Шолох: Теневые блики (СИ) - Крейн Антонина (книги читать бесплатно без регистрации полные .TXT) 📗
Впрочем, план на сегодняшний вечер тоже был весьма раскованным: допросить принца про маньяка и сделать все возможное, чтобы не влюбиться — в случае с психами голубых кровей это дурная, очень дурная затея. «Но такая привлекательная,» — возразила самой себе я, снова уперевшись взглядом в харизматично вздернутый веснушчатый нос Лиссая. Я пожевала губами:
— Приятная беседа — это то, что надо. Скажу вам честно — я сегодня по делу, и дело это связано с моей работой. Лиссай, вас не утомит ответить на несколько моих вопросов? Они касаются черной краски, которую вы используете для картин, и убийцы, орудующего на острове, — выпалив все это, я вздохнула. У Лиса (все-таки буду называть его так!) удивленно расширились глаза.
— К-какого убийцы?
А, вот оно что. Он даже не в курсе. Ох уж эти творческие личности!
Не вдаваясь в подробности, я обрисовала общую идею: во Дворце найдено пять трупов, почерк убийцы один и тот же, единственный объединяющий фактор — черная краска. Постольку поскольку официально в Шолохе такую покупает только Лиссай, хочу узнать о ней подробнее. Я намеренно подчеркнула слово «официально», чтобы у принца не возникло ощущения, будто мы его подозреваем. Хотя, согласно данным наших пронырливых Ищеек, он действительно один-единственный во всем Лесном королевстве приобретает эту краску. Официально, неофициально, как угодно.
Его Высочество отнюдь не был против поболтать на эту волнующую тему.
— Да, это правда, я заказываю черную амарантовую к-краску у иджикаянских к-купцов на Плавучем рынке. Уже где-то год или полтора. Они привозят мне ее раз в месяц. Сначала я просто к-копил банки с к-краской, потому что меня привлекала ее редкость, но потом понял, к-как применить ее для работы. Так родилась моя «Черная серия» — три десятка к-картин, выполненных только этой к-краской и больше ничем.
— А почему, вы говорите, эта краска редкая?
Лиссай обрадовался вопросу и, приготовляясь к рассказу, уселся поудобнее (принц уступил мне кресло, а сам сидел со скрещенными ногами на полу. Эта поза пробудила во мне какую-то смутную идею, но я так и не поняла, какую).
— Дело в том, милая Тинави, что эту к-краску можно добыть только в одном-единственном месте в мире — в городе Мудра. Вы ведь знаете, что из себя сейчас представляет бывшая столица Срединного государства?
— Ну… Примерно. Я знаю, что, после того, как ее сожгли драконы, Мудру сочли проклятой, как и все Срединное государство, и поэтому оставили, как есть. Постепенно Мудру захватила пустыня. Видимо, и сегодня там только остовы древних зданий и пески?
— Все верно, да. Пустыня Тысячи Бед, как ее теперь называют. Но и на этой, к-казалось бы, мертвой территории есть жизнь. Там обитает много пустынного зверья, духов и нечисти, к-кочует несколько смелых племен. А также там добывают вещи на продажу иджикаянские авантюристы: вещи редкие, старинные, за чью добычу нередко приходится заплатить собственной головой. Дело в том, что драконье пламя, уничтожая города, к-консервирует их: из-за волшебного огня город не сгорает и не рушится, как при обычном пожаре, а как будто бы тает и превращается в собственную стеклянную к-копию, оплывшую по бокам. Когда я был ребенком, Сайнор показывал нам с братьями Мудру, столицу наших предков. Поучительное и грустное зрелище.
От моего внимания не ускользнуло, что Лиссай называет своего папу, короля, по имени. Сурово! Принц продолжил:
— Черную к-краску добывают в развалинах университетского района Мудры. Если к-купцы не солгали мне, то ее получают, перетирая остатки древнего алтаря богини Авены.
— Ничего себе, — я удивилась. — У краски есть какие-то волшебные свойства?
Лиссай пожал плечами:
— Иджикаянские к-купцы приписывают ей столько чудесных свойств, что даже самый доверчивый человек в мире призадумается, не слишком ли это. Я же ценю черную к-краску за выдающиеся художественные к-качества.
— Какие именно?
