Крамаджен (СИ) - "White Pawn" (электронная книга .txt) 📗
Кэрал опустил голову, чувствуя, как сдается. Терпеть больше не было сил. Он чувствовал, что сумасшествие действительно скоро настигнет его, и мысль об этом заставила шевельнуться в его разуме надежду на спасение.
«Быть может, так и было задумано? Мне нужно поддаться и выполнить то, что велит перстень, и тогда безумие отступит?»
Кэрал поднялся со своего места, и скрип ножек отодвигаемого кресла по деревянному полу заставил его вздрогнуть. Этот звук показался ему созвучным тому, который издает лезвие, которое рассекает плоть и царапает кость.
Он повернул голову в сторону окна, о стекло которого звучно стучали крупные капли. Большой особняк был погружен в тихий усыпляющий шум, который издавали тысячи и тысячи капель, срывающиеся с небес и стучащие по крыше, стекающие по старым стенам и водостокам, по стеклу и древним барельефам. Уже стемнело, и усиливающийся с каждым часом дождь превратит его путешествие в самое настоящее испытание.
«Ну и пусть. Я должен, должен отправиться на север…»
Кэрал почувствовал, что только думая об этом он ощущает себя несколько лучше, и криво улыбнулся.
Что ж, да будет так, он отправится туда. Три дня назад он надел перстень и его судьба с этого момента претерпела такие изменения, что ему было страшно подумать о последствиях. Путь в эту неизвестность полную тьмы обернется для него мучительной гибелью, Кэрал осознавал это. Он полагал, что это проклятье уже поставило несмываемое клеймо смерти на его душу. Собиратель в этот миг указывал своим костлявым пальцем на него с небес, но когда он отправится в путь за душой княжича, было неизвестно.
«Не спеши, Собиратель. Смилуйся на до мной. Позволь мне раскрыть эту тайну, а после чего выполни то, для чего ты существуешь на этом свете».
Княжич приблизился к шкафу, в котором хранились его одежды. Он редко когда одевал что-либо другое кроме своего повседневного темно-синего камзола, но сегодня, когда он отправится в свой последний путь, ему стоило одеться получше. Кэрал неторопливо переоделся в походный костюм, состоящий из темно-синих штанов и куртки, на полах и высоком воротнике-стойке которой стояли круглые белые нанограммы с изображением пятиглавого змея, высоких сапог с бронированными вставками и со шпорами, широкими наплечниками, которые легли на его плечи, увеличив их ширину в два раза. После этого княжич надел длинные черные перчатки с широкими рукавами-раструбами, на тыльных сторонах которых так же стояли белые нанограммы-гербы. Темно-синий, черный и белый — цвета семейства Тотисов, а пятиглавая тварь всего лишь мифический зверь, который занял место на родовом гербе фамилии княжича — насколько знал Кэрал свою родословную — более семисот лет назад. Повязав шейный бант-галстук кремового цвета, накинув и застегнув на груди черный походный плащ с белой оторочкой, Кэрал окинул безразличным взором свой кабинет и медленно вышел прочь.
Доставшийся ему по наследству большой дом был погружен в сумрак. Кэрал хорошо знал его убранство и расположение комнат, и темнота ничуть не смущала его. Ему хватало и серого света, льющегося снаружи через окна в коридоры и залы. Кое-где встречались лампы, и Кэрал старался миновать их как можно быстрее, чтобы не задерживаться на этом ярком свету, который казался режущим глаза после нескольких часов, проведенных в мягком полумраке. Особняк был погружен в тишину. Слуги готовились ко сну, и Лейз скорее всего уже спала. Это было хорошо. Княжичу не хотелось бы повстречать ее сейчас, и уж тем более перед тем, как он уже будет готов отбыть в дорогу. Стараясь шагать тихо, он добрался до ванной комнаты, где ему пришлось зажечь приглушенный свет. Качнувшись, Кэрал встал перед раковиной, взглянув на собственное отражение с опаской и недоверием.
К своим тридцати двум годам княжич выглядел прекрасно. Он был высок и статен, многие женщины находили его необычайно привлекательным, если бы не его извечная мрачность. Кэрал внимательно смотрел на свое отражение как если бы видел себя в первый раз, и не находил в нем ничего подозрительного. Все изменения, которые происходили с ним в последние дни, затронули лишь его душу, не тронув внешность.
