Рыцарь-Инженер 3 (СИ) - Шапочкин Александр Игоревич "Rayfon" (читать книги полные .txt) 📗
Одна с мечом в двух руках, а другая с молотом и щитом.
«О — какие люди… Ну или не люди, но знакомые все лица… — мысленно произнёс я, разглядывая лики чуть ли не главных богинь Ромарской Империи, под явно заученный речитатив молитвы моего носителя. — А я уже было уверился, что попал в другой мир…»
Признаться, я не удивился и не образовался. Впрочем, расстраиваться тоже было нечему. Просто, как и в прошлый раз, очнувшись после то-ли, обморока, то ли просто небытия, я пока-что медленно соображал, но и эмоции так же оказались притуплены, позволяя мыслить чётко и логично.
И так — «отключаюсь» я каждый раз, как я понял, когда задействую тело носителя. Главное — что могу, а там разберёмся!
Постепенно приходя в себя, я как и в прошлый раз окунулся в воспоминания Риана.
Точнее уже «Риана флем Вергра», как его звали с момента началу ученичества у мастера Вергра, отца спасённой нашими общими усилиями девочки. Что означало примерно: «Риан — падаван мастера Вергри». Причём понятие «ученик», я в данном случае совершенно намеренно, заменил термином из Далёкйо-Далёкой Галактики.
И вот это «Вергра», хоть и отличалось на одну букву от фамилии, данной мне при втором рождении в семье Ромарскойго Маркиза, заставляло кое о чём задуматься. Всё дело в так называемом «плавающем» окончании древнеимперского языка в именах собственных. Так разницы между «Вергра» и «Вергри», по сути не было. Просто первое — имя в единственном числе манер, а второе — вроде бы как уважительное обращение одновременно к человеку, его предкам и его потомкам.
Вот и сидел я в мозгах своего носителя и размышлял… Связано всё это как-то с моей прошлой жизнью или просто-напросто некое забавное совпадение. Ну а что — тех же Ивановых в России, как блох на собаке, так почему бы в других мирах не существовать однофамильцам. Тем более, что Вердра — не такое уж и редкое имя, а без аристократической приставки «д», превращавшей его в родовую фамилию — всё это не более чем досадное, ну или забавное совпадение.
Впрочем, я не торопился рубить с плеча. Я уже принял, что либо очутился опять в своём втором мире, либо в каком-то его зеркальном отражении, так что этот Варгра, вполне может быть либо моим далёким предком, либо не менее отдалённым потомком, если принять за веру то, что всё накрылось медным тазом, Империя развалилась, а людишки деградировали. Этакий фэнтези-пост-апокалипсис.
Но всё это мысли в слух.
Реальность же, через память моего носителя диктовала мне следующее. Если в прошлый раз, изменив направление удара топором, я отрубился всего-то на пару месяцев, то последнее моё вмешательство выключило меня аж почти на шесть лет.
Риану, сейчас шестнадцать и все эти годы он прожил бок-обок со своим мастером Вергра и его родной дочкой, на правах одновременно и ученика, и воспитанника и своеобразного оруженосца-охранника.
В тот день, когда мы можно сказать на пару, спасли маленькое, русое недоразумение по имени Миона, из под копыт людей, оказавшихся Баронскими уполномоченными, мальчик мало того, что получил отметку на всю жизнь — шрам от кнута, так и не рассосавшийся на лице, так ещё и совершил кардинальный поворот во всей своей судьбе.
«Мастер меча», а — именно такой титул по праву носил отец девочки, в сердцах, перебил всех людей Барона, а затем, когда немного отвёл душу, взялся за перспективного юнца-спасителя.
С братьями, как старшими мужчинами в роду был составлен письменный договор, по которому Риан становился «Флемом» — то есть по сути усыновил его как будущего ученика, обязавшись перед крестьянами, не только воспитывать мальчика и заботиться о нём, но и выучить так, чтобы его как минимум официально признали «Подмастерьем Меча» в «Воинском Братстве».
Последнее было чем-то типа местного аналога «Гильдии» и существовало не только у воинов. Братства хоть не столь структурированные как гильдии, и даже в сём-то несколько аморфные, всё равно оставались серьёзными организациями, и при этом не принимали в свои ряды кого-попало и придерживаясь строгих, как религиозных, так и моральных норм прописанных с своём кодексе.
