее. Место главного пугала при Императоре меня даже устраивало.
Снова воцарившись на динтарском престоле, он начал наводить порядок с утроенной жесткостью, заработав репутацию кровавого тирана. А я взялся эту репутацию поддерживать и разъезжать по землям Кланов и за их пределами, призывая к ответу всех тамошних расшалившихся мертвецов и зарвавшихся некромантов.
Работенка оказалась грязнее некуда. Динтар задыхался под тяжестью лишней энергии Смерти, Колонны, насколько я чувствовал, почти не пропускали нужный ее поток, чтобы сбросить в открытое пространство междумирья, и лишнее разливалось по земле, порождая таких тварей, что даже у меня порой чешуя вставала дыбом. Вылезая из очередного склепа в пыли, грязи и ошметках плоти, я на чем свет стоит костерил местных за нежелание сжигать покойников и упорную манию их закапывать или просто складывать в подземельях. Даже не опечатанных! Жнецы летали за мной стаями, их присутствие ужасно раздражало и вызывало злость, тени сползались к моим ногам, умоляя отвести их на Колесо. Я рычал на ни в чем не повинные души, но все же исполнял свои обязанности, появляясь в мире живых лишь затем, чтобы иногда поесть и выкроить для себя пару часов обычного сна.
Каноны. Бесконечные пляски для того, чтобы собрать, сконцентрировать и вывести лишнюю некротику из пространства планеты. Личи. Иногда с ними выходило договориться полюбовно, но большая часть этих магов, умерших не в том месте и не в то время, оставалась неразумными хищными умертвиями, на голых инстинктах лупившими сырой силой. Чаще всего они не имели ни нормальной филактерии, ни даже толкового физического воплощения, оставаясь злобными мстительными духами, привязанными к останкам, которые валяются хрен знает где. Попрыгаешь от такого по болотным кочкам между реальностями — и волей-неволей нырнешь на дно, осознав, что кости-то там. А личу все равно, он продолжает швыряться голой энергией, как будто заряд у него бесконечный, пока ты ползаешь в дерьме и тине. Спасали только приходившие на помощь духи, оттягивая атаки на себя… Один раз я чуть банально не утонул в трясине и выплыл лишь благодаря тому, что вовремя булькнул за Грань. Прежде, чем быть упокоенным навечно, тот лич выслушал длинную и прочувствованную матерную тираду — все, что я думал о нем самом и о его родственниках до десятого колена.
Попадались и крикуши, в некоторых мирах их называют банши. На самом деле они не предсказывают смерть человеку, эти полуматериальные твари орут на ультразвуке в такой тональности, что жертва в лучшем случае — если очень крупно повезет — только глохнет на всю жизнь. Но в больщинстве случаев человеку обеспечен разрыв сосудов и либо смерть на месте, либо — через несколько дней, отсюда и поверье. Я на них охотился, запуская регенерацию на полную мощность. Сколько раз кровь из ушей текла — не считал, да и похеру было.
Упырей, беспокойников, некрохимер — плоды деятельности некоторых идиотов от некромантии — приходилось выкашивать сотнями, если не тысячами. Динтар стоял на грани некрокатастрофы. Иногда казалось, что мир мне вторит смачными матюками. А иногда — что только и ждет возможности наконец встать. В том самом смысле.
Страшно представить, на что я стал похож в те годы. Вокруг меня скопилось столько мертвечины, что я стал все больше напоминать умертвие, с живым с бодуна не перепутаешь. От меня с воем разбегалась живность, а люди и ифенху спешили отвести глаза. Даже под мороком, придававшим мне более-менее живой вид, они чуяли Смерть и боялись. Я ходил среди них, наполовину обернувшись даэйром, чтобы было хоть немного легче откачивать из мира живых лишнюю некротику. Крылья, хвост и лапы зверски мерзли и порой я начинал путать живых с умершими, переставая понимать, где нахожусь. Настоящий облик я демонстрировал только некромантам, делившимся на две неравные половины: та, что меньше, после знакомства со мной соглашалась договариваться о совместной работе мирно, все прочие — пополняли ряды моих Жнецов. Принудительно прощаясь с веригами бренной плоти. Ну а кое-кто пополнял мой желудок.
Я никак не ожидал, что однажды этот идиот Ваэрден сунется за мной.
