Гарри Поттер и методы рационального мышления - Юдковский Элиезер (читать книги без регистрации .txt) 📗
* * *
— Опасность миновала, — сказал профессор Защиты. — Вы можете спешиться, мадам.
Ещё несколько секунд назад они неслись через Хогвартс по пути, который Квиррелл прожигал прямо сквозь стены и перекрытия. Трелони, сидевшая позади него на двухместной метле, торопливо сползла с черенка и осела прямо на пол, совсем рядом с тлеющими красными краями только что созданного отверстия в стене. Женщина до сих пор хватала ртом воздух и наклонялась вперёд, словно её вот-вот стошнит чем-то большим по размеру, чем она сама.
Сначала профессор Защиты почувствовал ужас мальчика через связь, существовавшую между ними, резонанс в их магии. Он понял, что мальчик пошёл искать тролля и нашёл его. Профессор Защиты попытался послать призыв отступить, надеть Мантию-невидимку и бежать, но ему никогда не удавалось воздействовать на мальчика через резонанс, не удалось и на этот раз.
Он почувствовал, как мальчик весь отдался желанию убийства. Именно тогда профессор Защиты начал прожигать материю Хогвартса, пытаясь успеть на битву вовремя.
Он почувствовал, как мальчик уничтожил своего врага за несколько секунд.
Он почувствовал смятение мальчика, когда один из его друзей погиб.
Он почувствовал гнев мальчика, направленный на какой-то раздражитель, вероятно, на Дамблдора, а затем — непонятное решение, настолько твёрдое, что даже он счёл это достойным. Если повезло, мальчик только что избавился от своих глупых детских сомнений.
Никто не увидел, как губы профессора Защиты изогнулись в холодной улыбке. Несмотря на мелкие неприятности, в целом это был на удивление хороший день...
— ОН ЗДЕСЬ. ТОТ, КТО РАЗОРВЁТ САМИ ЗВЁЗДЫ В НЕБЕСАХ. ОН ЗДЕСЬ. ОН — КОНЕЦ МИРА.
Глава 90. Роли. Часть 1
Простым Иннервейтом директор привёл Фреда Уизли в чувство, а затем подлечил ему сломанную руку и треснувшие рёбра. Гарри отстранённо рассказал директору про трансфигурированную кислоту в голове у тролля (Дамблдлор подошёл к краю террасы, взмахнул рукой и вернулся) и о том, что кто-то покопался в памяти у близнецов Уизли. Мальчик слышал, как его голос самостоятельно ведёт беседу, но совершенно её не осознавал.
Гарри всё ещё стоял над телом Гермионы, он так и не сдвинулся с места. Время распадалось на части, его собственное «Я» распадалось на части, он пытался как можно быстрее понять, что ему следует сделать прямо сейчас, какие возможности исчезнут безвозвратно, если он ими сейчас не воспользуется. Какой-то способ уменьшить количество магического всесилия, которое понадобится позже. Или метка для этого момента времени, чтобы вернуться сюда, если он когда-нибудь изобретёт способ путешествовать назад во времени больше, чем на шесть часов. В рамках общей теории относительности существовали гипотезы, которые допускали возможность путешествий во времени (пока Гарри не узнал о Маховиках времени, эти гипотезы казались Гарри гораздо менее правдоподобными), и они гласили, что нельзя вернуться во время, предшествующее созданию самой машины времени — релятивистская машина времени прокладывает непрерывный путь сквозь время, а не телепортирует. Но Гарри не приходило в голову ничего, что он мог бы сделать с помощью известных ему заклинаний. Дамблдор явно не горел желанием ему помогать, и в любом случае с той ключевой точки во времени прошло уже несколько минут.
— Гарри, — прошептал директор и коснулся его плеча. Дамблдор исчез с того места, где стоял над близнецами Уизли, и возник уже рядом с Гарри. Джордж Уизли телепортировался оттуда, где он сидел, и теперь стоял на коленях рядом с братом, а Фред лежал с открытыми глазами и морщился при каждом вдохе. — Гарри, тебе нужно отсюда уйти.
— Подождите, — ответил Гарри, — я пытаюсь понять, можно ли ещё что-нибудь сделать.
В голосе старого волшебника звучала беспомощность.
— Гарри... я знаю, ты не веришь в души... но, смотрит ли Гермиона сейчас на нас или нет, я думаю, она точно не хотела бы, чтобы ты так себя вёл.