— От картин, написанных ею, просто невозможно оторвать взгляд. Пойдемте, я лучше покажу, — робко улыбнулся Лиссай. Я с удовольствием проследовала за ним к небольшой дверце, расположенной в дальнем конце комнаты.
— У меня тут есть несколько подсобных помещений, где я храню уже завершенные к-картины, — пояснил принц.
Но, когда мы зашли в нужную комнатку, лицо Его Высочества приняло растерянное выражение. Кладовка была полна разноразмерных картин, большинство из которых были повернуты рисунком к стене. Но на тех, что стояли лицом к нам, были аккуратно срезаны холсты… Напрочь. Под корень. Ножницами.
— К-как такое может быть! — опомнился принц. — Где же мои работы? — я с бьющимся сердцем начала проверять «отвернутые» шедевры. То же самое. Только рамы и подрамники. Холсты пропали.
— А вы давно их проверяли, Лиссай?
— Я не помню, — задумчиво протянул он. — К-когда я заканчивал новые работы, я обычно просил к-кого-нибудь из слуг отнести их сюда. Так что, вероятно, сам я никогда не проверял наличие к-картин, — в его голосе не было особой грусти, только бесконечное удивление. Это хорошо. Не так грустно.
— Знаете, Лиссай, наверное, мне стоит записать имена и должности всех людей, которые имели доступ к вашим покоям, — цокнула языком я. — Вашу «Черную серию» украли. Или, думаю даже, крали по чуть-чуть в течение долгого времени. Например, каждый раз, вынув холст, вор отворачивал раму к стене, так что слуги, принося новые картины, не видели подвоха. Вероятно, думали, что это вы сами на досуге приходите и переставляете тут все…
— Да, возможно, так и было. Слуги не ждут от меня логичных действий с тех пор, как Сайнор заговорил о моем «сумасшествии», — печально покачал головой Лиссай.
Мы вернулись в комнату.
Следующие полчаса принц силился вспомнить всех, кто бывал у него в покоях за последние два месяца — я навскидку взяла этот срок, как соответствующий пропажам и убийствам, вменяемым в вину нашего маньяку. К счастью, у такого отшельника, как Лиссай, был небольшой штат прислуги, а гости заглядывали сюда и вовсе очень редко. Когда я закончила, в блокноте у меня было записано всего одиннадцать имен. Это напомнило мне кое о чем.
— Кстати, Лиссай. До того, как я пришла к вам сегодня, вы не почувствовали в аркаде ничьих эмоций?
— Что же, там был кто-то, кроме вас? — поднял брови он.
— Как ни странно, да.
Принц нахмурился и задумался. Потом неуверенно сказал:
— Кажется, за стеной на минуту промелькнула смесь страха со стыдом. Но это было довольно далеко, и либо эмоция была слабой, либо человек.
— Слабый человек? — мне вспомнились вчерашние фразы госпожи Пионии о противоположном типе личности.
— Да, человек, с которым не дружит унни. У таких все всегда в жизни наперекосяк, пока они не найдут общий язык с энергией. Я сам таким был раньше. Все думают — унни нужно принуждать, но, на самом деле, ее просто нужно чувствовать, — улыбнулся Лиссай. Я с сомнением посмотрела на него. Уж на кого-кого, а на «сильного» он точно не похож, особенно в шелковой голубой пижаме, в которой принц гордо расхаживал все это время. Да и концепция про дружбу показалась мне каким-то сомнительным модным течением: у нас в Шолохе очень любят периодически «находить истину» в тех или иных — обычно не сразу доказуемых — вещах. Например, все вдруг начинают есть только сырую пищу, потому что у них от этого якобы лучше варят мозги. Или говорят, что выходцы из знатных Домов несут на себе проклятие срединного народа, и им надо обязательно по утрам умываться дождевой водой. Или решают, что драконы не правы, что спят за северными горами, и надо срочно разбудить их, а то баланс мира будет поставлен под сомнение… Короче, шолоховцы падки на моду и мистические теории. Дай им волю — поверят во все на свете, лишь бы сопровождалось красивой картинкой или лозунгом. Учитывайте это, когда захотите сходу, не проверив факты, взять на вооружение очередную популярную чушь.
Из окон донесся переливчатый звон: часы при Храме Белого Огня пробили четыре часа пополудни. Нужно было возвращаться к Полыни.