Все то же узкое испитое лицо с ярко выраженными скулами и острым подбородком, прямым носом и глубокими глазами болотного цвета, в которых всегда таилась некоторая угрюмость и загнанность, тоскливая злоба и равнодушие ко всему, на что он смотрел. Прямые волосы, достигающие плеч, тонкие и черные, словно нити, обрамляли его лицо, лишь подчеркивая его общий образ человека, ум которого почти всегда был полон темных мыслей. Кэрал долго смотрел в собственные глаза, пытаясь понять, в чем подвох. Но они остались прежними. Грядущее безумие не проглядывало в них, как бы долго он не смотрел, как бы близко не приближал свое лицо к зеркальной поверхности.
«Кем ты станешь? Чего ты добьешься? Что ты найдешь? Куда ты отправишься? Где ты умрешь?»
Кэрал умылся, пытаясь прогнать сонливость и опьянение, которое уже казалось слабым и поверхностным. Ему потребуется ясный ум, чтобы начать и закончить свой путь на север. Еще ему понадобится оружие.
Княжич направился в оружейный зал, туда, где хранилось оружие его предков. На его пути никто не встал и Кэрал считал это за добрый знак. Будет лучше, если он покинет это место тихо и незаметно. Его флан быстро скроется в темноте наступающей ночи, и сильный дождь уничтожит следы.
Комната была небольшой, но то, что хранилось здесь, Кэрал считал самым важным во всем доме. Оружие его прадедов не очень интересовало его. Старые мечи и секиры, от взгляда на которые в уме княжича пробуждался неизменный вопрос: сколько крови выпили эти лезвия, шипы и острия? Сколько мучений причинили они живым и разумным существам? Сколько жизней оборвали?..
Кэрал не смотрел на них сейчас. Его внимание было приковано лишь к его оружию, полуторному мечу, сработанному на заказ шесть лет назад. Княжич часто упражнялся с этим оружием и с тоской думал о том, что попробует это оружие в деле только лишь когда начнется следующая война. Эта неизвестность и неопределенность невероятно раздражала его. Он обожал свой меч, но и одновременно ненавидел за то, что у него нет возможности испытать его в деле. Княжич мечтал о том, чтобы судьба наконец-то дала ему повод испробовать этот клинок, и не важно, как это будет: жаркая схватка с давним врагом всего человечества — кровожадными темнокожими каннибалами с юга — или же банальное нападение разбойников или полоумных сектантов Сцеживающих.
Это был красивый меч. Тонкое и узкое лезвие у самого острия постепенно расширялось ближе к эфесу, где лезвие уже было значительно толще, снабженное жутковатыми зазубринами, направленными вперед от рукояти. Массивная гарда помимо причудливого и сложного узора на широких защитных планках заключала в себе и изображение извивающегося змея с пятью оскалившимися головами, удобная толстая рукоять заканчивалась тяжелым яблоком-противовесом.
Кэрал бережно снял это оружие со стены. До сих пор меч был всего лишь бесполезной красивой игрушкой. Как и его обладатель, меч терпеливо ждал этого момента долгие годы и теперь его время пришло.
Теперь взгляд княжича блуждал по оружию, развешанному на тускло освещенных стенах.
«Магистрел отца».
Кэрал восхищался этим магистрелом. За Четвертую войну князь Меер убил из него около трех десятков иругами. Мысль о том, чтобы прихватить магический пистолет с собой не показалась княжичу кощунственной. В конце концов, его путешествие на север будет опасным, и этот новый мир требовал, чтобы человек нового времени был вооружен как можно лучше.
Кэрал считал себя человеком нового времени. Он чувствовал, что с этим перстнем, с таким мечом и отцовским магистрелом он будет непобедим.
«Вот он».
Кэрал смотрел на легендарное именное оружие князя Тотиса. Таких магистрелов еще двадцать лет назад было лишь считанные единицы, и чтобы создать подобный экземпляр требовалось огромное количество времени и денег. Князь Меер не поскупился на заказ подобного оружия, которое могли себе позволить немногие, даже сейчас, когда магистрелы получили более широкое распространение по всей империи.