Прощание с родной деревней, так же не обошлось без нового столкновения с людьми Барона. Естественно, о том, что произошло с его людьми, ещё вечером стало известно в замке местного Властителя. Скорее всего, об этом донёс кто-то из местных, при чём, постаравшись, что бы информация была повёрнута под определённым углом, потому как к утру, в поселение ворвались солдаты, явно накрученные подавлять стихийный народный бунт.
На счастье что деревенских, что самих баронских бойцов, их хозяин оказался человеком, не только обладающим паранойей нормального средневекового феодала, но и определённым здравым смыслом. Так что, возглавлявший карательную операцию маг, с двумя своими флемами, не стал рубить с горяча, а для начала попытался разобраться в ситуации.
Риан, вынужденный возиться с буквально приклеившейся к «новому братику» маленькой девочкой, не знал, о чём разговаривали Вергра с колдуном, закрывшись в доме старосты, однако дело закончилось миром. Так что, примерно в полдень Мастер Меча вместе с двумя детьми преспокойно выехали из поселения на небольшой телеге, прикупленной старшим, вследствие увеличения поголовья своих подопечных.
Уже позже, где-то через два года, подросший и о крепнувший за это время мальчик, проходя обучение у законника в «Большом Доме» Братства, который располагался в родном городе Вергра, Палесе, более менее разобрался в случившимся, в те дни.
В общем-то, в случившемся тогда, были неправы обе стороны: во-первых, Барон в конец распустил своих слуг, ну или точнее сама система местного земельного майората, принятого в Вольных Баронствах, была несколько порочной. Есть властитель, есть его «преданные слуги», а есть «чернь», к которой относился и сам Риан. Причём, если вторые, даже исходя из названия — по сути рабы своего господина, то третьи — простые люди, считались «свободными». Однако, не смотря на этот статус, по социальному положению «черноногие», занимали положение чуть выше рогатого скота и обладали примерно такими же правами.
Вот так и получалось — что властитель земель, по сути, жил в окружении пусть бесправных, но чужаков, обосновавшихся на его территории, а так же существовал за их счёт, окружённый относительно небольшой прослойкой «своих» людей. Которые собственно первые и гибли в многочисленных пограничных стычках с конкурентами, защищая пришлых, при том, что крестьяне, и не разбегались в поисках лучшей доли лишь по той причине, что здесь было их хозяйство, а уйдя со своего места, без разрешения, они становились «бесземельниками». Последнее, вплоть до обретения нового дома, делало их не просто бомжами, а приравнивало к разбойникам, со всеми вытекающими последствиями.
Вот такая вот нелогичная «свобода». Выяснил Риан, этот бардак со статусами был ни чем иным как способом сдерживания мелких феодалов со стороны Королевства Герциния, которому Вольные Баронства, собственно формально принадлежали. Последнее, было совершенно нормальным феодальным монархическим образованием, со вполне понятной «пищевой пирамидой» и логичными социальными связями, а так же совершенно не людоедской политикой по отношению к подданным.
Ноги же у проблемы же Баронов, росли из событий ещё полутысячелетней давности, когда молодое Королевство решило ассимилировать к себе пустующие земли на северо-западной границе. По началу, всё было хорошо, а затем, почувствовав себя царьками на собственной земле вдалеке от Столицы, начинающие феодалы устроили целый парад суверенитетов, да ещё и объединились в Альянс, чтобы вместе противостоять воскам Короля.
Развивались в первое время Баронства необычайно бурно. Сказки о богатых землях и свободной, вольной жизни, гулявшие по королевству, обеспечивали их непрерывным притоком как беглых крестьян, так и воинов, а так же прочих специалистов. Закономерным итогом же стала двадцатилетняя война, по результатам которой победу пусть и «пирову» одержала Герциния, но и Король, был вынужден пойти на уступки Альянсу, так что подписанная Хартия оказалась донельзя странной и пестрящей противоречивыми пунктами. Впрочем, тогдашних Вольных Баронов она более чем устраивала.