…нет, это же очевидно.
Гарри направил палочку на тело Гермионы...
— Гарри! Что ты…
...и направил через руку всю свою силу:
— Фригидейро!
— …делаешь?
— Гипотермия, — пошатнувшись, сдержанно объяснил Гарри. Это было одно из тех заклинаний, над которыми они экспериментировали с Гермионой – когда-то, целую вечность тому назад – поэтому он мог его очень хорошо контролировать, хотя для такой массы и потребовалось очень много сил. Теперь тело Гермионы должно было охладиться почти точно до пяти градусов по Цельсию. — Были случаи, когда людей удавалось реанимировать после того, как они, не дыша, более получаса пробыли в холодной воде. Холод защищает мозг от повреждений, понимаете, замедляет все процессы. У магловских врачей есть поговорка, что человек мёртвый, только если он мёртвый и тёплый – кажется, они даже специально охлаждают пациентов во время некоторых операций, когда нужно временно остановить сердце.
Фред и Джордж разрыдались.
По лицу Дамблдора тоже текли слёзы.
– Мне так жаль, — прошептал он, — Гарри, мне очень жаль, но ты должен это прекратить.
Директор обхватил Гарри за плечи и потащил его прочь.
Гарри позволил себя повернуть и побрёл рядом с директором, уводящим его от тела Гермионы. Охлаждающее заклинание даст ему немного времени. По крайней мере, несколько часов, а может, и дней, если ему удастся снова его наложить или если тело будет храниться в холоде.
Теперь у него было время подумать.
* * *
Минерва увидела лицо Альбуса и сразу поняла, что произошло что-то ужасное. Она начала гадать, что случилось и даже — кто погиб. В голове промелькнули мысли об Аласторе, Августе, Артуре и Молли, обо всех, кто с большой вероятностью оказался бы целью в случае возрождения Волдеморта. Ей показалось, что она набралась достаточно мужества и приготовилась к худшему.
Но когда Альбус сказал, что именно произошло, всё мужество её оставило.
Только не Гермиона – нет...
Альбус дал ей немного поплакать, а затем рассказал, что Гарри Поттер, который лично видел смерть мисс Грейнджер, теперь сидит у входа в то помещение лазарета, куда поместили останки девочки, и отказывается уходить, а всем, кто пытается с ним заговорить, велит убираться, потому что ему нужно подумать.
Мальчик отреагировал только на попытку Фоукса ему спеть. Гарри Поттер буквально наорал на феникса, чтобы тот прекратил, потому что его чувства настоящие и он не хочет, чтобы их лечили магией, словно какую-то болезнь. После этого Фоукс отказался петь снова.
По мнению Альбуса, именно у неё сейчас были наибольшие шансы достучаться до Гарри Поттера.
Поэтому ей пришлось собраться с силами и умыться. Время для личного горя настанет позже, когда оставшиеся в живых дети уже не будут в ней нуждаться.
Минерва МакГонагалл глубоко вдохнула, в последний раз вытерла глаза и взялась за ручку двери, ведущую в отделение больничного крыла, где в задней комнате покоились останки подающей надежды юной ученицы. В таком качестве эта комната использовалась во второй раз за последнее столетие и в пятый — за время существования замка Хогвартс.
Она открыла дверь.
Гарри Поттер посмотрел на неё. Мальчик сидел на полу перед дверью в заднюю комнату с волшебной палочкой на коленях. Если в его глазах и таились скорбь, пустота, даже надлом, то ничего этого по лицу мальчика было не видно. На его щеках не было следов от высохших слёз.
— Зачем вы пришли, профессор МакГонагалл? — спросил Гарри Поттер. — Я просил директора, чтобы меня на какое-то время оставили в покое.
Она не нашлась, что ответить. Чтобы помочь тебе… Потому что тебе нужна помощь... – нет, она не знала, что сказать. Она вообще не могла придумать никаких слов, которые могли бы хоть чем-то помочь. Она не планировала ничего заранее, пока шла сюда, она была не в состоянии это сделать.
— О чём вы думаете? — спросила Минерва. Это было единственное, что пришло ей в голову. Альбус предупреждал, что Гарри снова и снова повторяет, что ему нужно подумать, а ей надо было любой ценой заставить Гарри заговорить.
